Закон о запрете абортов еще не сформулирован окончательно, но уже вызвал бурю эмоций у всех слоев населения
- Ты меня осуждаешь? – тихо спросила Вика, блуждая по помещению взглядом. Что она хотела больше – не смотреть на меня или остановить слезы, было не ясно. Рука по привычке держала живот. Хоть он и не выдавал никаких подозрений, все же жизнь Вики изменилась кардинально, и что с ней делать теперь решалось на маленькой кухоньке съемной квартиры.
В пальцах она крутила сигарету – никак не могла решить, закурить или выбросить ее подальше.
- Не осуждаю – коротко ответила я. «Как я могу ее осуждать?! Да, я никогда не делала и даже не думала об аборте, но лишь потому, что никогда не была в подобных ситуациях, – какой срок-то?
- Недели 4-5, наверное. Я даже не знаю откуда считать, – В пальцах она крутила сигарету – никак не могла решить, закурить или выбросить ее подальше.
- Леша что сказал?
- Аборт сказал… Блин, Ир, я люблю его так…
- А он тебя? – сказать, что я сомневалась в их отношениях – ничего не сказать. Вика бегала за ним с первого курса, а он, так, тешил свое самолюбие.
- Ну он меня, наверное, тоже. Я не знаю. Его тоже можно понять. Вот если б чуть позже… Не так, при других обстоятельствах…А сейчас…Ну куда нам его? Я с Дашей снимаю, у его родителей и так народу полный дом.
Вроде бы все решено, но сигарету она все же тихонько отложила.
В январе этого года патриарх Московский и всея Руси Кирилл предложил на рассмотрение законопроект, по которому аборты перестанут входить в обязательное бесплатное медстрахование. По задумке патриарха эти меры снизят нагрузку на налогоплательщиков и повысят демографию.
Житель города, который не родится
Ситуация резала глаза. В моей жизни впервые состоялся такой разговор. Хотелось по-привычке отшутиться, улыбнуться и сказать, что все будет хорошо. Мне было страшно от того, сколько женщин, сейчас, одновременно с нами, сидят и решают свою судьбу.
Ежегодно в России делают 750 тысяч абортов. Цифра сбивает с ног. Это численность среднего Российского города. И лишь 150 тысяч из них сделаны по медицинским показаниям.
При этом государство оплачивает все аборты, не зависимо от причины, и именно это стало спусковым механизмом для формирования закона. Таким образом политики хотят перераспределить экономические ресурсы и отправить их на сады, школы, детские площадки и многое другое, что поддержит счастливое и беззаботное материнство. Звучит прекрасно.
Я матерью быть не готовилась
– Мама сказала рожать. Боится за мое здоровье. Аборт дело не шуточное, незамеченным вряд ли пройдет. – Вика продолжала рассказывать куда-то в пол. Она ежилась, терла руки, щипала себя – как будто постоянно пыталась проснуться от кошмара.
– Вооот, это прекрасно, может ты к ней уедешь? Ну ничего, потом доучишься. В Израиле вон и в 98 поступают в университеты.
– Я матерью быть не готовилась. Я понятия не имею, что делать с младенцем. У меня учеба, я должна была в следующем году ехать в Чехию на 2 месяца. Да я его больше ненавидеть буду, чем любить.
Ответственность, или вечное чувство вины?
Мне было грустно говорить об этом.
Примерно 47 тысяч сирот находятся сейчас в детских домах. При этом около 3500 детей ежегодно с самого рождения становятся отказниками. Также органы социальной опеки вынуждены ограничивать около 50 тысяч родителей в родительских правах (большая часть из-за алкоголизма и наркомании). Они стараются стоять на стороне родителей и при возможности вернуть детей в дом, но зачастую дети попадают под защиту государства снова и снова.
«Находящимся в трудной жизненной ситуации мамы часто не осознают свою ответственность. – рассказал нам один из них, - Относятся к помощи государства потребительски. На них не оказывают воздействия никакие меры. Ребенок живет в ужасных условиях, мы изымаем его, проводим работу с мамой. Но вместо того, чтобы вернуть своего ребенка, мать рожает второго, третьего. Их тоже приходится изымать со временем. Получается замкнутый круг. Статистика по брошенным детям неутешительная. Зачастую случается, что они становятся угрозой для общества и бывают становятся родителями новых неблагополучных детей. К вопросу об отмене абортов необходимо относиться очень ответственно. Ведь он может повлечь опасность для жизни будущих матерей, их детей и для общества в целом», – комментирует специалист в социальной сфере.
