Продолжим занимательное «ильфо-петрововедение».
В этот раз попробуем повторить путь по Волге Остапа и Ипполита Матвеевича от Нижнего Новгорода до Сталинграда.
Поможет нам в этом путешествии «Путеводитель по Волге, Оке, Каме, Вятке и Белой» (ИЗДАНИЕ ВОЛЖСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПАРОХОДСТВА И ТРАНСПЕЧАТИ НКПС, Ленинград, 1925 год), который неоднократно цитировал великий комбинатор.
«Влево от пассажирских дебаркадеров Волжского Государственного речного пароходства, под надписью: "Чаль за кольцы, решетку береги, стены не касайся", стоял великий комбинатор со своим другом и ближайшим помощником Кисой Воробьяниновым».
«Страдальческие крики пароходов пугали предводителя. В последнее время он стал пуглив, как кролик. Ночь, проведенная без сна в жестком вагоне почтового поезда Москва – Нижний Новгород, оставила на лице Ипполита Матвеевича тени, пятна и пыльные морщины».
«Над пристанями хлопали флаги. Дым, курчавый, как цветная капуста, валил из пароходных труб. Шла погрузка парохода "Антон Рубинштейн", стоявшего у дебаркадера No 2.
У дебаркадера N 4 стоял теплоход "Парижская коммуна". Вниз по реке он должен был уйти по расписанию только в шесть часов вечера, но уже и теперь, в одиннадцатом часу, по его белым опрятным палубам прогуливались пассажиры, приехавшие утром из Москвы».
«Пароход "Скрябин", заарендованный Наркомфином, должен был совершить рейс от Нижнего до Царицына, останавливаясь у каждой пристани и производя тираж выигрышного займа».
Как видим, среди упомянутых в романе пароходов «Антон Рубенштейн», «Карл Либкнехт», «Парижская коммуна» и «Товарищ Урицкий»", обслуживающих направление Нижний Новгород – Астрахань, отсутствует судно с названием «Скрябин».
Легко догадаться, что под этим псевдонимом скрывается пассажирский пароход «Рахманинов».
«Виртуоз-балалаечник пригласил Агафью Тихоновну обедать на "Парижскую коммуну".
– А нас пустят?
– Конечно, пустят. На стоянках кухня этим живет. Тут очень хорошие и дешевые обеды».
«– Значит, товарищ, – говорил толстячок, – нам от вас потребуется следующее: исполнение художественных плакатов, надписей и окончание транспаранта…
– Да, я могу это взять на себя. Мне приходилось выполнять такую работу.
…
– Ваши условия? – спросил Остап дерзко. – Имейте в виду, я не похоронная контора.
– Условия сдельные. По расценкам Рабиса.
Остап поморщился, что стоило ему большого труда.
– Но, кроме того, еще бесплатный стол, – поспешно добавил толстунчик, – и отдельная каюта.
– В каком же классе?
– Во втором. Впрочем, можно и в первом. Я вам это устрою…»
«Пробежал снизу быстрый почтовик "Красная Латвия". "Скрябин" обогнал землечерпательный караван и, промеряя глубину полосатеньким шестом, стал описывать дугу, заворачивая против течения.
Персицкий приложился к биноклю и стал обозревать пристань.
– Бармино, – прочел он пристанскую вывеску.
…
В половине десятого на берег сошел духовой оркестр и принялся выдувать горячительные марши. На звуки музыки со всего Бармина сбежались дети, а за ними из яблоневых садов двинули мужики и бабы. Оркестр гремел до тех пор, покуда на берег не сошли члены тиражной комиссии. На берегу начался митинг».
«В этот день пароход останавливался два раза. У Козьмодемьянска простояли до сумерек. Обычные операции были произведены: вступительный митинг, тираж выигрышей, выступление театра Колумба, балалаечник и танцы на берегу».
«– Резюмирую положение, – сказал Остап жизнерадостно, – пассив: ни гроша денег, три стула уезжают вниз по реке, ночевать негде и ни одного значка деткомиссии. Актив: путеводитель по Волге, издания 1926 года, пришлось позаимствовать у мосье Симбиевича в каюте. Бездефицитный баланс подвести очень трудно».
