КП: Привет, друзья! Сегодня у нас в гостях «коронованная особа» ― человек, который уже месяц болеет COVID-19. Мы с Ниной знакомы с 2018 года, поэтому «накоротке».
Здравствуй, Нина! Сегодня ты оказалась нежданно-негаданно в роли спикера. Как тебе такой поворот судьбы?
НИНА: Довольно неожиданно.
КП: Я хотел бы поговорить о приключениях, которые случились с тобой и с твоими детьми за последний месяц — как это было? Кроме болезни, оказывается, было много всего еще неожиданного и курьезного, нелепого и неприятного. Давай по порядочку начнем. С чего все началось?
НИНА: Я бы начала с того, что живу в маленьком поселке ― население у нас около 5 тысяч человек. Люди относились к COVID-19, ну, скажем так: это где-то, но не с нами. То есть, увидеть на улице человека в маске, например, это была большущая редкость.
КП: Это даже в апреле месяце?
НИНА: Да. Люди относились с недоверием: есть оно, нет его? Тем более, у нас этого всего еще не было. Первого мая мой младший сын вернулся из Санкт-Петербурга — студентов до сентября отпустили на дистанционное обучение в связи с коронавирусом. На вокзале у нас организованы встречи всех приезжающих: у всех берут тесты, проверяют, не пропало ли обоняние, меряют температуру. Сын, пройдя всю процедуру, получил указание сидеть дома до получения результатов теста. Нас всех об этом уведомили, и мы благополучно уселись дома с первого мая. Я находилась в ежегодном оплачиваемом отпуске, поэтому меня это особо не напрягло — сказали дома посидеть, ну и посижу.
Со мной еще живет средний сын, он работает. Естественно, мы сразу задали вопрос: «Что ему делать?». — Сказали: «У него будет больничный». — Ну и всё, он позвонил на работу, и мы стали ждать результатов теста нашего студента.
КП: А сколько ждали?
НИНА: Четвертого числа мы получили ответ, что тест отрицательный. Среднему сыну благополучно закрывают больничный и разрешают выйти на работу. Ну, естественно, мы все расслабились и спокойно пошли по магазинам (три дня-то просидели дома).
Шестого числа средний сын ушел на смену. Я шестого числа с утра еще ничего не чувствовала, но к вечеру поняла, что как-то непонятно у меня со здоровьем. Померила температуру ― было 38. Думаю: «Так, здравствуйте! Вот оно!». Звоню сыну (он был у себя в мастерской), говорю: «Так и так, у меня температура». Он говорит: «Вот и мне что-то не особо хорошо, но я думал, что растворителя надышался». В общем, пришел он домой, мы с ним обсудили наше самочувствие, и что нам теперь делать. Он говорит: «Ну, как вот я пойду на работу, мало ли?». Мы решили, что надо для своего спокойствия хотя бы посоветоваться с врачами. Шестого мы никуда не звонили, потому что было уже поздно, а позвонили уже седьмого.
КП: Получается, ваше состояние тогда такое было: вроде бы тест отрицательный, и всё хорошо. Откуда могла зараза эта прийти? Тем более, что ваш студент нормально себя чувствовал, да?
НИНА: Да. У него вообще не было никаких ни признаков, ни симптомов. Причем, их еще в общежитии тестировали раз в неделю, и там у него все тесты были отрицательные.
И вот мы седьмого числа, перестраховавшись, позвонили в «скорую». Нам сказали: «Идите на прием к терапевту». Мы тут подумали: «Ну, странно, если всем пофиг, что нам-то тогда?». Ну, думаю, ладно, позвоню-ка я еще в регистратуру. Звоню: «У нас вот такая история, как принимает терапевт?». Там сказали: «Нет-нет-нет, никуда не ходите ни в коем случае! Вас, видимо, не поняли, сидите дома, к вам приедут». Мы стали ждать бригаду. Нам позвонили через какое-то время и предупредили, чтобы мы не пугались, что придут люди в амуниции. Когда они постучат в дверь, наденьте маски, только потом впустите персонал. Мы дождались, всё выполнили, как они просили. Нас послушали, температуру померили, всё записали, взяли у нас тесты ― мазки из носа и горла ― сказали сидеть дома, никуда не ходить.
КП: А тесты взяли у всех троих или только у вас двоих?
НИНА: Нет, взяли у меня и у среднего сына ― у кого были симптомы на тот момент. У младшего брать не стали.
КП: Нина, а такой вопрос: я знаю, что тесты платно проводятся. С вас деньги брали за эти тесты?
НИНА: Нет, платно проводятся только, если ты здоров и сам хочешь провериться. Если ты уже с симптомами, то платно тебя даже не примут.
КП: А младшего сына, который приехал из Питера первого числа, тоже бесплатно проверяли на вокзале?
НИНА: Да. Там, на вокзале, стоит машина, в которой всех абсолютно бесплатно тестируют. Есть местное видео, где показывают, как обрабатывается этот автомобиль «до», «после»...
КП: Итак, взяли у вас анализы, и…
НИНА: И наказали сидеть дома.
КП: А что принимать-то? Какие-то лекарства, таблетки?