Статистика касательно детей-отказников и правда совсем не утешительная, ведь только 10% детей сирот адаптируются ко взрослой жизни. 40% становятся алкоголиками и наркоманами. 40% попадают в тюрьмы и 10 % оканчивают жизнь самоубийством. При таких данных возникает справедливый вопрос – сможет ли государство изменить эти цифры, получив еще 500 тысяч нежеланных детей. Возможно, сэкономленные деньги придется отправить не на сады и школы.
Социальная реклама убеждает нас в том, что государство все больше поддерживает матерей. Теперь и материнский капитал, и помощь психологов – все доступно.
Появились места, где бесплатно или за копейки можно приобрести одежду и игрушки для малыша. Есть даже няни-волонтеры, которые посидят с ребенком, если маме нужно на работу. Благодаря этому количество абортов за последние 5 лет сократилось на 35%. На 20% за 5 лет сократилось количество детей-сирот. Сейчас появились новые условия. Теперь деньги перечисляют как за первого ребенка, так и за второго, а также появились новые выплаты на содержание детей от 3-7 лет.
- В конце концов у тебя будет материальная поддержка. – Еще раз стараюсь найти слова поддержки.
- А ты думаешь дело в деньгах?..
«До женщины никому нет дела!»
Мы вышли на балкон. Обычно мы выходили, чтобы Вика покурила, но в этот раз мы вышли без сигарет, поэтому просто оглядывали окрестности. Это ведь навсегда. Не выйти, не убежать. Сейчас еще этот закон. Им демография, а отвечать за все мне.
- Понимаешь, сигареты дрянь редкостная. Но знаешь за что я держала эту привычку в своей жизни? – ради смены обстановки. Осточертело все – вышел куда угодно. У тебя причина есть. И вроде легче становится. Только сейчас что-то не становится. Сделаю аборт – всю жизнь с чувством вины, а не сделаю… Не уверена, что смогу справиться с этим со всем. У других жизнь кипит, а я – с ребенком. Это ведь навсегда. Не выйти, не убежать. У меня столько планов на жизнь было, а теперь вот это все. Сейчас еще этот закон. Им демография, а отвечать за все мне.
От постродовой депрессии страдают от 10-15% молодых мам, и у каждой второй из них эта болезнь протекает в тяжелой форме. Все чаще в заголовках прессы всплывают случаи самоубийства мамы с ребенком. Член общественной палаты Георгий Федоров даже отправил запрос в Министерство здравоохранения с просьбой проведения мероприятий по выявлению и помощи таким молодым мамам. Но случаи продолжаются. Общество сильно давит на женщину с ребенком. Органы, которые должны поддержать молодую маму, проявляют равнодушие, критикуют и запугивают. Авторы книг, психологи и врачи, которые были призваны помочь и сгладить ситуацию, просто разрывают женщину противоречивыми советами. Тревога и чувство вины мамы нервируют и ребенка. Он плачет.
– «Он просто голодный» - ставит проходящая мимо бабуля жирную точку.
Как только закон об абортах начал обсуждаться, многие женщины возмутились, что государство лезет к ним под юбку. Особенно ярко эту ситуацию описала Морена Морана, писательница, психолог-сексолог и популярный блогер.«Когда стране нужны были работницы, аборт считался делом повседневным. Женщин учили не рефлексировать, не переживать из-за этой операции. Отлежалась пару дней, встала и пошла. Некогда раскисать, страну поднимать надо.Если спровоцировать на откровения наших мам и бабушек – аборт случался почти в каждой семья. Но чуть начинается убыль населения – ветер дует уже с другой стороны. Наверху вдруг спохватываются, и начинают рассуждать об ужасах, которые ждут женщину убийцу. В ход идут разные методы – от запретов до убеждения, от психологического давления до материального поощрения. Под нос женщине, которая, возможно, была изнасилована, потеряла мужа или не имеет душевных и физических сил вырастить ребенка, тычут фотографиями эмбриона на разных сроках, дабы усовестить. Вот только правда состоит в том, что ни в первом, ни во втором случае до конкретной женщины никому нет дела. Есть задачи – нет человека. Главное результат. Понятно, что не существует политики отдельно от демографии, а демографии отдельно от политики. Но ясно также и то, что весь груз последствия того или иного решения ложится на женщину. И эти последствия ей придется нести на своих плечах всю жизнь. Детей нужно рожать по зову сердца, в любви и достатке, а не по заказу правительства.»,
– описала ситуацию Морена Морана, писательница, психолог-сексолог и популярный блогер
– поддерживает позицию психолог Александра Карпенко
«Ребенок не является частью материнского тела.
