Почти все, кто временил далекое время, в мельчайших подробностях помнит, где он был и что делал, когда умер Брежнев, случился ГКЧП, произошел путч 1993 года и исламисты взорвали WTC 11 сентября 2001 года.
Я стал вдруг все чаще замечать, что забываю содержание фильмов, которые видел в 2005-2010 годах. При этом, однако, отчетливо помню фильмы, увиденные мною в незапамятные времена. Более того, помню, в каких обстоятельствах я эти фильмы видел.
Наверное, первый фильм, который я запомнил, - канувшая в лету мексиканская мелодрама “Белая роза для моей черной сестры”, в которой белой “сестре” негритянка отдала свое сердце на операционном столе. Приморское лето 1973 или 1974 года, Скадовск, черничная ночь, шепот звезд. Мама несет меня заплаканного домой на руках по песчаным дорожкам после фильма.
“Афоня”, лето 1976 года, мы живем с родителями в гостинице “Россия”, Москва, где на завтрак подают аппетитные сосиски с горчицей бутерброды с черной икрой. Вечером идем смотреть в киноконцертом зале “Афоню”.
“Табор уходит в небо”, Кривой Рог, кинотеатр имени Ленина на проспекте Маркса, первые игральные автоматы, королем среди которых был “Морской бой”. Утопленные линкоры и фрегаты навеки запечатлели коней, цветастые юбки и ножик в сердце.
“Ирония судьбы”, Новый 1976 или 1977 год, мама говорит, что сейчас покажут смешной фильм про пьяницу, который залез в чужую квартиру, и надо непременно его смотреть. Поэтому это был уже не первый показ.
В детстве я не очень любил советское кино, а любил, например, индийский боевик “Король джунглей”.
Первая картина, который меня впечатлила был лента “Про Красную Шапочку”. “Лунный медведь на голубом валуне”. Я смятен. Перед Новым Годом мама и папа пошли мыться отчего-то в баню. Поэтому я запомнил, что было 31 декабря 1978 года. Когда они вернулись, то увидели разгромленную квартиру, “Шапочка” мне так понравилась, что я носился по квартире, метал конфетти, серпантины и свалил елку. Получил ремня. “Короля джунглей” я больше никогда не видел, а “Красную Пашечку” (привет “Вокруг смеха”), стал как маньяк пересматривать, начиная с 1986 года. Сначала выискивая ее по телепрограмме, а с 1995 года по видику.
Вообще любовь к советскому кино и песне молниеносно постигла меня осенью 1985 года в Тюмени, когда я учился на первом курсе ТГУ. Я вдург почувствовал, что что-то прошло, что время изменилось, а за окном звенят какие-то иные песни, фильмы. И такая тоска меня обуяла, что так сильно захотелось увидеть еще раз “Иронию судьбы” и “Красную шапочку”, что стал изучать телепрограммы. И изучал лет 10.
“Избранные” Сергея Соловьева, Колумбия, лето, зной, Сочи. Мы живем в хибарке на Мамайке, а в центре города впервые в моей жизни – настоящая любовь, “какой она бывает взаправду”. Насилуют, как водится, Друбич.
Наверное, первый авторский фильм, который я видел, - “Орфей” Жана Кокто, Тюмень, пыльный июнь 1986 года, Дом Культуры “Строитель”. “Орфей” не столько мне понравился, сколько ошеломил. Путешествие в Зазеркалье, радиокод 9870-2876-9275-4400, царство мертвых.
“Легенда о Нараяме” Имамуры, как мне потом стало известно, “Лауреата Золотой пальмовой ветви” в Каннах, прогремела в студенческих кругах ФРГФ леденящей зимой 1986 года. Снова Дом Культуры “Строитель”, (наверное, там окопался какой-то синефил-директор) и я поперся на сеанс, благо жил на улице Парфенова. И тут началось. Мельница в аду, сначала у одного зрителя украли машину, и какая-то женщина стала орать, “Вася! У нас машину сперли”. Осоловелый Вася пробирается через соседей, Нараяма на спине тащит маму умирать в поднебесье. Тут какой-то япошка пристроился к собаке и начинает ее этого-самого. И снова крик в зале! “Человеку плохо!”. Какая-то тюменка упала в обморок от увиденного. Ее тащат как Нараямину маму вон из кинозала.
“Десять негритят” Говорухина я увидел уже в армии, в июле 1988 года. Кинотеатр посёлка Центральный, пригорода города Суворова. Через 200 лет Сигарев там снимает “Жить”, а через 202 года, я пишу текст: об армии, о фильме “Жить”, о Суворове и смерти.
Снова июль, снова 1988 год, стройотряд, армия. Целый день в радиопродукторе гремят “Белые розы”, а все узбеки части сбегают в самоволку – смотреть первый коитус на большом экране. “Маленькая Вера” Пичула. Друг, мой прощай, Негода наездницей Перестройки скачет на Соколове в грядущее. Вскоре после “Маленькой Веры” два узбека уходят в заоблачный плес при загадочных обстоятельствах http://www.kinogallery.com/films/review.php?id=living-rus
В 90-ые в кинотеатр я не ходил, и кино почти не смотрел, в основном книжки читал, а в XXI веке стал поглядывать преимущественно орт-хауз. Февраль, 2001 года, видеокассета, “Танцующая в темноте” Ларса фон Триера, мир без любимого, близится концовка, Бьорк ведут на виселицу, а мое тело начинает содрогаться, фильм закончился, а я реву еще полчаса белугой. Решаю показать его Оле. Она еле-еле выдерживает сцену казни и ревет ВСЮ НОЧЬ. Остановится не может. Утром скандал, “она много работает”, “она всю ночь не спала”, “чтобы я не смел ей больше показывать такие фильмы”, но признает, что это – шедевр.
Потом еще было много памятных фильмов, но их следы все чаще теряются в песках времени.
Подписывайтесь на мой странный ютуб-канал