Привет, друзья!
Помнится, пару месяцев назад, когда началась самоизоляция, я сказал, что мир изменился, он уже не будет таким, как прежде. На протяжении этих двух месяцев я внимательно наблюдал за тем, что происходит, собрал кое-какую информацию, проанализировал и хочу поделиться с вами некоторыми своими соображениями. А подвиг меня к этому последний выпуск передачи «Бесогон ТВ» Никиты Михалкова, конкретно это место: «И вы еще после этого, господа либералы рукопожатные, говорите о кровавом режиме? 37-ой год, гэбня… Вы, вообще, о чем говорите? Вот он, 37-ой год, вот! Донос на соседа, вот это как?». И сейчас я дам свой ответ на вопрос: как? Но, сразу предупреждаю, что я буду рисовать картину широкими мазками, схематично, но зато кратко и ярко.
В обществе всегда есть значительное количество людей с высокой тревожностью. Я сейчас говорю не о тревожных расстройствах, а просто о высокой тревожности. В спокойное, мирное время это проявляется в проверке по нескольку раз, закрыл ли ты дверь, например. Но во времена кризиса, как сейчас, во-первых, общий уровень тревожности повышается, таких людей становится значительно больше, а во-вторых, эта высокая тревожность канализируется интересным образом в зависимости от твоих взглядов, убеждений, предпочтений. То есть если у тебя есть определенные взгляды и при этом высокая тревожность, то с большой долей вероятности она приведет тебя в какой-то конкретный лагерь. А если у тебя другие взгляды, то в противоположный лагерь. Я хочу рассказать о двух таких лагерях. Может быть, их и больше, есть еще какие-то мелкие, но я упомяну два. Под жернова одного их этих лагерей Никита Сергеевич и попал, а сам он является ярким представителем другого лагеря.
Первый лагерь ― это те, кто реально боится пандемии этого вируса. Они считают, что он очень опасен, и что угроза от этого вируса сильно недооценена, на самом деле всё гораздо хуже, чем нам показывают по телевизору или пишут в СМИ. В этом лагере оказываются люди и с высокой тревожностью, и имеющие либеральные взгляды, то есть такая образованная интеллигенция, сознательные граждане, оппозиционеры, которые критически воспринимают эту власть ― те, которых мы называем либеральной рукопожатной общественностью. Люди, имеющие высокую тревожность, с наибольшей степенью вероятности оказываются именно в этом лагере.
Как здесь мыслят люди? По их мнению, вирус представляет реальную угрозу, опасность недооценена. Естественно, они же оппозиционеры, они изначально считают, что правительство у нас «так себе», поэтому оно, конечно же, не справляется. И поэтому я, как сознательный, образованный, интеллигентный человек должен позаботиться о себе сам. Каким образом? Выполнять правила, то есть: мыть руки, носить маски. Также необходимо как можно большее количество людей привлечь к этому мнению, объяснить людям, что вирус опасен, нужно проявлять сознательность, ответственность, отнестись серьезно к ситуации, а не ходить шалтай-болтай по улицам.
Но очень быстро выяснилось (в марте-апреле), что люди, в основной своей массе, как-то не очень сильно проникаются ответственностью, сознательностью и жарят шашлыки, тусуются на улицах, не стараются соблюдать самоизоляцию, не носят маски и так далее. Это всё, конечно, жутко раздражает. Понятное дело, что наш народ, с точки зрения либеральной общественности, не такой ответственный, как в некоторых западных странах. Там людям скажешь ― они всё понимают, а нашим объясняешь, объясняешь ― они не могут понять.
Этот либеральный взгляд очень хорошо ложится на текущую ситуацию. И у этих людей рождается запрос к власти на то, чтобы она навела порядок, применила силу, ввела какие-то ограничения, принудительное лечение, убрала "шахидов" с улиц, которые ходят, заряженные вирусом, и разносят этот вирус везде. Я даже слышал сетования на то, что у нас нет принудительной психиатрии, как это было в Советском Союзе ― и такие мнения есть. Заколотить, забить, никого не впускать, никого не выпускать ― обратите внимание, что это говорят люди, которые традиционно выступают за свободу и права. Но сейчас у них запрос к правительству на ограничение свобод и прав.
