Пашка жил в маленьком городке, где улицы были пыльными, а летом зелеными.
Они закручивались и спотыкались, и всегда упирались в шоссе или в дальние- дали... Где- то у вокзала сипло кричали мотовозы...Когда - то давно из этих мест ходил поезд в Торжок, Тверь и Москву, но сейчас только на ближайшие станции.
/ Продолжение, предыдущая глава здесь./
У Пашки болела бабушка. Вот и сейчас она лежала в соседней комнате и не поднималась уже третий день... А вчера... Вчера!..
Пашка на этих словах вскочил с кровати, потому что все вчерашнее встало у него колом в груди.
А вчера он был внутри водокачки. Он вдруг вспомнил холодные ее стены, крутую лестницу наверх, и маленькое окошко, почти под крышей, где он нашел записку.
Эту записку... Вот она, в кармане куртки, брошенной на стуле.
Пашка достал записку. Она!
Круглый и торопливый, мальчишеский почерк, буквы налезают одна на другую, и написано...чернилами.
Так писали в середине прошлого века, обмакивая перья в чернильницу, или накачивая краску резинкой.
Почему эта записка лежала на окне в старой водокачке? Кто писал ее? Что нужно искать в парте ? Какой? Эти вопросы занимали Пашку. Они сейчас просто жгли ему грудь.
- Пашенька! Дай попить! - Послышалось из соседней комнаты. Это бабушка. Она так и не встала.
- Сейчас, бабуль...- Ответил Пашка, убирая записку. Хотя убирать и не стоило, все равно не зайдет.
Он вошел в комнату к бабушке. Она лежала на узком диване, волосы ее разметались по подушке, лицо заострилось, только глаза были почти те же...
те же , с той фотографии, глубокие как осенние пруды, и очень горячие.
- Пашенька, воды принеси, а сам...сам поешь. Знаешь где.
Пашка принес бабушке воды из сеней, там же достал огромную кастрюлю супа. Ее бабушка наварила еще три дня назад, видно, чувствуя, что заболевает.
Пашка подогрел суп, себе и бабушке.
- Нет. Не буду.- Сказала она, отодвинув тарелку.- Ты вот что, Пашенька, возьми вот это. Отправь...
Она достала из- под подушки полусмятый конверт.
- Не буду. Хватит ей.- Уперся Пашка- Хватит ей письма слать. Не хочет, и не надо... Справимся как - нибудь. - Он отодвинул бабушкину руку своей.
- Нет. не справимся. Возьми. Отправь.- Бабушка посмотрела на Пашку тем взглядом, против которого Пашка никогда не мог устоять. Ее глаза ласково лучились, будто набрали искорки в самую глубину и становились от этого теплыми и родными.
- Хорошо.- Пробурчал Пашка.Взял конверт и унес его в свою комнату.
- Ну и хорошо.- Ему вслед произнесла бабушка. И замолчала.
Пашка хотел заставить её съесть
суп, но когда он вошел в комнату, она уже спала, отвернувшись к стене, будто внезапно обессилев...
Пашка вернулся к записке, он вертел ее и так, и эдак... Нет, ничего не мог разгадать он, кроме того, что уже понял и сказала Каркуша.
- Трек!- Вдруг форточка распахнулась, и на перекладине рамы оказалась ворона. Она сидела как ни в чем не бывало и чистила клювом палец на когтистой ноге.
- Как дела?- Спросила она через некоторое время.
- Так же...- Ответил Пашка. Он знал, что Каркушу лучше не торопить.
- Да? - Будто удивленно сказала ворона.- Собирайся тогда.
- Куда?- Вскинул брови Пашка.
- Записку прочитал? Парту искать. Неясно что ли?
- А бабушка?- Спросил Пашка, слыша, как дышит
больная за стеной.
- Для нее и стараемся.- Ответила ворона.- Все будет хорошо.
- Все будет хорошо...- Про себя передразнил ее Пашка.- Вчера говорила то же самое... А сегодня не ест ничего...
Идешь, или я улетаю? - Произнесла ворона и сделала вид, что собирается улетать.
- Иду!- Пашка накинул на себя куртку и, уже ни к чему не прислушиваясь, вышел на улицу.
На улице был ветер, как и вчера , летела пыль прямо в лицо, катались листья, и ветви черемух так и норовили щелкнуть Пашку в глаза.
Они двигались по направлению к школе. Каркуша летела впереди, а Пашка сзади.
- Что там можно найти...- Размышлял про себя Пашка.
Старая школа номер один давно уже отгремела свои прощальные вальсы. Пашка сам видел, как оттуда свозили школьную утварь. Грузили на грузовики, чтобы отвезти в Приречный район, в новую, современную школу. А в этой, двухэтажке, потом была стоматологическая поликлиника и саэпидемстанция. Какая там парта может быть... Тем более, что сейчас двор школы заняла автомастерская, и там валялась грязная пакля, пахло соляркой и бензином, а у крыльца стояли большегрузы и легковушки.
Они вошли в нее с черного входа.
Что творилось внутри, не описать. Будто огромный, нещадный смерч прошел полосой и перевернул все на своем пути.
В коридоре валялось все. Ломанные кирпичи, бумага, испорченные рамы и мебель и даже шприцы с пузырьками от бывшей стоматологии. В бывших школьных классах ничего не было...Только черемуха стучалась в разбитые окна. И напоминала о прошедших школьных деньках. О том, что в этих стенах скрипели перья, и сидели ученики.
У высоких стен стояли в кружевах девятиклассницы, а у окон их Чайлд Гарольды, их Греи, их Капитаны. И были у них смоляные чубы, или простые льняные чубчики, стриженные затылки, или отпущенные бачки - все равно. Потому что и те и другие, и Ассоли, и Греи были очарованы, той первой, щемящей любовью, которая бывает только в юности, только в школьные годы, только в таких коридорах...
Пашка облазил все закутки, но не нашел ничего. Только белые медицинские тумбочки и шкафы. Правда, в одной из комнат был старый, кожаный диван с дыркой- но вряд ли он принадлежал школе, скорее тоже, больнице.
Каркуша влетала в каждый класс и все время повторяла:
- Не то, не то...
Пашка уже думал, что все это пустое, и странная записка чернилами, и их поиски, лучше бы бабушку покормил, и они добрались до чёрного хода с другой стороны. Они вошли на площадку и внизу, пролетом ниже увидели ...парту.
Обычную школьную, зеленую парту, она стояла наискосок, прислонившись к стене, словно кем- то забытая. Обыкновенная парта, брошенная в старой школе...
Продолжение следует...
Читайте...