Ещё одна героиня Толстого, с которой он обошёлся достаточно жестоко, - Лиза Болконская, или, как называет её сам автор, «маленькая княгиня». Персонаж, который занимает не так много места в романе но, тем не менее, привлекает внимание и, на мой взгляд, довольно симпатичен.
Что известно о ней? В самом начале романа Анна Павловна Шерер, рассказывая о княжне Марье, упомянет: «У неё брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова». Lise, или, как её ещё назовут, Лизавета Карловна Мейнен, в замужестве Болконская… Судя по всему, хорошо известна в свете. Вероятнее всего, принадлежит к знати. В некоторых работах её называют племянницей Кутузова – жалуясь на мужа, она скажет Пьеру «Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение», - однако позволю себе усомниться, и не только потому, что Кутузов не имел братьев и сестёр, а главным образом потому, что адъютантство у Кутузова явно связано с уходом князя Андрея на войну. Вспомним диалог: «Вы собираетесь на войну, князь?» - «Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты…» (в первом варианте романа ещё более определённо – «генерал-аншеф Кутузов зовёт меня к себе в адъютанты»). Так что, видимо, от «дяди», занимающего достаточно высокое положение в свете, князь Андрей уходит к Кутузову.
О семье Мейнен мы не знаем ничего. Позднее мы прочитаем при описании обеда в Лысых Горах «князь спросил её об отце», в первой редакции романа автор упомянет о родных Лизы, получивших известие, что князь Андрей выжил после ранения,- и это всё.
Она очень хороша: «Приехала и известная, как la femme la plus séduisante de Pétersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге], молодая, маленькая княгиня Болконская… Её хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем ещё милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток её — короткость губы и полуоткрытый рот — казались её особенною, собственно её красотой». «Всем было весело смотреть на эту полную здоровья и живости хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение». Кстати, насчёт «положения» Толстой явно погорячился: действие первых глав происходит в июле 1805 года, а роды Лизы начнутся «19-го марта» года следующего, так что выглядеть подобным образом она никак не могла…
Но почему же Толстой порой откровенно иронизирует над ней? Великолепна фраза – «Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем». Ведь невозможно сравнить эту милую особу, например, с Элен (замечу в скобках: мне становится страшно, когда я читаю в комментариях к статье об Элен, что она «единственная приличная женщина в описываемой тусовке»). И, тем не менее, автор беспощаден: княгиня живёт в мирке светских сплетен, мало чем, кроме них, интересуясь: «Князь спросил её об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил её об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
— La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son mari, et elle a pleuré les larmes de ses yeux [Бедная графиня Апраксина потеряла мужа. Глаза выплакала, бедняжка], — говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на неё».
Выразителен диалог отца и сына после этого:
« - Плохо дело, а?
— Что плохо, батюшка?
— Жена! — коротко и значительно сказал старый князь.
— Я не понимаю, — сказал князь Андрей.
— Да нечего делать, дружок, — сказал князь, — они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь… Что делать? Красива!»
Что ещё знаем о княгине? Муж высоко оценит её нравственность: «Моя жена, — продолжал князь Андрей, — прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь». Но после этого горестно скажет: «Но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым!» А позднее оценит их брак: «Знай одно, Маша, я ни в чём не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену, и сам ни в чём себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…» Почему же так?
«В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань», - сказал когда-то поэт. Видимо, это в полной мере относится и к супругам Болконским. «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» - это уже слова самого Толстого. Чья тут вина? Трудно сказать. Любит ли Лиза мужа? Несомненно! Любит ли жену князь Андрей? Во всяком случае, готов ревновать – «Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене…» Но, видимо, ограниченность Лизы, её неспособность понять интересы мужа мешают им. А ведь чем-то очаровался в своё время!
Мне кажется, прелести этому образу добавляет её отношение к ещё не родившемуся ребёнку:
«- Marie, — сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, — дай сюда твою руку. — Она взяла руку княжны и наложила её себе на живот.
Глаза её улыбались, ожидая, губка с усиками поднялась и детски-счастливо осталась поднятой…
— Вот, вот — слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, — сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку».
Очень важно определение «детски-счастливо»: для Толстого всё, связанное с детьми, чисто и правильно. Сравнение с ребёнком он использует достаточно часто, и применительно только к любимым героям: «”Зачем принесли туда ребёнка? — подумал в первую секунду князь Андрей. — Ребёнок? Какой?.. Зачем там ребёнок? Или это родился ребёнок?” Когда он вдруг понял все радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети».
И не случайно, наверное, будет преследовать князя Андрея её последний взгляд и невысказанное «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю?»…
Не много внимания обращают на княгиню Лизу и иллюстраторы: её изображений мало. Помимо иллюстрации Д.А.Шмаринова (в начале статьи), нашла ещё рисунок М.С.Башилова, одобренный самим Толстым:
И, по-моему, вполне соответствует толстовским описаниям образ, созданный А.Вертинской в фильме С.Ф.Бондарчука (тут, кстати, и практически полное соответствие по возрасту), хотя актрисе, видимо, доставила немало трудностей та самая «губка» княгини (но хотя бы не игнорировали эту черту, как в других фильмах):
*************
В Ясной Поляне хранится дагерротип с надписью, сделанной С.А.Толстой: «Маленькая княгиня в ”Войне и мире”». На нём изображена Луиза Ивановна Волконская, урожденная Трузсон, в 1842 г. вышедшая замуж за троюродного брата писателя Александра Алексеевича Волконского.
Когда-то Толстой был увлечён ею, и это чувство отразилось в его очерке «История вчерашнего дня» - «А ведь ежели есть та женщина, этого за глаза довольно», «Отчего эта женщина любит меня (как бы мне хотелось здесь поставить точку) приводить в замешательство, и без того уже я не свой при ней», «Она для меня женщина, потому что она имеет те милые качества, которые их заставляют любить, или, лучше, её любить, потому что я её люблю; но не потому, чтобы она могла принадлежать мужчине. Это мне в голову не приходит»...
Увлечение прошло достаточно быстро, а вот след его остался… Кстати, Луиза Ивановна прожила достаточно долго, имела троих сыновей. В 1865 году она узнала себя в напечатанных первых главах романа и обратилась к Толстому с вопросом, кто послужил прототипом князя Андрея. А об ответе писателя я уже рассказала.
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал
"Оглавление" всех статей по "Войне и миру" здесь
Навигатор по всему каналу здесь