К сожалению, если раньше в суициде лидировали перебравшие спиртное мужчины, то сейчас их догоняет прекрасный пол. И самое ужасное убивают себя и своих детей молодые матери, перечеркнув инстинкт самосохранения, инстинкт материнства … Так почему же это происходит? И почему это уже не редкость.
Мне легче понять молодое поколение, потому что я из 90-ых. И захватила ещё тот момент, когда все мои жалобы у мамы вызывали в лучшем случае недоумение. А первые подростковое суициды вызывали у родителей шок: "ведь их тоже били скалкой, кипятильником, ставили на соль и ничего, они не вешались, так почему же сейчас такая неблагодарная и слабая молодежь?!" восклицали возмущённые взрослые.
Они просто не видели за своими тремя ставками на работе, в судорожном желании не довести семью до голода, чтобы мы тоже страдали. Наше детство отличалось от детства наших родителей, и да мы были слабые. Наши родители были воспитаны на высоких идеалах Зои Космодемьянской, Павки Корчагина … Они с детства впитали этот высокий дух, терпеть, бороться несмотря на все пытки… До нас же донеслись лишь отголоски того идейного воспитания. Наши родители не боялись идти в школу, потому что был порядок, и каждый хулиган был на учёте и периодически с ним занимались, его стыдили. Наши родители не думали, что одеть завтра, и как бы его за это не засмеяли, ведь все одевались одинаково. Наши родители выросли в здоровом обществе в отличие от нас. Наши учителя завалены бюрократией, которая теперь только увеличилась, не получая зарплату, просто не успевали, и не всегда хотели заниматься идейным воспитанием. Часто можно было услышать: «Нам делают вид, что платят – мы делаем вид, что учим… Те, кто не понял тему урока может записаться на платное репетиторство». И детям с детства давали понять, что самое главное – деньги, которых у их родителей мало. В школе буйным цветом расцвел рэкет и детский криминал, а учителя продолжали заполнять журналы и ждать зарплату, которую постоянно задерживали. А родители продолжали думать, что воспитанием детей должна заниматься школа, ведь им некогда, они на двух ставках работают, чтобы семью прокормить. Так новое поколение оказалось в брошенном положении, так ещё и по привычке виноватое во всём само. Пустующее место для кумиров мигом заполонили звезды мыльных сериалов и боевиков на любой вкус. Круто было быть сильным, вспыльчивым, нетерпеливым, ведь герои боевиков, размахивая автоматом, получали всё и сразу. Для впечатлительных девушек были бразильские сериалы. Где главная героиня обязательно влюблялась в миллионера, никак не в водителя, и не в слесаря, и после долгих мытарств он, конечно, отвечал ей взаимностью. Вот такие герои, сейчас, кстати, не лучше, которые не учили высоким идеалам, не приучали к труду, к терпению и к знаниям. А только лишь шли на поводу наших первичных инстинктов, агрессии и возбуждая желание всё и сразу. Ни о какой духовной силе речи быть и не могло. Мы выросли психованные, агрессивными друг к другу, алчными потребителями, преисполненными напрасными надеждами. Не имея духовного стержня и высоких идеалов и минимальное взаимопонимание со стороны самых близких. Конфликт отцов и детей, к сожалению, тоже никуда не делся, полетели первые суицидные ласточки… Но и они в лучшем случае лишь научили относится бережно к подросткам, но под этой бережливостью скрывалось презрение. Родители не скрывали, что считают нас слабыми, ведь их в своё время пороли, и ничего они не вешались, а вы неженки. Конечно, это не сильно остановило подростковый суицид. Тогда заговорили о психологах. Но вести ребенка к психологу всегда было чем-то постыдным, добровольным признанием его ненормальности, нет уж, лучше отведём к необразованной бабке, пусть она там что-нибудь пошепчет для облегчения нашей совести. Но и те, которые вели детей к психологам, чаще оказывались не в лучшем положении. Потому что хороших психологов у нас очень мало. Да и те, кто нарвался на хорошего психолога, не были готовы к тому что, оказывается, психологу нужно работать не только с ребёнком, но и с родителями, не все понимали необходимость только такого подхода.
А потом это поколение стало рожать. Неготовое к тяготам семейной жизни и к огромной ответственности за жизнь маленького ребёнка. У нас есть стереотип, что женщина уже рождается сильной и готовой терпеть, иначе она плохая. У нас принято не жалеть женщину, и в первую очередь мы, женщины, сами друг друга не жалеем. Послеродовая депрессия для многих звучит как капризы изнеженных дам. Никто не признаёт родовую боль, которая занимает второе место по боли после сожжения заживо, как за травму, которая может нанести психологический вред, требующий лечения. После родов на мать сразу ложится ответственность за ребёнка, и никто не смотрит, что были многочисленные разрывы, что было экстренное кесарево сечение с общим наркозом, после которого роженица проснулась, никто ни на что не смотрит. Женщина должна терпеть! Когда мать с ребёнком попадает в семью, там к сожалению, не всегда легче. Семейные неурядицы никуда не деваются, а с рождением ребёнка все конфликты, наоборот, обостряются. Современные бабушки, наученные бразильскими сериалами, бегут устраивать личную жизнь, и далеко не всегда стремятся помочь молодой матери. Современные мужья продолжают кивать на удобное патриархальное устройство семьи, повторяя, как мантру, что раньше бабы в поле рожали, и детей нянчили, и в огороде успевали. Только забывая о том, что раньше благодаря рождению в поле и такому уходу, когда и ребёнок, и огород, из десяти младенцев вполне мог выжить только один. И то, что сейчас более агрессивная среда для детей, чем раньше - младенцев уже с рождения поджидают вирусы, прививки, плохая экология… От такого они более капризные и требуют большего внимания, с которым одна мать справится не всегда в силах. И на фоне безденежья, отсутствия стабильности во всём, и наплевательского отношения наших политиков молодые мамы, которые чаще сами ничего хорошего увидеть не успели, нередко просто совершают нечто очень страшное.
Но пока мы будем продолжать винить молодое поколение, сумасшедших мамочек, такие суициды не остановить. В роддомах должны работать психологи и выявлять и лечить послеродовую депрессию сразу, а также подверженных к ней рожениц. Мы должны признать, что это поколение слабое, признать для того, чтобы пожалеть и помочь, а не винить и добивать. Они обязательно станут сильными, жизнь научит, но для этого они должны продолжать жить.