В доме Болконских
Ещё один вопрос, который, я чувствую, волнует моих читателей, - это семейная жизнь Болконских вообще и князя Андрея в частности. Вот тут раздолье и для домыслов, и для недоброжелательств.
Больше всего достаётся, конечно, старому князю: он и «знатный тролль», и «отвратительный, бесцеремонный, дурно воспитанный человек», который никого не любит. Апофеоз этих мнений – приказал «зарезать» невестку, которая не могла родить, для чего и вызвал врача (при этом совершенно забывается просьба князя Андрея перед отъездом: «Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был… Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет… Я согласен, что из миллиона случаев один бывает несчастный, но это её и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится»,- тут, по-моему, как раз забота о жене и ничего больше).
Так ли это?
Мне кажется, что в семье Болконских царит не совсем обычная атмосфера. Вспомним уроки геометрии, которые князь даёт дочери: «Нельзя, княжна, нельзя, — сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, — математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится — слюбится. — Он потрепал её рукой по щеке. — Дурь из головы выскочит».
Есть ли у старого князя пресловутая «шишка родительской любви»? Думаю, несомненно. Он прекрасно понимает, что, в силу внешней непривлекательности, княжна вряд ли может рассчитывать на брак не по расчёту и это принесёт ей немало огорчений (что, собственно, и подтверждается сватовством Анатоля). Суровость, уроки – всё это служит закалке характера, стремлению выработать внутреннюю стойкость…
Вспомним, что княжна Марья будет интересоваться, умна ли Наташа. Для неё это важнее всего. Кто-то из моих комментаторов заметил, что Болконские не выставляют напоказ свои чувства. Но значит ли это, что они не любят друг друга и не способны на эмоции?
Очень показательна сцена прощания отца и сына перед отъездом князя Андрея на войну. «Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что-то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
— Простились… ступай! — вдруг сказал он. — Ступай! — закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета». Почему «сердитым»? А почитаем дальше: «Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания». Мог ли князь Николай Андреевич позволить себе разрыдаться при сыне?
Затем приходит страшное известие (к счастью, оказавшееся ложным) о гибели князя Андрея. «Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что-то вдруг опустилось в ней. Глаза её перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит её страшное несчастие, худшее в жизни несчастие, ещё не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
— Mon père, — André? — сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал её взгляда и, всхлипнув, отвернулся.
— Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, — крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, — убит!»
Мне кажется, здесь скорби не меньше, чем в истерических рыданиях графини Ростовой после гибели Пети (ни в коей мере не сомневаюсь в горе графини!). И дальше – «Княжна Марья и старый князь, каждый по-своему носили и скрывали свое горе». Да ещё, добавлю, находили в себе силы скрывать всё от Лизы…
А вот при возвращении сына отец уже не будет сдерживаться: «Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жёсткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал, как ребёнок».
И смерть старого князя, не сумевшего пережить трагедию своей страны... «Погибла Россия! Погубили! — И он опять зарыдал, и слёзы потекли у него из глаз».
Вспомним, что князь Андрей не успел сказать жене приготовленных ласковых слов. А здесь… Прощание с княжной:
«— Я тебя звал всю ночь… — выговорил он.
— Ежели бы я знала… — сквозь слёзы сказала она. — Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
— Не спала ты?
— Нет, я не спала, — сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой…
— Душенька… — или — дружок… — Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. — Зачем не пришла?
“А я желала, желала его смерти!” — думала княжна Марья. Он помолчал.
— Спасибо тебе… дочь, дружок… за всё, за всё… прости… спасибо… прости… спасибо!.. — И слёзы текли из его глаз».
Можно ли после этого говорить о «бесчувственных» Болконских?
Просто ценят здесь больше всего разум, а не внешнее проявление чувств. Ценят долг – князь будет благодарить сына: «За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо!» Наверное, именно поэтому прозвучит так возмущающая некоторых моих читателей просьба князя Андрея: «Ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста». Жестоко по отношению к жене? Пожалуй! Но ведь здесь ясно видно желание, чтобы вырос «солдат, а не шаматон», - вероятно, есть опасение, что воспитанный в свете юноша будет, подобно Анатолю, лишь интересоваться, при чём он числится.
Вернёмся всё же к князю Андрею. Да, конечно, его отношение к жене может вызвать осуждение.
Мы не знаем предысторию их романа, историю брака. Наверное, это был всё-таки брак по любви. Может быть, тоже в своё время «вино её прелести» ударило князю в голову… Княгиня упрекнёт мужа: «За что ты ко мне так переменился?.. Разве ты такой был полгода назад?» В этой сцене есть интересная деталь: Пьер обратится к Лизе «без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине)». Чуть позже князь Андрей скажет Пьеру: «Ты один живой человек среди всего нашего света». А не кажется ли вам, что в замечании об обращении «без всякого стеснения» есть намёк и на то, что Лиза тоже была (или, во всяком случае, казалась поначалу) «живым человеком»?
Много пишут о большой разнице в возрасте супругов Болконских. А насколько она велика? Князю Андрею в начале романа – двадцать семь. Возраст Лизы Толстым не указан, думаю, ей около двадцати. По понятиям того времени, разница невелика, хотя подчас князь и относится к жене, как к ребёнку – «Князь Андрей подошел, погладил её по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги».
А вот в отношениях с Наташей князь Андрей проявит рассудочность, не понятую ею.
«— Простите меня, — сказал князь Андрей, — но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя… Как ни тяжёл мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, — продолжал князь Андрей, — в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать моё счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… — сказал князь Андрей с неестественной улыбкой».
«— И нельзя иначе? — спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
— Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! — вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. — Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. — Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения».
Мы, в отличие от героев романа, хорошо знаем, что будет дальше, и, думаю, многие не раз задавали себе вопрос – а если бы брак состоялся?
«Нам не дано предугадать», а возможно лишь предполагать. Но я согласна всё же с теми, кто не верит, что брак был бы счастливым. Здесь и куда бо́льшая разница в возрасте (ему – 31, ей - 16), и разница в характерах, и, главное, - сомнение: была ли эта любовь для Наташи настоящей?
Но это потребует уже более подробного разбора…
*******************
Наверное, я должна извиниться перед моими читателями.
Не так давно я получила такой комментарий: " Аффтор по роману писала текст или по фильму?" Дальше меня укоряли в "куче неточностей", причём было ясно, что статью мою толком не прочитали, и был дан совет: "Перечитайте роман, аффтор". Возмутившись, я ответила резко, посоветовав комментатору умерить свою наглость. Мой ответ дружно заминусовали, упрекая меня в грубости. Конечно, я виновата. Но, простите, не выдержала: каково это, перелопатив кучу книг, узнать, что ты пересказываешь фильм (жаль, не указали, какой именно). Признаю свою вину в резкости, но , грешна, не раскаиваюсь. Всегда готова выслушать замечания, но не в таком развязном тоне и не столь абсурдные.
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал
"Оглавление" всех статей по "Войне и миру" здесь
Навигатор по всему каналу здесь