Роман «Мать звезды» 48
Отец ушел, а Татьяна хлопала ресницами, не понимая, что это было. Видя её растерянность, соседка по палате Люба Зыкова спросила:
— Танюха, а это кто был? Правда, твой отец?
— Да, конечно, правда! Я же вылитая он. Ты, что ли, не разглядела? — удивилась Татьяна. Люба же на это ответила уверенно.
— Нет. Мне разглядывать неловко было. А он у тебя молодой совсем!
— Да какой молодой, ты чё? Старик он уже. Ему нынче сорок три года стукнет.
— Да это разве старик! Про таких говорят мужчина в самом соку: всё может, всё умеет и знает как бабу ублажить. — заявила Люба.
— Ну, это-то он, конечно, знает. Мать-то с ним моя смаялась — кобель кобелём, что видим, то и берём!
— Ты чё об отце-то так, а? Нехорошо как-то…
— Ага, ты разговор завела, а мне так должно быть нехорошо? С чего это вдруг? — не понимая недовольства соседки, сказала ей Татьяна.
— Ладно, давай на другую тему перейдём. Он тебе холодильник пообещал подарить.
— Самой не верится.
— А какой не сказал?
— Не-а. Мне без разницы: подарит — хорошо, а нет так ещё лучше. Меньше разговоров будет.
— У меня мамка «Саратов» себе взяла за сто пятьдесят рублей.
— Ого! — вытаращила глаза от удивления Татьяна.
— А чё ого-то? У неё соседка есть — тётя Дуся, так дочь её купила в кредит холодильник «Полюс» аж за двести шестьдесят рубликов.
— И где такие деньги люди берут?
— Как где? Говорю же в кредит взяла. А чё не взять-то? Она в литейке вкалывает, деньги зашибает.
— Да ну эту литейку, там зайдёшь даже лампочку от гари не видать, никаких холодильников не захочешь. — возразила Татьяна.
— А ты как думала? Деньги просто, так, что ли, дают за красивые глаза? Нет, дорогуша, как потопаешь, так и полопаешь. Они и квартиру вперёд получают и на пенсию раньше уходят.
— Ага, если до пенсии доживут...
— Ну, это уж кому как повезёт!
Работать в литейке в планы Татьяны не входило, она улыбнулась язвительно и подумала про себя: «А мне и без литейки комнату дали, и отдельную квартиру, если захочу — получу. Зря, что ли, я такие муки с Алёнкой терплю. Рожать-то не от кого попало надо, а от начальства, тогда и будет у тебя всё, что хочешь. Я хоть и сама дура, но меня ладно Нюрка надоумила, а то бы так и снимала угол у бабы Марфы»
Татьяна посадила Алёнку себе на колени и сказала:
— Ты слышала, что тебе деда сказал? Учись деда говорить. Скажи де-да-а, де-э-да-а!
Алёнка улыбалась, но слово деда явно говорить не собиралась:
— У-а-да-а, а-гу!
— Не агу, а де-да! Вот бестолковка… Нам дед холодильник пообещал подарить, а ты мне все планы портишь. Говори де-да! Кому говорю, стенке что ли? — закричала Татьяна на дочку, а та, испугавшись её крика заревела.
— Танька, ну ты чего к ней привязалась? Придёт время, сама деда дедом назовёт. А он, раз обещал тебе холодильник подарить, так, поди, итак, подарит.
— Да кто его знает… — неуверенно произнесла Татьяна, холодильник ей самой пока что не на что было покупать, да и негде. В магазины холодильники привозили редко и в рабочее время, а после работы без знакомства сложно было купить такую нужную для хозяйства бытовую технику.
***
Александр Лысов вернулся к себе в деревню. На кухне у электрической плиты суетилась его жена Галина. Открыв дверь в избу, он громко сказал:
— Галька-а! Я и́сть* хочу, на стол накрывай.
— Ишь чё, какой ты быстрый, Шурка! Сейчас похлёбка доварится и поешь.
— Дак ты чё, день-то делала, Галька?
— Ну, так хоть бы Ирку похлёбку-то раньше варить заставила! Чё ей просто так-то по улице рысого́нить?
— Так она же в школе была, ты чё? А если и сварит, так ты и сам её и́сть не будешь. Руки пока́месть мой да садись. Похлёбка-то уж почти готова. Таньку-то хоть с внучкой-то навестил? — поинтересовалась мать.
— Навестил.
— А чё не ска́зывашь? Только одно у тебя на уме, как пои́сть**, а боле ничё.
— Ну, так я же мужик! Чё ты от меня-то ещё хочешь?
— Так рассказывай, не тяни.
— Лежат в больнице, когда выпишут, она сама ещё не знает. Комнату же ей дали, совсем забыл тебе сказать!
— Каку́ комнату?
— Как каку́? В коммуналке дали, своя теперь комната у Таньки нашей будет.
— Вот ведь чё-о! — удивилась мать.
— И я о том же, — согласился отец. — Так я ей это, Галька, холодильник пообещал на новоселье подарить.
— Это который? Который Пашка, что ли, нам достать собирался?
— Тот самый…
— Вот паразит, даже меня не спросил. Взял и посулил.
— Так она же дочь моя?! Она и Любка. А вот насчёт Иринки — не уверен.
— Опять ты, Шурка, языком замолол чёрте чё… — покачала головой жена от обиды, — Ирка — тоже твоя! Я её чё, по-твоему, на полянке подобрала? Ирка если придёт, услышит, то реветь ведь опять будет.
— А чё есть, то и говорю, — уверенно произнёс Шурка. — Прижила ты её, об этом вся деревня гудит.
— На вот, больше ей гудеть будто бы не от чего! — Взяв ухват, она замахнулась на мужа. — Щас вот ухватом-то отхожу, тогда узнаешь, как языком про меня молоть.
— Ты это, ухват-то на место поставь. Погорячилась и будя! Я тебе сказал — ты мне ответила, на том, и закончим наше собрание. Будем считать, что у нас мнения разделились пополам, так и укажем в протоколе собрания.
— Ты совсем, что ли, сшале́л, Шурка, со своими собраниями да протоколами? — замахнувшись опять ухватом, посетовала она.
— Ставь, говорю ухват за печку, ещё я на трезвую голову с бабой своей не дрался! — сказал Шурка, а потом спокойно спросил у супруги. — Есть чё выпить-то? А то в горле пересохло.
— Пересохло у него, смотри-ка чё! Похлёбку щас налью и смочишь.
— Дура ты, Галька… Хоть и красивая, но дура.
— Сам таку́ взял, а теперь измываешься, душегубец!
— Ну, это ты зря сказала. Души-то я только на войне губил, а ты в мирное время, ребятишек под койку скидывала.
— Не гулял бы, так рожала… Уж дедом стал, а всё ума нет.
Пояснение:
и́сть* — есть
пои́сть** — поесть
© 07.06.2020 Елена Халдина
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 49 Жизнь-то длинная — на всё слёз не хватит!
Предыдущая глава 47 Так оно надёжней
глава 1 Торжественно объявляю: сезон на Ваньку рыжего открыт!
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"