Больше всего воспоминаний у меня связано с хаткой-мацанкой, куда нас занесло из-за Вадика. Поцапавшись в очередной раз с родителями, он решил уйти из дома. А так как идти ему было некуда, он заявился ко мне. Не зная, что делать, я позвонил Лене.
Задолго до этого нас познакомил Кот. Причем ей он сказал, что я мечтаю с ней познакомиться, а мне, что со мной мечтает познакомиться она. Тогда все знакомством и ограничилось, так как она мне показалась слишком мажорной, а я ей – чересчур диким. Сдружились мы через несколько лет. Не помню, при каких обстоятельствах. Несмотря на то, что ее прозвали Мамой, когда я «стал» Папой, наши отношения не выходили за рамки хорошей дружбы.
Лене потребовалось не больше часа, чтобы найти для Вадика пристанище, которым оказалась избушка без курьих ножек – флигелек в частном секторе. Избушку разделяла на 2 половины печка, которую требовалось топить углем. В первой комнате стояла газовая печка и разделочный стол. Во второй - две а-ля солдатские кровати. Между ними с большим трудом втиснулся стол.
Снимали это богатство две Галки, приехавшие к нам в Аксай погрызть гранит науки в ПТУ из разных деревень. Одна из них, высокая, мощная, с широкими бедрами, но не толстая отзывалась на Галку. На лицо она была хорошенькой. Вторую, слегка приплюснутую по вертикали, словно ее показывали по телевизору с неправильно выбранным форматом изображения, Галку звали Чекушкой.
Народу в доме было, как в автобусе в час пик. Одни приходили потрахаться, другие покурить. Уборкой девчонки себя особо не утруждали, и в хатке царил срач.
- Я буду жить здесь. А где тут картошку жарят? – выдал я, завалившись, не снимая пальто, то самое за 52 рубля, на ближайшую кровать.
- Картошки у нас нет, – неуверенно ответила Галка. Похоже, моя наглость выбила ее из колеи.
- А что есть?
- Чай, варенье…
- Давай, раз нет картошки.
Чай я пил, развалившись на кровати. Лена кормила меня вареньем с ложечки. Хозяйки тихо фонарели, забившись в угол. Звуковым фоном к этой картине служил не иссякающий поток анекдотов.
Когда пришло время отправляться мне домой, Вадик сымпровизировал из покрывала шторку, отгородив свое ложе, на котором они с Леной занялись любовью.
На следующий день мы заявились туда с Птером проведать друга, прихватив с собой две бутылки, не помню уже, водки или самогона. В Процессе общения Птер начал клеиться к Галке. Я подрулил к Чекушке.
- Я жениха из армии жду, - сообщила она.
- Отлично! Давай будем ждать вместе, - ответил на это я.
Надо сказать, у нее было свое представление о верности, которое ей не мешало обниматься-целоваться, но стоило мне попытаться сделать следующий шаг к соитию, как она тут же вспоминала про своего парня.
«Хрен с тобой», - решил я, когда она совсем меня разозлила, - «скоро ты умолять меня будешь тебя отфакать».
Стал я ее изводить. Доведу до изнеможения и домой. Она после этого всю ночь заснуть не может, ворочается. Тут еще у Галки с Птером рядом секс каждую вторую ночь. Причем они в отличие от Вадика с Леной шторкой не отгораживались.
Во время службы в армии Птер с несколькими такими же идиотами вставил себе в член под кожу шарик из плексигласа.
- А нахрена тебе это? – спросил я, когда он с гордостью сообщил мне об этом.
- Ты чего? – удивился он. - Знаешь, как бабы пищат? Они после этого ни с кем больше не получат такого кайфа. Хочешь потрогать?
Тогда я уже понимал, что в этом деле намного важнее отношение друг к другу и владение предметом, нежели сам предмет, но не стал разубеждать Птера.
- Самое главное – все правильно сделать, - рассказывал он. - Иначе может быть такое воспаление, что он в банку перестанет пролазить. Прежде всего, нужен правильно изготовленный шар. Он должен быть идеально круглой формы и полностью отполированным. Если его не дополировать – трандец. Дальше нужен инструмент. Это делается специальным зубилом, тоже из плексигласа. Оно должно быть острым и отполированным до блеска, иначе может быть заражение…
Как и прочие армейские безобразия, процедура имплантирования проводилась в ленинской комнате на столе. Сначала зубилом разрубали крайнюю плоть, затем в образовавшееся отверстие вставляли шар, а кто и сразу несколько, затем член перевязывали бинтом и какое-то время страдали от боли.
Расстаться с шаром ему пришлось из-за барышни по кличке Ленин. Прозвали мы ее так из-за виртуозного владения искусством вешать лапшу на уши. Однажды, захотев чуть больше внимания, она убедила Птера, что он ей там все разодрал, и он, поддавшись минутной слабости, извлек имплантант из члена.
Возомнив себя непревзойденным любовником, он демонстративно трахался на виду у Чекушки, а потом, финишировав, предлагал ей:
- Возьмешь, пока тепленький?
Со стороны они выглядели забавно: Минут 5 он дрыгался, как заводной, с частотой 50 герц, затем брык на бок, полежит чуть-чуть и опять верхом на Галку, как кролик.
Посохроняв верность недели две, Чекушка всех разогнала, чтобы остаться со мной наедине. Мы выпили для храбрости, разделись...
- И ты этим хочешь меня удовлетворить? – с нескрываемым пренебрежением спросила она.
Хорошенькое начало. От обиды он скукожился и стал совсем никаким. Она продолжила развивать мысль дальше:
- У моего мальчика был как кабачок, и то у него не всегда получалось.
По сравнению с кабачком мой орган действительно выглядит крохой, хотя объективно его рост и комплекция подпадают под средние.
Возможно, будь во мне больше мужской гордости, я послал бы ее подальше или даже дал бы пару раз по лицу, но я был парнем не гордым, и когда он пришел в себя после обморока, заставил Чекушку кончить несколько раз подряд, а после этого потребовал сатисфакции. После того, как она попросила у него прощения, мы занялись этим вновь.
Позже я прикололся рассказывать ей перед оргазмом анекдоты про Штирлица. Смеясь и кончая одновременно, она становилась забавной, к тому же смех заставлял ее вагинальные мышцы сокращаться, что разнообразило мои ощущения.
Из книги «Книга пощечин»