Декада 1850-х годов стала "золотым веком" в искусстве фотографии. Художники с большим зрением и мастерством взялись за вполне зрелую середину, занимались амбициозными темами и щедро заботились о создании больших, богато тонированных и красочных отпечатков для избранной группы коллег-художников или богатых меценатов.
К 1860-м годам времена менялись, и средства массовой информации становились все более индустриализованными. Вместо того, чтобы смешивать химикаты по личным рецептам и покрывать их вручную, фотографы могли покупать коммерчески приготовленную белковую бумагу и другие принадлежности. Рынок все чаще давил на фотографов, чтобы они производили большее количество более дешевых отпечатков для менее разборчивой аудитории.
При маркетинге среднему классу эстетические факторы, такие как тщательная композиция, оптимальные условия освещения и изысканная печать, становились менее важными, чем узнаваемое изображение знакомого зрителя или известного человека.
Некоторые, например, Дисдери, Андре-Адольф-Эжен (1819-1889), превратили количество в достоинство. С подвижным корпусом и несколькими объективами он мог делать до восьми экспозиций на одной стеклянной пластине негатива, печатать всю пластину сразу, разрезать лист на восемь частей и вставлять отдельные фотографии на креплениях размером с визитные карточки для своих клиентов, чтобы раздавать их друзьям, семье или поклонникам.
Наряду с увлечением, визитная карточка в конце 1850-х и 1860-х годов стала стереография. Два почти идентичных изображения были сделаны из немного разных положений или двумя боковыми линзами одной камеры; приклеенными к одному байонету и просматриваемыми в стереоскопе для имитации бинокулярного зрения, два изображения объединяются в голове, создавая поразительную иллюзию трехмерности.
Эти миниатюрные пары отпечатков, каждая из которых имеет площадь всего лишь три дюйма, проливают свой скромный масштаб и принимают вид виртуальной реальности, так как стереоскоп блокирует все ссылки на пространство и масштаб, кроме тех, которые на самом изображении. Несмотря на привлекательность просмотра и удовлетворение, которое фотографы, должно быть, испытывали при совмещении двух замечательных новых оптических систем - фотографической и стереоскопической - просмотр таких фотографий в стереоскопе уводил их из сферы искусства и помещал вместо них в область оптической игрушки, философского инструмента и салонного развлечения.
Редко сочиняемые или печатаемые с такой тщательностью, как в начале и середине 1850-х годов, стереографы обычно выпускались серийно и продавались недорого - 100 видов Парижа, Бретани, Пиренеев или других, более отдаленных земель, предназначенных для перевозки путешественника в кресле по всему миру, словно по волшебному ковру.
Другие фотографы были темпераментно или эстетически плохо приспособлены к новому рынку. Эдуард-Дени Бальдюс, например, сделал меньшие по размеру, более дешевые, поспешные и менее продуманные версии своих ранних работ, и закончил банкротством. Надар оставил свою студию в руках у персонала, и получившийся результат был объемным, но в целом неинтересным. Другие же фотографы просто ушли из профессии.
Технический прогресс продолжался быстрыми темпами в 1860-х и 1870-х годах, и многие коммерческие фотографы процветали. Лишь немногие фигуры, такие как эксцентричная графиня да Кастильоне, работавшая с фотографом Пьером-Луи Пирсоном, использовали средство съемки в новых для себя способах и создавали уникальные произведения. В значительной степени художественное развитие медиума было запечатлено лишь горскими фотографами, в основном в других странах, кроме Франции:
в Англии - Джулией Маргарет Камерон, которая рассматривала фотографию как средство выражения литературных и библейских идеалов;
в Америке - Александром Гарднером, Джорджем Барнаром и другими фотографами Гражданской войны, которые нашли в медиуме мощное средство документирования истории и перемещения души. Тимоти О'Салливан и Карлтон Уоткинс, чье исследование пейзажа американского Запада создало новые парадигмы для этого жанра, и Томас Икинс, который интегрировал фотографию в преподавание и практику изобразительного искусства.
В течение четверти века после своего рождения фотография установила повсеместное присутствие в обществе. Однако самыми глубокими и прочными выражениями медиума стали уже не работы его ведущих профессионалов, а тех, кто сознательно отстранился от общепринятых правил коммерческой практики и взял фотографию на новую арену техники, предмета и экспрессии.