Когда они вернулись в дом Давида, было уже за полночь. Мария быстро проскользнула в отведенную ей комнату, закрылась и перевела дух.
Нет, совсем не так она представляла себе свой первый в жизни поцелуй. Начитанная классикой русской и мировой литературы, с тонкой душевной организацией, Мария, по ее мнению, должна была сначала полюбить человека, которому бы она не сразу, но позволила бы себя поцеловать.
Но к Давиду она ничего не чувствовала. Разве что небольшую симпатию, как к другу, но не более. Его внимание хоть и было ей приятно, но оно и пугало ее. Правильно воспитанная, сдержанная советская школьница к любви, да еще в гостях в западной стране, была совсем не готова. А Давид… Он другой. Импульсивный, раскрепощенный, да еще и старше ее на два года. Однозначно – ей нужно держаться как можно дальше от этого парня.
С этими мыслями девушка и уснула.
На утро, после завтрака, на котором Мария старалась не смотреть в сторону Давида, они отправились в его лицей.
По задумке организаторов поездки, русские старшеклассники должны были вместе со своими западными сверстниками присутствовать на уроках, чтобы проникнуться бельгийским учебным процессом, увидеть его плюсы и минусы и рассказать об этом в России.
Маша была удивлена тому, как свободно ребята вели себя в классе Давида. Вставали, когда им надо, чтобы, например, на специальном устройстве подточить карандаш или даже могли и вовсе без разрешения покинуть аудиторию. Но при этом никто не болтал без дела, обстановка была деловая, преподавателя все слушали с интересом.
Мария пыталась вникнуть в учебный процесс, но вдруг почувствовала сильную слабость во всем теле и ее катастрофически потянуло в сон. Как она не старалась выглядеть внимательной, ее глаза словно слипались. И это при том, что она была единственной русской гостьей в этом классе, и, конечно же, на нее бросали взгляды.
С трудом, устав бороться с непонятным недугом, Мария дождалась конца урока и вышла в коридор. В горле словно пересохло, и ей было очень трудно глотать. Прислонившись к прохладной стене, она без сил сползла вниз. Уже словно в тумане она видела, как ее окружили старшеклассники – бельгийские и русские - из ее группы, вышедшие из других классов. Надежда первая участливо склонилась над ней.
- Да что с тобой, Маша?
- Надя, мне что-то плохо - прошептала девушка.
- Мари маляд.. Мари маляд… - со всех сторон неслось по коридору, что означало «Мария больна». И вскоре девушка, горячая на ощупь, как огонь, оказалась в кабинете у школьного доктора. Градусник показал температуру 39,5.
Ей прописали какие-то лекарства и отвезли в дом Давида, уложили на кровать. Последнее, что она помнила, как мама парня, Элизабет, спрашивала, не нужно ли ей чего. Мария хотела ей сказать, что она просто хочет капельку поспать, но как назло из больной головы вылетели вдруг все французские слова. Кажется, капелька звучит « гутелл"? Капельку поспать… Голос, как и память, исчезли. Мария смогла лишь прошептал «гут..», и через минуту она словно в тумане вновь увидела перед собой Элизабет, но уже с чашкой в руках.
Вероятно, мама Давида решила, что Мария просит у нее «капельку» воды. Но объяснять снова что-то, как и пить, у Маши совсем уже не осталось сил. Она провалилась в глубокий сон.
Начало этой истории здесь
Друзья, чтобы видеть продолжения, подписывайтесь на наш канал! Ставьте классы!