Виталий Кулик. Ведьма полесская. – Мозырь: КПУП «Колор», 2014. – 386 с.
Каждый читатель мечтает о том, чтобы однажды прочесть книгу, которая бы его удивила, увлекла и восхитила. При этом новый текст был бы абсолютно не похож на все то, что было прочитано ранее. Знакомство с романом белорусского писателя Виталия Кулика произошло для меня самым случайным образом. Но породило именно это ощущение, свойственноей литературной сенсации.
Оказавшись на отдыхе в санатории «Сосны», что на красивом озере Нарочь, по давней читательской привычке заглянул в местную библиотеку. Походив между стеллажей и полок, обратился к заведующей с просьбой порекомендовать то, что сейчас читают в Беларуси. Бросив на меня испытующий взгляд, девушка отправился к тому месту, где были выставлены произведения авторов суверенного государства. И вынесла мне книгу. Бросив взгляд на обложку, увидел название, которое поначалу не мог воспринимать только иронично – «Ведьма полесская». «Это что-то вроде «Вия»?» - решил я проявить начитанность. В ответ последовала улыбка и реплика: «А вы почитайте!».
Как-будто специально в этот день зарядил дождь. Пришлось осесть в номере и взять в руки книгу. И я открыл роман на обложке которого было еще одно весьма важное указание – лауреат литературной премии имени Кирилла Туровского. Стало понятно, что у меня в руках, нечто, весьма необычное для современной русскоязычной литературы, хотя бы и белорусского происхождения. Сюжет с места в карьер увлек читающего в леса Полесья, в которых крепостной пана Войховского Прохор Чигирь ищет стадо кабанов для барской охоты. Живой энергичный язык, которым описана природа родного для автора края, органичные словесные метки, обозначающие национальные мотивы и традиции, а то и вовсе предметы белорусской жизни середины девятнадцатого века, - все это вместе выключило сознание из современных реалий, погрузив в историю, которая круто замешана на народных поверьях, мистическом ужасе перед темными силами и верой простолюдинов и их хозяев в силу божественного провидения.
Тема борьбы мира Света и мира Тьмы не афишируется намеренно, как этим порою грешат некоторые иные российские авторы-фантасты. Наоборот, истинные мотивы поступков героев и принятие ими судьбоносных решений возникают исподволь в соответствии с теми испытаниями, которые предлагает им судьба. Если хотите – Рок Полесья. Исторические уточнения и обстоятельства, связанные с темой крепостничества, здесь как один из фабульных мотивов, но он отнюдь не доминирует. В романе «Ведьма полесская» правят бал и доминируют чувства полных сил молодости и желаний юности героев. И страшна та зависимость, когда чувства превращаются в страсть, одержимость, жаждой обладания (или мести). Будь то желание ведьмы Серафимы отомстить своему обидчику Прохору. Или же вожделеющая похоть Степана, «положившего глаз» на жену Прохора Марылю и сговорившегося с той самой ведьмой. А есть еще в романе и удивительный образ дочери Серафимы Янинки, заставляющей вспомнить купринскую Олесю. Видимо, такова участь многих красавиц позапрошлого века, чье происхождение и чье бытие определяли лесные чащи и полесские болота.
Круто замешанная интрига любовной страсти определяется классическим треугольником, вершины которого – Янинка – Прохор – Марыля. Но есть еще и другие персонажи, которые присутствуют как бы на периферии основной сюжетной линии, но в определенный момент их вмешательство в судьбы участников любовного противостояния играет едва ли не решающую роль. Это и новый хозяин Прохора пан Хилькевич, и местный балагур дед Лявон, и сын Хилькевича Андрей, который водит дружбу с Прохором. Словом, роман Виталия Кулика густо населен и многие его характеры рельефны и запоминаются не только своими речами, но и делами.
И еще одно несомненное достоинство текста. Автор вовсе не делает вид, что пытается стилизовать его под манеру тех писателей девятнадцатого века, которые так искренне и с известной долей чувственности и образности описывали природу родных мест –будь то поля орловские или сибирская тайга. Виталий Кулик отдает дань многим традициям, в том числе и этой, но природа у него активна и постоянно «корректирует» ход событий. В некотором смысле эпичная повторяемость белорусской крестьянской жизни дана как фон происходящих любовных коллизий, а тема зависимости от воли (злой или доброй) барина возникает на страницах книги лишь время от времени. Все эти особенности романа, сведенные вместе в пространстве текста, дают полновесное ощущение реальности того, о чем рассказывает писатель. Понятно, что он ТАМ и ТОГДА не был, и мед-пиво он не пил. Но силой воображения и таланта автор «Ведьмы полесской» разбивает скепсис читателя относительно вторичности и нереальности рассказываемой им истории. Хотя это и фантасмагория, но в изложении Виталия Кулика она кажется вполне реалистичной и сочиненной в веке двадцать первом.
Причем, заметим, что текст романа органично спаян щедрыми и экспрессивными авторскими описаниями тех мест, где и разыгрывается любовная драма из полесской жизни. Однако главный эмоциональный удар по сознанию читателя писатель наносит именно в тех эпизодах, где основным «мотором» фабулы становятся действия именно «темных» сил. Вроде бы ты понимаешь, что перед тобою некая условность, порожденная страхами и предрассудками жителей Полесья из позапрошлого века, но постепенно это рациональное знание отступает куда-то вглубь твоего сознания, и ты начинаешь верить, что и на самом деле существуют ведьмы и оборотни. Безо всякой скидки на условность литературного жанра. Проще говоря, для того, чтобы читать «Ведьму полесскую» надо обладать крепкими нервами, а еще лучше этим заниматься непосредственно на земле белорусской. Именно тогда эффект присутствия будет максимальным.
Остается только сожалеть, что роман Виталия Кулика известен, в основном, в пределах дружеской страны, хотя он и написан на русском языке. Его переиздание на территории России стало бы хорошей сенсацией в спорах о том, жива ли сегодня литература Беларуси и чем она сегодня может быть интересна российскому читателю. Право слово, на мой вкус, гораздо интереснее выпустить «Ведьму полесскую», чем плестись в хвосте мировой моды на тему льда и пламени или каких-то сумерек пополам с голодными играми и рассказами служанки. Все это чужое, скучное и далекое от нас. А вот ведьмы и страстная любовь, да еще фоне картин природы - это наше родное. И тот из издателей, кто первым решится познакомить россиян с романом Виталия Кулика рискует сорвать обильный урожай популярности. А про его кино- и телеверсию я и вовсе молчу. Книга про полесские страсти сотворена таким современным способом создания текста, что при известных драматургических усилиях может превратиться в эффектное экранное зрелище. Стоит только дерзнуть! Вполне в духе modus vivendi главных действующих лиц «Ведьмы полесской».
Когда я заканчивал чтение романа, то над озером Нарочь яро светило солнце…
Сергей Н. Ильченко
Профессор, доктор филологических наук, кандидат искусствоведения
https://jf.spbu.ru
