Продолжение. Начало здесь.
– Ты из-за неё не женился, Дэвид? - Света кивнула на фото юной красавицы, бегущей из бурлящей пенности океана.
– Что? Нееет. - Засмеялся мужчина, переворачивая страницу фотоальбома. Тихоокеанское побережье, солнце, солёные брызги на объективе фотокамеры. Белозубый парень один. Красив до невозможности - не отвести глаз.
Вот снова он, уже чуть повзрослевший, но такой же счастливый - ветер в взлохмаченных волосах - несётся навстречу вздыбленной волне.
– Хотя, думаю, я по-своему любил Анну. Пожалуй, она была единственной женщиной, которая смогла пробудить во мне сильные чувства. До недавнего времени, единственной... - поправился он, покосившись на Свету, но тактично умолк.
А девушка аж подалась вперёд: с таким нетерпением ждала продолжения истории. Речь у Дэвида неторопливая, течёт себе плавно, как полноводная река - от одного слова до другого - два дальних берега. Света прямо извелась вся, ёрзала на диване и чуть не подпрыгивала:
– Ну, а дальше? Дальше-то что? Что случилось с Анной? - Знала за собой такую особенность - пока не прояснит для себя все интересующие детали, не отцепится. А что ходить вокруг да около? Зарядил - так стреляй!
Хотя вот... надо бы поучиться у дипломата терпению. И выдержке. Взяла себя в руки, откинулась на спинку дивана, приготовилась слушать.
– Понимаешь, Свиета... В юности кажется, что молодость будет длиться вечно. А когда влюблён в океан и привык с утра до ночи гоняться за большими волнами, то не сильно задумываешься о будущем. Живёшь одним моментом. По сути, живёшь настоящим. И для меня это была самая настоящая жизнь. Без волн не мыслил себе счастья.
Он перевернул страницу альбома.
– Вот, посмотри. Постоянно участвовал в соревнованиях по серфингу. И побеждал! – Не без гордости добавил мужчина с улыбкой в интонации.
Света подалась вперёд, присмотрелась. Горстка серферов мчится под гребнем волны, а впереди всех – молодой Дэвид. Пригнулся, готов нырнуть в «трубу» - загибающийся пенный гребень, чтобы выскочить с другой стороны на огромной скорости – победителем.
– И вот от такой жизни отказаться ради брака? – Дэвид качнул головой, усмехнулся. – Совсем не был готов. А Анна хотела замуж. Начала давить… Честно ей признался, что не получился бы из меня тот муж, о котором она мечтала. Ей мечталось свить гнездо, хотелось уютный дом, детей… А меня звал океан, затем горы, а дальше - странствия по всему миру. И потом… - Дэвид усмехнулся.
– Я плэйбой был ещё тот. Ну сама представь: во время каникул в университете, каждое лето подрабатывал на побережье спасателем. Учил туристов сёрфингу. Тренировал девчонок – целые команды. И вот так всё лето – то соревнования, то вечеринки по случаю победы. Жизнь кипела. Анна ревновала.
Дэвид перелистнул альбом – и Света сразу поняла Анну и её боль. Ещё бы не понять!
На каждом фото белозубого загорелого красавца окружают десятки полуобнажённых тел, отшлифованных океаном, напитанных солнцем, блестящих от воды… а формы какие! Свету прямо в жар бросило:
Мама дорогая… Они что все, модели? Из мужского журнала…
Смеющиеся лица молоды и прекрасны. Девчонки, побросав красочные доски на песок, льнут к своему донжуанистому тренеру, прыгают вокруг него, взмахивая длинными, густыми волосами, подвивающимися колечками от морской соли – видимо, радуются победе. Русалки, да и только. Красотки, как на подбор. А Дэвид довольно ухмыляется– ещё бы, в таком малиннике.
Света вздохнула:
Ох, не дай Бог оказаться на месте какой-нибудь Анны… с таким вот Дэвидом…
И ей вдруг вспомнились удивительные лучистые глаза Артёма, способные свести с ума любую женщину. Да что там, способны… Сводят постоянно – вон сколько вокруг него тайно влюблённых увивается, включая её саму. Свету вдруг передёрнуло:
Бррр… Вечно страдать, переживать, мучиться сомнениями – не соблазняет ли красавца очередная русалка? - не очень-то завидная перспектива…
Света впервые подумала про жену финансового: интересно, каково ей – жить с таким красивым мужчиной? Ведь не слепая, однозначно замечает и осознаёт, с каким вожделением засматриваются на её мужа толпы девушек… А многие из них не стесняются в средствах, прут напролом – так и вспомнились манёвры Жанны Риффель. А ведь она далеко не одна такая.
Неужели стоит сомнительная радость обладания мужчиной с самыми красивыми глазами утраты личного покоя и комфорта?
Девушка поймала себя на суетных мыслях, скисла:
Ну вот! Только порадовалась буквально вчера, что почти не вспоминаю Лебедева, как опять…
Решительно тряхнула головой, отгоняя навязчивый образ.
Кыш из моей головы.
