Вести с юга. Белгород (корреспонденция с «Южного края»).
(Публикация в губернском Курске об уездном тогда Бел Городе)
Последнее заседание нашей городской думы 20-го апреля должно быть отмечено как одно из любопытнейших ея заседаний. Гласным, наконец, пришлось открыто и окончательно высказаться по вопросу о праздновании юбилея Пушкина, а попутно высказать и свой взгляд на самого Пушкина.
Как первое, так и второе всецело достойны внимания. В то время как по всей России города готовились к предстоящему юбилею и старались узаконить память поэта различными просветительными учреждениями, стипендиями, устройством торжеств и проч., наша городская дума боязливо и недоумевающе посматривала на все эти приготовления и упорно молчала.
В начале марта в городскую думу было внесено предложение члена курскаго Общества содействия начальному образованию Д.И.Войниловича в ознаменование майскаго юбилея оказать помощь в деле открытия в Белгороде безплатной библиотеки-читальни, в которой город так сильно нуждается, - библиотеке-читальне предполагалось придать наименование Пушкинской, и инициаторы этого дела обращаются к городу с просьбой о какой-либо, хотя бы незначительной субсидии.
Первоначальныя, правда, очень небольшие, средства добыты, нашлись лица, готовые безвозмездно нести труд библиотекаря, просят только поддержки. 18 марта предложение это было доложено думе. Впервые пришлось гласным открыто заговорить о том, о чём давно идёт немолчный говор «по всей Руси великой».
Как самая речь о «какой-то» безплатной народной библиотеке-читальне, так и упоминание о Пушкине вызвало нескрываемое недоумение, а среди некоторых гласных даже раздражение. Но очень скоро найден был выход – по счастливому предложению одного из гласных, энергично поддержанному большинством, без лишних слов постановили: передать рассматриваемый вопрос в «комиссию для изыскания средств», причём некоторые гласные, не обинуясь высказывали уверенность, что таковых средств не отыщется.
И вдруг теперь оказалось, что комиссия средства изыскала и нашла возможность ассигновать на все празднования Пушкинского юбилея…сто рублей.
Но и это мнение комиссии, доложено думе 29 апреля, вызвало бурю негодования. Как? Сто рублей городских средств тратить на «какого-то там Пушкина» (буквальное выражение). Гласный И.В Мачурин выступил с открытым протестом.
- Что нам Пушкин?.. Какой там Пушкин?.. Мало ли какие есть там Пушкины? Всё это газеты понавыдумывали…пишут…обезьяны мы!.. Много таких Пушкиных у нас есть… Всё это было высказано решительно, внушительно и …слово в слово именно так. Некоторые гласные, правда. Улыбались. Но… протеста не было. «Отказать» - носилось уже в воздухе. Но как отказать?
Не почтить вовсе Пушкинского юбилея, после того как о нём в двух заседаниях говорится, как-то неловко, а с другой стороны… Выручает гласный Н.П. Ильинский.
- В думу внесено предложение ознаменовать Пушкинский юбилей устройством библиотеки-читальни, а я делал гласным другое предложение: у нас официально разрешено открыть народные чтения, - так вот купить несколько картин к произведениям Пушкина и устроить чтения, юбилейные чтения, на это понадобится каких-то тридцать пять рублей, а память Пушкина будет закреплена на веки, и навсегда останутся эти картины памятником нашего уважения к Пушкину. Вот всё. Больше ничего и не надо. А главное – всего только – 35 рублей.
Сказано всё это было не менее решительно. Успех такой речи был полный. Ведь её так удачно решался запутанный вопрос! Конечно, гласные не задумались ни на минуту и немедленно постановили ассигновать прошлую сумму на покупку «пушкинских» картин и «разных там портретиков Пушкина для раздачи школьникам», как добавил один из гласных.
На этот предмет ассигновалась собственно вся сумма в сто рублей, определённая комиссией, но И.В. Мачурин гласно высказывает надежду, что оставшиеся 60 с лишним рублей могут быть потом определены на другие более важные городские надобности.
Этим и закончился пушкинский вопрос в белгородской городской думе. Все гласные вздохнули свободно: с Пушкиным покончено, - ведь следующее очередное заседание будет уже в июне…
8 мая 1899г.
P.S. Вот были времена, но прошли, а Пушкин остался...