Сказка отличается от любого другого повествования не своей фантастичностью (в иных историях, и даже в реальной действительности, фантастичного может быть не меньше), а, в первую очередь, односложностью образов действующих в ней персонажей.
Сказочная ведьма – стара, злобна, и отвратительна, с уродливой бородавкой на скрюченном носу. Сказочный злодей – это или тощий до скелетоподобия Кощей Бессмертный, или мелкий карлик с бородой до пола, или трёхголовый Змей-Горыныч, плюющий огнём… В крайнем случае – толстый и туповатый богач, или монгольский хан, с хитрым прищуром и не вызывающим никакого доверия голосом.
Никого из них не спутаешь с прекрасной сказочной принцессой или отважным, и тоже вполне себе красивым, сказочным витязем, даже просто разок на них взглянув.
Цели сказочного «добра» понятны и очевидны: полцарства, например, перспектива удачного брака, поиск сокровища, спасение собственной жизни или жизней родственников и знакомых... одним словом, всё то, что в той или иной мере близко любому человеку.
Цели сказочного же «зла» всегда отчасти абсурдны: дракон крадёт принцессу, что бы съесть, хотя куда проще ему было бы съесть пару баранов в ближайшей деревне; ведьма накладывает проклятие на принцессу, или на принца, или на целый город (ну не работает она по мелочам, как и дракон, кстати), просто так, исключительно из любви к чужим проблемам; и даже жадный богач, который, вроде бы, делает всё из-за денег, готов поступиться собственной выгодой, если она расходится с интересами его злобной роли, и предпочитает тратить своё время на выманивание последней копейки у одного-единственного нищего, нежели на поиск реальных способов заработка больших денег.
«Добрые» персонажи вызывают сопереживание, «злые» - отвращение, а промежуточных в сказке просто нет, и именно это делает её сказкой.
Очень многие истории (как полностью вымышленные, так и описывающие реальные события), хотя и не называются сказками, с точки зрения используемой в них односложной образности, являются именно сказкой, в то же время как некоторые сказки имеют достаточно сложную и неоднозначную систему оценки персонажей, которая сильно выводит их за сказочные пределы.
В реальной действительности ситуация иная: любой человек совершает самые разнообразные действия, которые можно расценить и как достойные, и как недостойные, и как «хорошие», и как «плохие»; нет однозначных сторон, которые могли бы считаться «добром» или «злом»; «зло» делается ради «добра», «добро», ради «зла»; «зло» нередко совершает больше «добра», чем «добро», а «добро» больше «зла» чем «зло»…
Реальность слишком сложна и многогранна; «хорошее» и «плохое» перемешаны в ней так сильно, что чем дольше вглядываешься, тем меньше понимаешь, в чём между ними различие, да и есть ли оно вообще.
Именно поэтому человека и привлекает сказка – в неё всё очевидно; ясно, что есть «плохо», а что «хорошо»; какая сторона «правильная», а какая нет. Но хоть сколь-нибудь адекватный человек хорошо понимает, что так бывает только лишь в сказке.
«Жить в сказке» означает переносить сказочную образность на реальную действительность; воспринимать все происходящие события и всех окружающих людей через односложную дихотомию: либо однозначно «хорошее», либо однозначно «плохое», полностью игнорируя «плохое» в «хорошем» и «хорошее» в «плохом», а так же всё то, что не попало под данные характеристики.
«Жизнь в сказке» - это мир однозначных, не подвергаемых критики оценок и суждений; мир, в котором есть однозначно и несомненно «хорошее», и тупое, абсурдное и нелепое «плохое», которое, по законам жанра, неизбежно должно проиграть.
Уже из этой односложности проистекает ожидание «сказочного чуда» - если не фантастичного, то крайне маловероятного исхода определённых событий, и «сказочные монстры» - страхи перед крайне маловероятными или вообще не возможными явлениями.
«Жизнь в сказке» в определённом смысле достаточно приятна, поскольку делает мир простым, понятным и комфортным (даже несмотря на возможные «сказочные» опасности), и в то же время достаточно болезненна, поскольку имеет тенденцию разваливаться, столкнувшись с непреодолимыми аспектами реальности.