Села поближе к Дэвиду, склонилась над фотографиями, вновь погрузившись в журчащий над ухом ручеёк:
– …устал от постоянных ссор. И тогда принял непростое решение. Поговорил с Анной. Объяснил, что, несмотря на чувства, не смогу сделать её счастливой, так как моё несоответствие её ожиданиям погубит наши отношения. И честно признался, что к браку ни морально, ни психологически не готов.
– Что скрывать, жаль было отпускать Анну. Для меня она стала воплощением женственности – ни одна девушка не могла с ней сравниться. На мой взгляд. И я бы с удовольствием продолжил встречаться с ней. Но поступить эгоистично с таким хорошим человеком, как Анна, я не имел права. А это был бы самый что ни на есть эгоизм - кормить женщину обещаниями, выполнить которые мужчина не в силах. Заставить её потратить свои лучшие годы на ожидание того, что никогда не произойдёт… Я был уверен, что брак – не для меня. И мы расстались. Вот так.
Дэвид улыбнулся, пожал плечами, перелистнул ещё одну страницу альбома. Ни тени грусти не увидела Света в его карих глазах.
– И ты не пожалел об этом? Ни разу?
– Сначала жалел. Но знал, что лучше отпустить сразу, чем тогда, когда рвать связь будет стократ больнее. И, как показало время, поступил правильно.
– А что стало с Анной?
– Через пару лет после нашего расставания она вышла замуж за очень хорошего человека, нашего общего знакомого, Лео Наймана. Детей им Бог не дал, но они прожили счастливую жизнь. Анна умерла несколько лет назад, она долго болела.
– Ты успел с ней попрощаться?
– Конечно. Она сказала, что несмотря на то, что злилась, называла меня донжуаном хреновым, в конечном итоге признала, что я поступил благородно, дав ей шанс стать счастливой. Мы хорошо простились.
– Мне так жаль…
Теперь Света заметила тень светлой грусти в его взгляде. Ей захотелось обнять Дэвида, но она сдержала порыв.
– Вот так и получилось, что я не женился, Свиета. Я полностью ответил на твой вопрос?
Девушка кивнула. Сказать по правде, у неё на языке вертелся ещё один вопрос. Интересно же узнать, не изменил ли своё отношение к браку Дэвид за эти годы. Но вопрос так и не соскользнул с языка: она побоялась, что может спровоцировать Дэвида на нежелательные мысли или слова. Никакого подтекста в таком вопросе нет, но мало ли что может подумать мужчина. Лучше промолчать.
Они ещё полистали альбом – Свете нравились краски тихоокеанского побережья, лазурное небо, бескрайняя синь воды и солнце… очень много солнца, волн, ветра…
Ей слышались крики чаек, смех девчонок и парней, играющих на пляже в волейбол… виделось, как без устали накатывают на берег прозрачные, могучие волны, и откатывают назад, шурша песком, облизывая песчаное дно, шлифуя всё, что попадётся на пути… в том числе и судьбы людские – их страсти, переживания, надежды и мечты…
Всё шлифует время, набегающее на берег неустанным танго пенных волн.
– А теперь идём дегустировать вино! - Объявил Дэвид, решительно захлопывая фотоальбом.
– С прошлым покончено – приступаем к решению насущных проблем. Итак, готовь свои рецепторы, Свиета. Будем расширять их вкусовой диапазон.
Светин диапазон расширяться категорически отказался. Дэвид проявлял чудеса выдержки, рассказывал, как грамотно осязать и вкушать благородный напиток, чтобы насладиться в полной мере богатым букетом, как позволить ему раскрыться и пробудить в себе дремлющего баловня Диониса. Или безрассудную вакханку.
Ни то, ни другое, пробуждаться ни в какую не пожелало.
Когда Дэвид, вспотевший от красноречия и сложных многоходовок с фраппированием, шамбрированием, подачей и обсуждением послевкусия уже предвкушал победу над «фу, как вяжет», «как кисло, бррр» и «а эта сухость на нёбе – так и должно быть?», как Света, устало выдохнув, попросила:
– Дэвид, может, уже чаю попьём, а?
И вице-консул сдался. Ну, что делать, и у дипломатов бывают провальные миссии. Особенно, когда чайник уже уютно вскипел, а орехи в шоколаде так призывно выглядывают из вазочки.
Сидели и пили чай, отпыхиваясь, как завзятые купец с купчихой. Вкусно почаёвничать вдвоём в гостиной, когда вокруг тишина, только журчит ручеёк неспешной беседы, да ходики на камине поддакивают:
Тик-так, тик-так.
Рассказывая несостоявшейся вакханке о запланированной на весну очередной поездке во Францию на шато виноделов Легруа, Дэвид отхлебнул чая и потянулся за глазированным орешком. Отодвинул миндаль в белом шоколаде, убрал с дороги тёмный шарик с кешью и ловко подхватил фундук в молочном шоколаде. С удовольствием положил за щёку, запил чаем.
Света тихонечко улыбнулась.
Угадала!
Продолжение здесь.
