Уже не раз случалось, что русские поэты и писатели, рожденные в Москве или ином городе русской земли, выбирали своей поэтической родиной Грузию. Года шли, уходили эпохи, но Грузия, величественный горный край, как и прежде воплощал представления людей о свободе, светлом будущем и героическом прошлом. В начале XX века под власть этой прекрасной иллюзии попал и Борис Пастернак.
Поэт, родившийся еще в Российской Империи, был крепко связан с русской литературной традицией не только местом рождения, но своим образованием и воспитанием. Его родители принадлежали к московский творческой интеллигенции и принимали у себя дома видных деятелей искусства. Отец Пастернака, воспитанник Петербургской Академии художеств, приятельствовал с Левитаном, Ге, Нестеровым и Поленовым. На музыкальных вечерах, которые устраивала мать поэта, пианистка, частыми гостями были Скрябин и Рахманинов.
Мир музыки вихрем налетел на мальчика и увлек его на долгие шесть лет. Мучимый несовершенством собственного слуха Пастернак с большим трудом освободился из музыкального плена. Уже тогда, в юности, он узнал о существовании глухой преграды, которую нельзя преодолеть при помощи упорного труда. Собственное призвание Пастернак искал на ощупь: сначала историко-филологический факультет Московского университета, а затем философский факультет Марбурского университета в Германии.
Совершив с родителями путешествие в Венецию, Борис Леонидович возвращается в Москву и с головой погружается в литературный мир, кипящий предчувствием перемен.
В 1913 и 1916 годах Борис публикует первые сборники стихов, которые десятилетия спустя он подвергнет нещадной переработке. Не отдавая предпочтения ни одному из литературных объединений, Пастернак посещает кружок символистов "Мусагет", постсимволистов "Лирика", футуристов "Центрифуга" и лефовцев.
Накануне революции поэт работает на одном из уральских заводов, где в его обязанности входит деловая переписка и финансовая отчетность. Вполне возможно, что именно тогда Борис Пастернак собрал багаж впечатлений, которые он позже переплавил в роман "Доктор Живаго".
В 20-30-е годы творчество поэта не только получило признание, но и одобрение правительства. Пастернак выезжает за границу, женится, у него рождается сын. Благодаря написанным за эти годы стихам за Борисом Пастернаком укрепляется слава лучшего поэта страны. Но политическая обстановка в Советском Союзе накаляется (на заре коммунизма все области жизни были политизированы) и прозорливые люди начинают понимать, что пока они по-детски радовались вседозволенности, в умах власть предержащих сформировалась идеология, не терпящая инакомыслия.
В июле 1931 года Пастернак уезжает на Кавказ с женщиной, которая через некоторое время станет его второй женой и матерью его второго сына — Зинаидой Николаевной Нейгауз. Фактически Борис Пастернак едет по приглашению своего друга, грузинского поэта Паоло Яшвили, но путешествие на Кавказ для писателей-пророков России всех времен — это одновременно паломничество и изгнание. Первое знакомство с Кавказом у Бориса Леонидовича, как и у многих русских людей, было заочным, через стихи и повести русских классиков. Еще в 1917 году поэт, очарованный лирикой Лермонтова, написал стихи, где назвал Кавказские горы тем самым демоном, который искушал княжну Тамару.
Увидев красоту седого Кавказа воочию, Борис Пастернак мысленно соединяет его с будущем страны, о которой он не мог не думать, страны, которая воспитала и взрастила его как поэта и писателя. Величие неприступного Кавказа становится олицетворением страны "вне сплетен и клевет", страны где нет нужды писать стихи, жалкие вирши, потому что жизнь в такой стране и есть поэма.
Однако раскол между реальностью и мечтами все ширится, писатель и поэт не может игнорировать аресты друзей и эхом докатывающиеся до него,"баловня судьбы", крики и стоны страдающих людей.
Список тех, кому он помогает: звонкой монетой и дружеским словом — все возрастет, а объяснений, оправданий и конца и края всему этому безумию не находится.
Незаметная, тихая и скромная жизнь не приносит ему покоя и душевного мира. В 1935 году Борис Пастернак переживает чудовищный душевный надлом. А по стране тем временем вновь ползет душная волна арестов, расстрелов, ссылок, самоубийств и нелепых исчезновений людей. И каких людей: поэтов, писателей, музыкантов и ученых! Борис Леонидович постепенно понимает, что время, в котором ему довелось жить, нетерпимо и бессмысленно беспощадно.
И хотя Пастернак вынужден мириться с законами или, вернее, с беззаконием нового времени, он как художник не может изменить себе.
После публикации "Доктора Живаго", после нечаянной и непрошеной Нобелевской премии, от которой писатель вежливо отказался, отношение власти к Пастернаку коренным образом меняется. Дело доходит даже до откровенной травли: партийные клеймят его паршивой овцой в стаде и, не читая, осуждают.
Это несчастье оборачивается для Пастернака внезапной удачей: на время приезда британского премьер-министра в столицу поэта "ссылают" в Грузию.
Пастернак до последних дней жизни сохранил искреннюю привязанность к грузинскому народу: людям, традициям, искусству и природе. Он не раз беспокоил пыльные фолианты, изучая историю этого дивного края. В одном из писем, выделяя самые важные вехи в жизни, он вместе с работой отца, революцией и музыкой назвал Грузию. Страну, которую он считал неизмеримо больше, чем он сам и его пророчества.