НИНА: Поставили предварительный диагноз ОРВИ. Лечение симптоматическое: если высокая температура, то парацетамол, обильное питье, горло полоскать, нос промывать, мирамистином брызгать. Если вирусная нагрузка есть, то ее снимать. А больше-то он ничем и не лечится, в любом случае. С нами еще собака живет...
КП: А что с вашим псом?
НИНА: Наш несчастный пес — это одна большая головная боль, потому что когда нам велено было сидеть дома, мы все дружно посмотрели на него: а с ним-то что теперь делать? И давай врачей пытать: «Товарищи дорогие! Вы нам подскажите, как в этой ситуации быть? Можно ли выходить, может быть, в маске или нельзя? Кому можно, кому нельзя?». Они тоже столкнулись с этим впервые.
КП: В вашем поселке никто не болел до этого, и врачи сами еще с этим не сталкивались?
НИНА: Да, и тогда еще не было диагноза, мы все надеялись на обычный ОРВИ и просто ждали тестов, чтобы успокоиться. И когда мы спросили, что делать, они сказали: «Ну, раз у вас есть Давид с отрицательным тестом, то пусть он соблюдает все меры и выводит собаку, а вы сидите дома, раз вы симптомные».
КП: Давид ― это младший сын.
НИНА: Да, студент наш. Он в маске и перчатках дважды в день выгуливал нашу несчастную собаку. В магазин в это время мы не ходили, и кроме выгула собаки (и то не далее 100 метров) контактов у нас быть не могло. Плотность населения в поселке маленькая, тут можно вообще никого не встретить, выйдя с собакой, особенно если время подобрать, когда люди уже на работу ушли. Ждали мы долго и особо не волновались, нам было, в общем-то, не до этого: симптомы нарастали, самочувствие ухудшалось… Седьмого взяли тест, а десятого вечером нам позвонили и сказали, что тест положительный, поэтому чуть ли не в бункер спуститься, никуда не выходить, ни с кем не контактировать. Боже мой, какой кошмар!
КП: Напугали.
НИНА: Да. Мы, конечно, обалдели, потому что эту информацию еще надо было принять, переварить на фоне нарастающих симптомов, когда голова не очень светлая, самочувствие не очень хорошее …
КП: А вот по самочувствию, от гриппа сильно отличается?
НИНА: Да, отличается. По крайней мере, у меня довольно существенно. У среднего сына пропало обоняние — это было самое первое. Сначала оно у него изменилось: всё, что он ни нюхал — плохо пахло, одинаково плохо. А потом просто пропало обоняние, то есть даже очень резкие запахи он не чувствовал вообще. Не то, что они притупились, а полное отсутствие обоняния. А у меня такое состояние: головная боль и (очень сложно описать это состояние) что-то в голове такое происходит, что ты немножечко не здесь. То есть тебе очень сложно быть в реальности, ты где-то в параллельной находишься, замедляется восприятие, очень сложно думать — очень тяжело было. Сложно объяснить, не могу даже это описать, потому что раньше этого не было никогда.
КП: А температура, ломота какая-нибудь?
НИНА: Температура, что интересно, у меня продержалась всего один день, потом она ушла на показатель 37,5, там застыла и больше никуда не двигалась. Я боялась, что она пойдет вверх, обычно я болею с высокой температурой, если взять грипп, например, или ангину. Ангина у меня вообще идет 40 и выше. То есть у меня всегда очень высокая температура, а тут ее нет, но самочувствие, как будто ты уже не здесь.
КП: Получается, что вот такое туманное самочувствие, очень тяжело думается, соображается, ты находишься где-то в параллельной реальности, и тут вам звонят и говорят: «У вас положительный тест»…
НИНА: Да, всё это надо принять, и сидеть. Теперь Давиду тоже нельзя выходить: «Все сидите, больше пусть тоже не выходит, приедем у него еще один тест брать». То есть у Давида первый тест был первого мая, и второй взяли одиннадцатого. Теперь уже переписали всех, с кем мы контактировали.
КП: И большой получился список?
НИНА: У меня список маленький, потому что я очень мало куда ходила. Находясь в отпуске, я практически сидела дома на самоизоляции, то есть максимум — это продавцы в магазине. Но там соблюдались все меры: полтора метра дистанции, все были в масках, народу там почти не было. Если два человека в очереди, я всегда стояла на расстоянии. Я человек дисциплинированный.
КП: Сознательный, да.
НИНА: У меня контактов практически не было, а сын-то сходил на смену, целый день был на работе. Ну и младший наш, студент, естественно, когда его выпустили после отрицательного теста, пошел пообщаться с друзьями. Молодежь!
КП: Но это все случилось еще тогда, как вам разрешили выходить?
НИНА: Да, когда средний сын ушел на работу, естественно, младший пошел в гости. И еще мы с вокзала ехали на машине со знакомой, она тоже попала, бедная, под раздачу с нами вместе.
КП: А ты знаешь, что с ними? Тоже тесты брали? Посадили на самоизоляцию?
НИНА: Да, всех обзвонили, сказали всем сесть на самоизоляции, никуда не выходить, ждать и у всех взяли тесты.
