— Молчи, Милэт. Мне кажется, я и так всё знаю, — сказал Иман, когда за спиной послышались знакомые шаги.
— Уверен? — взволнованно спросила Милэт. — Не говорить? — Она подошла к широкому окну, где ее муж оперся локтями о пластмассовый подоконник и сквозь пыльное стекло внимательно смотрел на утренний город, на его длинные и несуразные улочки, медленно заполняющиеся суетливыми людишками. Он думал о том, что у него сейчас решится судьба, а эти люди... Они так далеко от него, куда-то спешат и каждый думает только о своем. Они даже примерно не понимают, что у него на сердце, как, собственно, не понимает и Иман, что творится с их душой.
Теплые руки жены, которые обняли его за шею, отвлекли от меланхолических мыслей.
— Господь просто не посмел бы посмеяться надо мной в шестой раз! Ведь это мальчик? У нас будет сын? Наш шестой ребенок не будет носить косички? — Он повернулся лицом к жене. Его глаза беспокойно сверкали в тусклом освещении больничного коридора.
Милэт грустно вздохнула и Иман всё понял.
— Я так сильно надеялся, — сказал он с невероятной тоской в голосе. —Надежда была, — тихо повторил он. — Но, видимо, Господу виднее. Итак, шестая девочка, — констатировал Иман и насилу улыбнулся.
Милэт хитро улыбнулась.
— Нет, Иман. Господь услышал твои молитвы. У нас будет первый мальчик.
На следующий день Иман, бросивший вредную привычку с тех пор, как вступил в семейную жизнь, напился до беспамятства. Одно лишь помнил — у него будет сын. Эту замечательную новость с его уст узнал чуть ли не целый город, а вместе с тем все родственники, друзья, приятели и даже враги.
Появления мальчика в доме, именуемым Иманом женским царством, ждали больше, чем Второго пришествия Иисуса Христа. Отец Имана, будущий дедушка мальчика, с гордостью хлопал сына по плечу и подмигивал: "Молодец, Иман. Я чувствую, этот долгожданный малыш принесет вам столько счастья, сколько не принесли пять девочек. Он вас не подведет."
Все ждали мальчика. Бабушки наперебой бросались выбирать имя для уже любимого внучка, но Иман, выбравший имя для сына еще тремя девочками назад, мягко остановил их: " Этот ребенок будет называться Генри."
Все ждали мальчика — но никто не ждал его так сильно, как Иман. Милэт, смирившаяся с тем, что ей всю жизнь суждено заплетать длинные волосы девочкам, бросила все надежды, что когда-нибудь в доме появится он, долгожданный мальчик. Она не хотела больше беременеть, так как... просто устала. Да и возраст давно перешагнул отметку за тридцать. Но Иман настоял — он не то что настоял, а таки заставил Милэт снова забеременеть. Попытаемся в последний раз, говорил он. И это сработало.
Неделя пролетала за неделей. Красивая и уютная комнатка для будущего сына была уже подготовлена, а все принадлежности куплены.
Плод развивался в полном порядке, временами сообщали, что мальчик немного отстает в размерах, но в остальном — все было превосходно. Волноваться было незачем, и Милэт вздохнула со спокойствием. Иман разговаривал с Генри каждый день, пел ему песенки и ласково гладил живот.
В один солнечный и теплый день Милэт с животом выше носа неожиданно сообщила мужу: "Кажется, я рожаю".
Они не успели опомниться, как оказались возле большого роддома. Пока Иман парковал машину, Милэт в муках рожала. По пути в палату Иман обзвонил всех близких и дальних родственников, друзей и знакомых. Вскоре под роддомом негде было яблоку упасть.
Милэт родила мальчика за рекордные полчаса. В палате уже стояли муж с пятью дочками, мать Милэт, дедушка и бабушка по отцовской линии. Всем не терпелось взглянуть на мальчика, взять его на руки и поцеловать.
Когда женщине положили ребенка на грудь — она потеряла дар речи. Дедушка с любовью называл его красавцем. Бабушки видели в нем копию Имана и, растрогавшись, лили слезы умиления. Иман, стоя на коленях, рыдал от счастья и благодарил небеса за сына. Сестрички то смеялись, то плакали, глядя в кукольное личико мальчика.
Внучек! Долгожданный сын! Братик!
На уставшем лице Милэт не было улыбки. В странном и осуждающем взгляде медсестры, принесшей ребёнка, говорилось только одно: "Мне нужно поговорить с вами и вашим мужем, когда все уйдут".
Пока муж и все остальные восхищались маленьким двухкилограммовым тельцем с крошечным носиком-кнопкой и явно миндалевидными глазами, Милэт всё больше понимала, что восхищаться совершенно нечем.