Он – уникальное человеческое существо»
Мы снова вернулись на кухню. Вика поставила чайник и села на стул, подняв колени к подбородку.
- Я еще вчера один совет спросила. До тебя. – сказала она скорее холодильнику.
- У кого?
- В церковь ходила. – все так же в холодильник ответила Вика. И ему же адресовала слезы, потекшие из глаз. Беззвучно, но очень горько.
- Понятно. – поняла я причину новых слез. Священники имеют свое виденье абортов. И оно имеет свои логику и смысл.
Пока что церковь открыто не выступает за принятие закона об отмене финансирования ОМС абортов. Хотя в 2015 году, когда законопроект был впервые внесен на рассмотрение, патриарх Всея Руси Кирилл поддержал инициативу. Но так как документ еще не подготовлен и не оговорены многие условия, РПЦ не торопится с громкими заявлениями. Хотя и подчеркивает, что эмбрион не считается «частью материнского тела», а «уникальное человеческое существо» и аборт предлагает приравнять к убийству. Так же РПЦ осуждает гормональные контрацептивы и предлагает позволить врачам отказывать в процедуре по религиозным убеждениям. Скорее всего, церковь будет ярым сторонником принятия закона.
«Церковь всегда будет стоять на том, что аборт – это убийство. Ведь аборт – это искусственное прерывание беременности. Бог дает жизнь, и никто не в праве отнимать ее или не принимать. Это страшный грех. Это не правда, что пока ребенок не родился – это не человек. Уже на 11 неделе у него сформировано сердце, нервная система, скелет. Он живет и ощущает боль. Единственное допущение, которая рассматривает церковь – это прерывание беременности в случае, если есть угроза жизни матери. Бывает такое, что мать испытывает трудности, но это не значит, что нужно убивать ребенка, это значит – трудности надо проходить и избавляться от них. Искать другие пути любым способом. Я выступаю за то, чтобы защитить ребенка у утробе матери», – прокомментировал позицию церкви отец Иоанн.
Дальше мы долго молчали. Аргументов много. И нет правильного ответа. Есть за, есть против.
– Надо было предохраняться – ругала Вика сама себя. Я встала разлить чай.
– Леша всегда был против этих резинок. Говорит, не чувствует так ничего, ощущения не те. А гормоналки – это дело такое серьезное. Пей их каждый день, то толстеешь, то худеешь… Все это так не понятно.
Криминальный аборт
Именно этого я и боялась, когда впервые услышала о законе. Он не запрещает делать аборт, но государство прекратит их финансировать, а значит малообеспеченные женщины будут вынуждены прибегать к «народным средствам».
Сейчас право женщин на безопасный аборт подкреплено Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Ведь именно сохранение здоровья женщины и было стимулом к его принятию в 1956 году, именно тогда погибало огромное количество здоровых женщин.
«Я всегда узнаю какими средствами контрацепции пользуется девушка. Часто мне отвечают, что рассчитывают на прерванный акт, но это не разумно. Сейчас существует множество способов мягкой контрацепции, которая не нанесет вред организму и защитит вас от нежелательных последствий. Аборт дело серьезное. Чаще всего он заканчивается осложнениями. Воспалительными заболеваниями или бесплодием. Даже фармакологический аборт – это взрыв для гормональной системы, который не обойдется без последствий. Сейчас ситуация заметно улучшилась. Ребенка оставляют даже самые молодые мамы 13-16 лет. Чтобы такого не случалось, необходимо девочек учить заботиться о себе, рассказывать про современные способы контрацепции. Объяснять, что последствия ждут, в большей степени, именно ее. Но если вывести аборты из ОМС, то мы столкнёмся с всплеском криминальных абортов, а это опасно для жизни женщин» – рассказывает гинеколог со стажем Севинж Абазова.
Что дальше?
Как поступит Вика, я не знаю. Мы разошлись с ней, так ничего и не решив. Думаю, мы будем встречаться еще не раз и не два, и, возможно сможем прийти к решению. Правильному или нет, но делать выбор все-таки придется. Но у меня из головы все не выходят ее слова. «Надо было предохраняться», «Леше не нравилось». И слова гинеколога: «надо девочек учить заботиться о себе». Возможно это самый большой пробел в области образования. Ведь незнание правил безопасного секса может перечеркнуть всю жизнь отличницы, которая с легкостью решала логарифмы.