Несколько предваряющих сегодняшнюю сессию слов.
Необходимо отметить следующее: клиентка постоянная, работа с её семейной историей происходит не впервые, именно поэтому в расстановке так много заранее осмысленных положений.
И ещё один момент: влияние драматического, нездорового детства сформировало в моей клиентке пограничный склад личности, который к данному периоду жизни практически нивелирован, но имеет уязвимые точки.
Запрос к текущей сессии.
Проработать перманентную вину перед всеми и последующую, неясную злость на окружающий мир.
Работа с запросом.
1. Начинаем работать с конкретным случаем, тут же – ассоциативно – выходим на внезапные этюды из детства и понимаем следующее…
а) Вина, исходя из пришедших на ум примеров, внедрена окружением конкретного детства, в котором главным постулатом к ребёнку сквозило следующее: «НЕ ЖИВИ!» и «НЕ БУДЬ СОБОЙ!»
Жить и быть собой было запрещено, а значит – крайне неудобно и стыдно.
Факт присутствия в этой жизни (в формате означенных предписаний) как будто требовал оправданий: «Простите, что я есть, что живу!», «Извините, что я такая!»
б) Становится понятным, откуда за виной столь чудовищная агрессия: мир тебя отвергает и отрицает. А инстинкт самосохранения требует – ПРОТИВОСТОЯТЬ И ВОЗМУТИТЬСЯ, СОХРАНИВ СЕБЕ ПРАВО ЖИТЬ!
Что по сути и демонстрировал алгоритм взаимоотношений клиентки с её действительностью: моменты отвержения – стыд – вина – чудовищная агрессия.
2. Производим виртуальную расстановку.
а) Расставляем главных участников прошедшего детства: за спиной девушки с одной стороны родители, с другой – мамина сестра (тётя), которая жила с ними; дальше (сзади, по центру) – бабушка клиентки (родительница мамы и тёти), которая так же проживала в семье.
б) Сначала поворачиваемся к родителям клиентки и с опорой на отсоединение от разрушительных программ детства произносим примерно следующее...
«Дорогие мои родители, я осознанно останавливаю влияние вашего отвержения в нашем с вами пространстве, оставляя тем самым данные мне заветы: «Не живи! и «Не будь собой!», отныне и во веки веков я с неизменным удовольствием БУДУ ЖИТЬ и ОБЯЗАТЕЛЬНО ОСТАНУСЬ СОБОЙ!»
в) Здесь можно передать фигурам родителей что-то знаковое (закрепляя, тем самым осознание исправленных алгоритмов). Мы оставляем родителям девушки кусочек кривого зеркала, в которое они метафорически заставляли дочку смотреться.
г) Далее… Поворачиваемся к тёте девушки и говорим ей примерно следующее...
«Я возвращаю тебе всё твоё неприятие и всю мою злость на это неприятие тоже. Это твои источники и мои реакции на запущенные тобой причины; другого материала со мною от тебя нет. Освобождаю себя от этого влияния. Теперь я свободна!»
д) Знаково передаём родственнице то, что она когда-то вручила своей племяннице. В нашем случае: подгоревшую со всех концов путёвку в дальнейшее – в жизнь (такая пришла метафора).
е) Следующим шагом – наше обращение к бабушке. Клиентка произнесла такие слова (от себя лично, то, что ей пришло в голову)...
«Мне жаль! Но твоя первичная к семье заповедь – «Не живи!» побуждает меня вернуть тебе обратно её же. Я отражаю то, что получила в наследство – другого, в созданном тобою аду, нет! Забери свои посылы обратно! Я выхожу из этого душевного СМРАДА!»
Такое обращение к бабушке может показаться несведущему лицу неоправданно жестоким, не так ли?! Но правда в том, что клиентке больше нечего отдать бабке: кроме вечных окриков, унижений, оскорблений, скандалов она от бабки не видела; соответственно – отразила то, что ею было получено, освободив себя от негативных программ из прошлого.
Бабушка клиентки: безжалостный тиран, основательно подрушивший дороги собственных дочерей.
Клиентка говорила то, что приходило ей в голову, вернув своей бабушке обязанность жить в Аду…
(Работа в расстановках такого рода всегда особенно трудная. Позже могут появится другие осмысления, смыслы. Расстановку в этом случае можно будет продолжить. Коммуникации исцелить. Если возникнет новая готовность к работе.)
Мы прислушались к внутренним ощущениям девушки. Вины и злости в сердце не было. Давайте-ка подумаем, почему? А всё достаточно просто: возвращаемся в начало нашей работы – по сути общего осмысления у нас выходит следующее...
– Полученные в детстве посылы не позволяли радостно и счастливо жить, а дозволяли лишь мучительно выживать.
– Чувство вины служило оправданием к окружению: мне отчаянно не велено быть, но простите – всё же живу;
– Возникающая следом агрессия как бы встряхивала девушку, защищая её права: её злость (её союзник) декларировала окружающим следующее: «Я живая! Слышите?! Не сломаете! Буду жить!»
Напомню, что клиентка из семьи тиранши и пограничников и жила по сути в адских условиях, и только в данной расстановке позволила себе символически открепиться от разрушительных программ и посылов, искажающих здоровый жизненный алгоритм: не жить, а адски мучиться и страдать.
Заключительным этапом работы было следующее: открепившись от негативного источника сзади, мы посмотрели в будущее клиентки – прямо и вперёд, и «набросали» иной, счастливый план новой жизни –гармоничный, радостный и прекрасный. Метафорическое здание будущего напоминало девушке чудесный дворец, пропитанный благовонием… Я обратила внимание клиентки на то, что в прошлой жизни аллегорически «пахло смрадом», а в новой – «благовониями». Прекрасно!
/ Данный материал является авторским. И принадлежит Блищенко Алёне Викторовне. /