– Соня, взгляни на девочку, – сказала Маруся. – Что-то с ней неладно!
Они быстро прошли в комнату, где спала Надя, и склонились над ней. Соня попыталась осторожно разбудить ребенка, потом приподняла девочку за плечи и попробовала потрясти энергичнее, но все было напрасно. Тело Нади безвольно повисло на руках Сони, голова склонилась на ее плечо, глаза так и остались закрытыми. Соня, видя бесполезность своих попыток, опустила девочку на подушку, пошла в спальню и растолкала крепко спавшего Сергея... Тот встал, покачиваясь, прошел в комнату, где спала Надя, посмотрел на спящую дочь и, недоуменно моргая, уставился на жену. Было видно, что он никак не может окончательно проснуться. Это было совершенно не похоже на него, обычно бодрого и энергичного.
– Девчонка набегалась и спит. Ложитесь и вы, что за ложная тревога! – пробормотал он спросонья, вернулся в спальню, упал на постель и через пару мгновений снова уже крепко спал.
Маруся хмуро наблюдала все это, потом села на постель, взяла руку девочки и нащупала пульс. Пульс был ровный и ритмичный. Медленное дыхание равномерно вздымало и опускало грудную клетку… Казалось, что все в порядке, но безотчетная тревога не оставляла женщину…
– Может, вызвать врача? – спросила Соня шепотом. – Есть врач у вас в деревне?
– Только в соседнем селе, в 15 километрах. Старенькая фельдшер была, но она сейчас в отпуске, к дочери уехала. У нас и телефона-то нет… Да и на что ты пожалуешься? Что девчонку разбудить не можем?
– Тетя Маруся! Можно, я с Надей, здесь, лягу? Что-то мне неспокойно! Если что, я рядом буду! – попросила Соня.
– Конечно! Ложись на мое место, а я в чулан пойду, – ответила Маруся.
– Вы не боитесь там спать?
– Чего же мне бояться? Ожившего теткиного портрета, нечистой силы? Нет, я за себя не боюсь. Меня никто не тронет. А вас здесь благодать святого креста будет охранять. Не напрасно ведь я мел изводила!
Маруся перекрестила девочку и Соню, и вышла. Соня легла рядом с Надей. Она хотела спать, но сон, как это бывает нередко после перенесенного сильного волнения, не шел к ней. Она лежала, чутко прислушиваясь к легкому дыханию девочки, и удивлялась себе: этот чужой ребенок, который раньше вызывал у нее только раздражение, неожиданно стал ей дорог… Она пыталась понять. отчего это, и не находила ответа. В доме было тихо, только где-то за стенкой свиристел сверчок, до за окном время от времени скрипуче вскрикивала какая-то птица. Наверное, такая же тишина была в этом доме и много лет назад, когда молодая и красивая Анна жила еще под его крышей… Соня думала о ней, потом еще о чем-то, но уже отрывками… Какие-то отдельные, странные, неожиданные слова всплывали в ее сознании, чтобы через мгновение снова исчезнуть в темных тайниках мозга…
Маруся лежала без сна, чутко вслушиваясь в тишину ночи. Когда что-то зашуршало в сенях, она встала и щелкнула выключателем, но электричество уже снова отключили. Тогда она достала с полки свечу в тяжелом дедовском подсвечнике, зажгла ее и вышла в сени. Что-то мягкое коснулось ее ноги, и неясная тень, мелькнув, пропала в углу. Откуда-то донесся чуть слышный смех. Маруся прислушалась: может, ей послышалось? Осторожно приоткрыв дверь в спальню, она заглянула туда. Соня крепко спала рядом с Надей, рука девочки лежала в ее руке. Маруся поставила подсвечник на столик и подошла к постели.
Придвинув табурет, она села. Лицо ее стало сосредоточенным и неподвижным. Глаза, оттененные темными крылатыми бровями, загорелись тяжелым, тусклым блеском, резко выделяясь на бледном лице. По еле уловимым движениям лицевых мышц могло показаться, что она произносит какие-то слова, но губы не шевелились, и не было слышно ни звука… Страшное напряжение чувствовалось во всей ее прямой, тонкой фигуре… Время шло, но в комнате ничего не менялось…
***
Зато в другом мире, том, который невидимо сосуществует рядом с нашим, реальным, шла своя удивительная жизнь. Если конечно то, что происходит там, вообще можно назвать жизнью...
Надя играла, и это была потрясающе интересная, лучшая в мире игра! Она открыла ее для себя неожиданно, когда вместе с Петькой и Нюрочкой оказалась в заброшенной старой мыльне, и Петька, хитро подмигивая, вытащил из своего ребячьего схрона старинную книгу с живыми картинками. То есть, живыми-то они стали не сразу. Сначала они были совершенно обычными, плоскими и непонятными. Но когда Надя стала рассматривать их, водя по ним пальцем и шепча странные слова из этой удивительной книги, они начали меняться...
Постепенно они оживали под ее руками, наполняясь жизнью и красками. А затем появилась Фея болотных огней... Она приплыла по воздуху из заросшей лесом, мерцающей синими огоньками низины под горой. Точно такие же огоньки сопровождали ее, кружась в воздухе вокруг своей повелительницы. Фея долго играла с детьми, потом сделала так, что Надя тоже смогла летать, а после и вовсе превратилась в такой же веселый, легкий огонек. Петя и Нюра тоже очень хотели стать огоньками, но у них это не получилось...
Петька особо не расстроился, ведь он давно решил, что все равно выучится на летчика, когда вырастет, но Нюра горько расплакалась. Фея рассердилась и велела ей и Петьке отправляться домой. Надя домой не хотела, ей понравилось быть огоньком... Она попросила Фею разрешить ей остаться. Та согласилась, только взяла с брата и сестры страшную клятву, что они никому не расскажут, где оставили Надю...
Когда они ушли, стало еще интереснее. Фея тоже превратилась в легкий огонек, и они понеслись по воздуху... Они могли лететь, куда захочется. Наде вздумалось на минутку вернуться в дом, и они проникли туда через малюсенькую щелочку в оконной раме. В доме была одна эта противная, вредная Соня. Как же Надя не любила ее! Ей захотелось напугать Соню, и у нее это здорово получилось! Фея если и помогла ей, то совсем чуть-чуть! А потом откуда-то появился этот старик... Он был добрый и смешной. Он смотрел на огонек, которым была Надя, и лицо его расплывалось в улыбке. Она ему нравилась! Если бы не Соня, они вместе придумали бы еще какие-нибудь интересные игры. Надя сказала ему, что хочет, чтобы Соня исчезла, и старик ее понял. Он заулыбался и согласился, что Соня – лишняя, и что ее – не надо! Жаль, ему помешал вспыхнувший свет, если бы не это, мачеха исчезла бы навсегда! Это было бы правильно, ведь ее никто не просил набиваться в мамы. Наде и папе вдвоем было хорошо. Им нужно было только немного подождать, Надина мама обязательно бы вернулась, и все было бы так прекрасно! А теперь... вот пусть теперь плачут! Так им и надо!
Огонек, который был Надей, вспыхнул ярко и холодно, и полетел быстрее. Фея летела рядом. Они поднимались все выше и выше...
***
Уважаемые читатели, подписчики и гости канала! Продолжение истории будет в следующем выпуске, скорее всего, в четверг. Пишите, делитесь ссылками на канал в соцсетях. Если история нравится, не забывайте ставить лайки, они имеют значение для развития канала!
***
Изображение: Pixabay, ссылка на него.