Может ли быть талантливый фильм «неудачной шуткой»?
Подписывайтесь на наш канал! Ставьте лайки! Приветствуется репост материала в соцсетях!
Мало кто обращал внимание на такие элементы нуара, как циничный юмор и мрачную иронию, которые себе позволял главный герой – чаще всего частный детектив. И если в период формирования жанра саркастические выпады выглядели во многом случайными, то на нео-нуарной волне они были доведены до своего угрюмого совершенства. Конечно, юмор, которым блистал Фрэнк Синатра в 1967-1968 годах («Тони Роум», «Леди из цемента», «Детектив») более притягательный.
Однако его шутки слишком прилизанные, слишком корректные, слишком эстрадные. Не верится, что их произносит настоящий детектив, так как в них нет жесткого цинизма, нет трагического подтекста. В то же самое время эти моменты ярче всего проявились в ленте, ставшей одним из символов нео-науара - речь идет о «Китайском квартале» (1974) Романа Полански. Через шутки в киноленте показывается рост межрасовой напряженности, социальные неурядицы и многое другое.
Однако предположить, что частный детектив Джейк Гиттес, сыгранный Джеком Николсоном, это некое политически некорректное исключение из правил было бы ошибкой. В своей самоуверенности этот персонаж вполне походит на Сэма Спейда и Филиппа Марлоу. Однако безвкусные, непристойные, по большей части расистские шутки Гиттеса - не просто попытка передать атмосферу 30-ых годов, но ключ к пониманию логики всего фильма «Китайский квартал».
Ведь не случайно название ленте дано по тому месту, где фактически и не было снято никаких сцен, что указывает на то, что «китайский квартал» это не просто географическая локация. Роман Полански в буквальном смысле слова манипулирует пространством, используя оное для того, что влиять на содержание фильма. Через провокационно творческое использование незримого центра Полански играет со зрителем, формируя у него неоправданные ожидания, перемещая фокус внимания с Джейка Гиттеса на миллионера Ноя Кросса.
«Жонглируя» различиями между передним планом и общим фоном, режиссер вводит в структуру сюжета то, что вообще находится вне поля зрения. Полански переносит зрителя в место, которое остается незримым, но должно быть визуализированным, чтобы соблюсти каноны кино-нуара.
В своей работе «Остроумие и его отношение к подсознательному» Зигмунд Фрейд описывает «удачные шутки», анализируя их на манер снов. Он полагал, что подобно снам материал для шуток черпается из подсознательного, а затем преобразуется в ходе процессов «сгущения, слияния и заместительного образования». Фрейд называет эти процессы: работой сна и работой остроумия – соответственно. Однако в отличие от сновидений материалом для шуток являются вовсе не желания, а «выигрыш удовольствия от слов».
То есть остроумие, и юмор как его частный случай это не подавленные желания, но игра. И Фрейд описывает это стремление как «остроумную бессмыслицу», в которой скрывается смысл и «что именно этот смысл в бессмыслице превращает бессмыслицу в остроту». При этом выделяются удачные и неудачные остроты. Если при помощи двусмысленности идет перемещение между сферами представлений, между которыми нет глубокой связи, то острота – неудачная. Плохие остроты не кажутся разумными или допустимыми, но только произвольными, а их появление бесцельным. Неудачные остроты выглядят надуманными, в некоторых ситуациях, притянутыми за уши.
Весь фильм «Китайский квартал» выглядит как неудачная шутка, причем её создателем является не Роман Полански, а персонаж - частный детектив Джейк Гиттес. Однако он пытается хоть как-то исправить положение, пытается сопротивляться. На первый взгляд он производит впечатление не только хорошего шутника, но и успешного детектива. Кажется, что и вести расследование, и быть остроумным ему удается очень легко.
Оба эти качества обоснованы непосредственным контактом с клиентами. Вначале фильма мы видим его в нарядном костюме, в собственном офисе – очевидно, этот человек повелитель своей судьбы - он успешен во всех делах. Мало того, что он одет со вкусом, так этот частный детектив ещё и весьма самоуверенный тип, который не лезет за словом в карман.
Своими остротами он «ставит» окружающих его людей «на место». В первой сцене зритель видит, как одному из клиентов предоставлены неопровержимые доказательства того, что ему изменяет супруга. Клиент переживает, нервничает, а Джейк Гиттес делает жесты своим коллегам, как бы намекая, что хочет выйти за рамки неловкой ситуации, в которую он поместил себя сам. Несчастный клиент Кёрли как-то пытается отшучиваться, но Гиттес острит в ответ: «Не надо пожирать мои жалюзи, Кёрли. Мне их установили только в среду», - то есть клиента вновь делают клиентом, грубо одергивают его.
Несмотря на первое впечатление, по ходу фильма мы узнаем, что Джейк Гиттес нередко переигрывает сам себя, попадаясь в ловушки, за которые сам же ответственен. Купившись на дешевую уловку, когда специально нанятая проститутка исполняла «роль» Эвелин Малрей, детектив позже жалуется уже настоящей Эвелин: «Мне бы не хотелось становиться местным посмешищем». Но именно таковым и становится главный герой к концу фильма.
Будучи нанятым следить за Холлисом Малреем, главным инженером департамента водоснабжения Лос-Анджелеса, частный детектив оказывается втянутым в сложнейшую интригу. На самом деле он работает на одержимого темными страстями властолюбивого богатея Ноя Кросса (эту роль отдали Джону Хьюстону).
Дружественный нам канал «Настольная книга старорежимной сплетницы»