«Концессионеры устроились на пристанских лавках. При свете дрянного керосинового фонаря Остап прочел из путеводителя:
"На правом высоком берегу город Васюки. Отсюда отправляются лесные материалы, смола, лыко, рогожи, а сюда привозятся предметы широкого потребления для края, отстоящего на 50 километров от железной дороги. В городе 8000 жителей, государственная картонная фабрика с 320 рабочими, маленький чугунолитейный, пивоваренный и кожевенный заводы. Из учебных заведений, кроме общеобразовательных, лесной техникум"».
Вместо выдуманного городка Васюки в путеводителе имеется описание вполне реальной Ведуги. Соавторы изменили только количество жителей и географическое положение.
«Утро застало концессионеров на виду Чебоксар. Остап дремал у руля. Ипполит Матвеевич сонно водил веслами по воде. От холодной ночи обоих подирала цыганская дрожь. На востоке распускались розовые бутоны».
« – Судя по всему – Чебоксары. Так, так... "Обращаем внимание на очень красиво расположенный г. Чебоксары"... Киса, он в самом деле красиво расположен?.. "В настоящее время в Чебоксарах 7702 жителя"... Киса! Давайте бросим погоню за бриллиантами и увеличим население Чебоксар до 7704 человек. А? Это будет очень эффектно...»
«Вечером, увеличив капитал на пять рублей продажей васюкинской лодки, друзья погрузились на теплоход "Урицкий" и поплыли в Сталинград, рассчитывая обогнать по дороге медлительный тиражный пароход и встретиться с труппой колумбовцев в Сталинграде.
Светящийся гигант понес компаньонов вниз по реке. Миновали Мариинский посад, Казань, Тетюши, Ульяновск, Сенгилей, село Новодевичье и перед вечером второго дня пути подошли к Жигулям».
«Остап, чудом пробившийся из своего третьего класса к носу парохода, извлек путеводитель и узнал из него, что путь вдоль Жигулей представляет исключительное удовольствие.
– "Пароход, – прочел Остап вслух, – проходит близ самого берега, разрезая падающие в реку тени береговых вершин. Густой ковер зеленой в различных оттенках растительности манит путника углубиться в девственную толщу лесов, чтобы насладиться прекрасным воздухом, полюбоваться открывающимися далями и мощной здесь красавицей Волгой и вспомнить далекое прошлое, когда неорганизованные бунтарские элементы..."
Пассажиры сгрудились вокруг Остапа.
– "неорганизованные бунтарские элементы, бессильные переустроить сложившийся общественный уклад, "гуляли" тут, наводя страх на купцов и чиновников, неизбежно стремившихся к Волге как важному торговому пути. Недаром народная память до сих пор сохранила немало легенд, песен и сказок, связанных с бывавшими в Жигулях Ермаком Тимофеевичем, Иваном Кольцом, Степаном Разиным и др."
– И др! – повторил Остап, очарованный вечером.
– И др! – застонала толпа, вглядываясь в сумеречные очертания Молодецкого кургана».
«В Сталинграде концессионеры ждали театр Колумба две недели. За это время они несколько раз доходили до самого бедственного положения. Если бы не бюро любовных писем, учрежденное великим комбинатором на базаре, концессионерам пришлось бы умереть с голоду».
«На вокзале выяснилось, что театр едет в Пятигорск через Ростов – Минеральные Воды. Денег у концессионеров хватало только на один билет.
– Вы умеете ездить зайцем? – спросил Остап Воробьянинова.
– Я попробую, – робко сказал Ипполит Матвеевич.
– Черт с вами! Лучше уж не пробуйте! Прощаю вам еще раз. Так и быть – зайцем поеду я.
Для Ипполита Матвеевича был куплен билет в бесплацкартном жестком вагоне, в котором бывший предводитель и прибыл на уставленную олеандрами в зеленых кадках станцию "Минеральные воды" Северо-Кавказских железных дорог».
PS. Дополнительная бесполезная информация для расширения кругозора.
В середине 1920-х годов Волжское государственное речное пароходство начало активную рекламную кампанию под лозунгом «Поездка по Волге – лучший отдых». Практически весь 1925 год в журнале «Огонек» печатались рекламные материалы пароходства.
Возможно, именно эта реклама натолкнула Ильф и Петров на мысль отправить Остапа Бендера в путешествие по великой русской реке.
