Роман «Мать звезды» глава 35
Слухами земля быстро полнится. Сложно что-то утаить в небольшом провинциальном городе. О том, что дочка Татьяны находится в реанимации, Нюра Зубкова услышала в цехе, от своей сотрудницы Инги Уткиной, подружка которой работала нянечкой в яслях.
Нюра всполошились, и прибежала в цех, где трудилась Татьяна. На месте её не оказалось, а к Петру Васильевичу она зайти побоялась. «Ладно, к Таньке домой после работы заскочу и всё сама узнаю» — решила она, но выходя из цеха, столкнулась с Татьяной. Она обняла её за плечи, прижала к себе. Танька разревелась, только Нюра её понимала, как никто другой. С ней она позволяла себе быть самой собой, не боясь оказаться в её глазах глупой и смешной.
— Умерла, что ли? Таньк, не молчи! — сходу не здороваясь, спросила Нюра. Слёзы подруги её напугали.
— Тяпун тебе на язык… В сознание пришла. Чё-то там с ней делают, только не поняла чё, какую-то терапию будто бы проводят. Докопался врач до меня и как на допросе всё выпытывал. Не дал даже одним глазком на Алёнку глянуть. Заладил одно, Ирод окаянный: «В реанимацию нельзя, в реанимацию нельзя...» Мне нельзя, а ему так можно! В яслях травану́ли чем-то, а на меня-а спихну-уть хотят — нашли козла отпущения-а ... — выла Татьяна.
— Таньк, ты что-то не то городишь. У Инги Уткиной подружка в яслях нянечкой работает, так она сказала, что Алёнке только одну ложку манной каши дать успела, и её сразу вырвало с желчью. Каша-то тут не причём! Сознание-то от манной каши не теряют!
— А я откуда знаю, причём или не причём?! Эта Людка Першина водит шашни с Лёшкой Пасхиным, так что, зубок на меня имеет — до сих пор к нему ревнует. Как только увидит меня, так морду свою конопатую сразу скорчит да нос задерёт. Так что ничего путного от неё ждать не приходится. Я ж таки мать родная, а она для Алёнки — чужой человек! Откуда мне знать, что у неё в голове? Может крыс травила, да в кашу крыси́на добавила?
— Ага, чтобы тебя подставить! Ну, ты и дура, Танька! Несёшь чёрте чё… Детективы писать не пробовала?
— Нет. А зачем мне это? Я и без этого чую, тут дело не чисто. Я ж ни кто-нибудь, а мать! — в душе Татьяна была уверена в том, что не могло лечение двумя ложками спирта повредить здоровье дочки.
— Фроська с Нинкой только что мне, рассказали, что ты Алёнку в выходные спиртом лечила. Похоже, от спирта она у тебя в реанимацию и попала. Мозгов-то у тебя и раньше не было, и сейчас творишь — не пойми что.
— А ты так прям у нас святая, смотри-ка чё! — фыркнула обиженно на подругу Татьяна.
— Святая не святая, но техническим спиртом ангину лечить крохе — мне точно в голову не придёт.
— А ты не зарекайся! Свои-то дети, когда появятся, тогда и поговорим. Судить-то, каждый горазд, а понять-то — не всякому дано. Зачем мне её травить, с какой стати? Я же ещё даже комнату не получила! — нашла подходящее для себя алиби Татьяна.
— Ладно, ругаться потом будем. Может, кровь для Алёнки нужна, так я сдам, — предложила Нюра от чистого сердца.
— Скажешь тоже, не подойдёт ей наша с тобой кровь. У неё всё как не у добрых людей, даже резус и тот отрицательный. Мне, когда родила, сразу про резус сказали. В отца своего пошла, и кровь у неё от него дурная. Угораздило меня от него Алёнку родить, — сожалела Татьяна о произошедшем.
— Дело сделано, чё теперь об этом говорить? Пошла я. После работы встретимся на проходной, может известно, что станет. Молись, Танька, молись, чтобы Алёнка выжила, а то в тюрьме сгниёшь.
— А чё это я сгнию-то? Пусть сначала докажут, что это я её спиртом травану́ла. Спирт-то из крови говорят, через сутки исчезает. Это любой водитель знает. Всю дорогу пока из больницы шла об этом думала. Я ж не со зла её спиртом-то лечила, хотела же, как лучше.
— А получилось наоборот. Учиться надо было в школе лучше, Танька!
— Ерунду не неси, Нюрка. Сама-то с тройки на двойку училась. Обе мы с тобой безмозглые! — заявила подруге Татьяна.
— Я может и безмозглая, но не тупая. Не нужна тебе Алёнка. Отдала бы ты её лучше Петру Васильевичу, — посоветовала Нюра подруге, боясь за жизнь её дочки.
— Ага, с чего глядя? Рожала, мучилась и запросто так ему отдать? Чтобы потом на каждом углу мне пальцем в рожу тыкали да моё имя трясли: родила да бросила. Я партийной скоро буду. Мне своё имя пачкать ни к чему.
Подруги расстались. Татьяна с опаской пошла на своё рабочее место. Остерегаясь предстоящего разговора с Петром Васильевичем Митиным, Фросей Казаковой и Ниной Муратовой.
© 25.05.2020 Елена Халдина
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 36 Всё, шутки закончились
Прочесть начало романа "Мать звезды" можно ниже нажав на ссылку
1 Торжественно объявляю: сезон на Ваньку рыжего открыт!