Вторая группа ― это те, кто не боится вируса, но они опасаются другого. Они страшатся технологий, в их сознании угроза вируса сильно преувеличена. Может быть, даже никакого вируса нет, но, в любом случае, СМИ раздули эту истерию, и под этот шумок некие закулисные силы: мировое правительство, Билл Гейтс, Антихрист ― кто угодно ― хотят всех нас взять под контроль, усилить его, составить списки, всех чипировать, ограничить, внести в базы данных. Приверженцы этого лагеря боятся, что нас загонят в цифровой концлагерь, считают, что угроза исходит от новых технологий, и этим управляют какие-то тайные силы, мировое правительство, а проводниками этой угрозы являются наши власти.
То есть если у первой группы, проводниками угрозы являются несознательные граждане, народ, который ходит как зомби, как шахид, заряженный вирусом, то здесь проводниками угрозы являются чиновники. Кто оказывается в этом лагере? Здесь могут быть (кроме конспирологов, которые там априори находятся) люди с высокой тревожностью и традиционных взглядов ― консерваторы, патриоты, очень религиозные люди. Если у них есть высокая тревожность, то они либо уже в этом лагере, либо потихонечку его пополняют. Никита Сергеевич Михалков ― представитель этого лагеря. И, обратите внимание, что этот лагерь воспринимает правительство уже как оппозицию, то есть он ставит себя в оппозицию правительству, потому что оно является проводником угрозы и требования к властям у консерваторов, патриотов и религиозных деятелей: верните наши свободы! Где наши права? Где соблюдение Конституции? ― То есть у них лозунги ― либеральные. А у либералов лозунги ― консервативные. Всё как будто перевернулось с ног на голову: правое стало левым, левое стало правым, черное стало белым, белое стало черным. Вот такие «тектонические сдвиги» происходят.
Никита Сергеевич вместе со своим «Бесогоном» реально оказался в оппозиции к власти, его передачу сняли с эфира ― на «России 24» она больше не выходит ― он говорит о цензуре, а его оппоненты, апеллируя к власти, возмущаются: «А куда смотрит прокуратура? Почему они не обратят внимания на Михалкова?» И Михалков в шоке: «Как так? Как? Это же 37-й год!» ― Да нет, это пока еще не 37-й год, просто всё перевернулось с ног на голову: кувырк ― и Никита Сергеевич вместе со своим выпуском «Бесогона» реально оказался в оппозиции к власти. Он спрашивает: «Как?» ― Я считаю, что ответил на его вопрос. Надо признаться, что Никита Сергеевич своим «Бесогоном» поддал жару в том лагере!
Тот лагерь активно пополняется новыми адептами. Почему? Потому что в их рассуждениях, безусловно, есть логика. Хоть речь и не о цифровом концлагере, но наше правительство реально демонстрирует усиление контроля: вводит электронные пропуска, заставляет ставить приложения на смартфон и по первому требованию делать селфи. Потом за все это прилетают необоснованные штрафы, потому что вся эта система глючит, и ты вынужден доказывать, что никуда не выходил.
В общем, люди уже вкушают плоды цифровизации. Плоды не очень-то сладкие, и людям это нравится все меньше и меньше, а пикантность всей ситуации придает еще и то, что не ко времени затеяли поправки к Конституции со всевозможными обнулениями. Когда COVID не было, это еще было как-то обоснованно, а когда началась пандемия, сроки пришлось сдвинуть, и чем дальше эти сроки, тем перспектива голосования становится сложнее, потому что появляется все больше людей, недовольных тем, что происходит. Кроме того, начинают вставать в полный рост все экономические последствия этого банкета. Так что, ситуация очень сложная, происходят довольно серьезные изменения, что будет дальше ― посмотрим.
Пишите в комментариях, что вы думаете на этот счет, подписывайтесь.
И здравствуйте!
