(или грамматический способ определения категории одушевленность-неодушевленность имен существительных)
Вот такой вопрос задали мне студенты однажды на лекции. Разумеется, я спросила, а как думаете вы? И ответ меня не удивил. Многие сказали примерно следующее: «Ну, как же, если дышит, если живой, значит одушевленное, а если наоборот, то неодушевленное».
Мы привыкли определять одушевленность-неодушевленность имен существительных интуитивно, ориентируясь на наше собственное представление «живой – неживой», «дышит – не дышит». Этим способом можно пользоваться, когда ситуация прозрачна. А как быть с существительными покойник, мертвец, вампир, вурдалак, привидение? В спорных и сложных случаях нужно применять грамматический способ определения этой категории имен существительных.
Как правильно определить одушевленное существительное или неодушевленное.
У одушевленных имен существительных мужского рода в единственном и множественном числе винительный падеж совпадает с родительным падежом.
У неодушевленных имен существительных мужского и среднего рода винительный падеж совпадает с именительным падежом.
А вот теперь можно разбираться с существительным покойник.
Вывод, по-моему, очевиден:
Привидение – неодушевленное существительное.
Покойник – одушевленное существительное.
Вот такие грамматические нюансы иногда можно встретить.