Пандемия COVID-19 сказалась не только на мировой экономике, но и на состоянии окружающей среды. По Интернету разлетелись мемы и коллажи «Земля исцеляется». Но так ли это на самом деле? И что нас ждет после снятия режима самоизоляции? Не грозит ли нам откат в прошлое, когда «зеленые» технологии, возобновляемая энергетика и циклическая экономика были не более чем фантазиями? Что будет с уровнем потребления, и как мы должны изменить существующую модель, чтобы продолжать жить на планете?
Об этом мы поговорили с Сергеем Николаевичем Бобылевым, зав. кафедрой экономики природопользования экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, профессором, доктором экономических наук, Руководителем Центра биоэкономики и эко-инноваций при МГУ им. М. В. Ломоносова, Заслуженным деятелем науки РФ, Академиком РАЕН и РЭА.
— Сергей Николаевич, что представляет собой «зеленая экономика» и как пандемия коронавируса повлияет на ее развитие?
«Зеленая экономика» – это экономика, которая повышает благосостояние людей и минимизирует экологические риски. Можно выделить по меньшей мере пять признаков такой экономики: сбережение природного капитала, эффективное использование природных ресурсов, минимизацию выбросов парниковых газов, сохранение биоразнообразия, рост доходов, занятости, благосостояния людей. «Зеленая экономика» – это не назад в пещеры, а разумная концепция.
Очевидно, что экономический кризис, связанный с COVID-19, нанесет мощный удар по материальному благосостоянию: снижение производства или закрытие предприятий и организаций приведет к падению доходов, росту долгов, проблемам с ипотекой, увеличению безработицы и т. д. В таких условиях население не будет думать о приобретении более дорогих экологически чистых продуктов питания и воды, покупке или аренде жилья в экологически чистых районах. Может произойти и своеобразная «индивидуализация» потребителей. Такие экологически благоприятные явления, как рост популярности общественного транспорта, каршерингов (совместного пользования автомобилями), электромобилей, могут столкнуться с препятствиями, так как люди будут опасаться заражения.
Рост бедности может привести к тому, что возрастет браконьерство, нелегальные охота, лов рыбы, вырубка деревьев. Государству станет не до экологических проектов. Во всем мире могут затормозиться процессы, связанные с переходом к экологически чистым и возобновляемым источникам энергии.
К долгосрочным последствиям можно отнести новое осознание места человека на Земле. Пандемия показала, что десятки тысяч сложнейших химических и биотехнологических соединений, которые производятся ежегодно, их непредсказуемый синергетический эффект, уничтожение природы приводят к негативным событиям, бороться с которыми человек не научился и не сможет.
Возможно, в ближайшие годы снизятся объемы загрязнений. Экономический кризис, закрытие предприятий, уменьшение транспортной активности из-за высоких цен на бензин могут улучшить состояние окружающей среды. Такую ситуацию наша страна пережила в 90-е годы. В то же время из-за пандемии многие области услуг, наукоемкой и инфраструктурной деятельности сократятся в масштабах или разорятся, а выживут достаточно загрязняющие виды деятельности. Этот путь «примитивизации» наша страна также проходила в 90-е и нулевые годы.
Несомненным экологическим благом может стать отказ от рискованных энергетических проектов в Арктике, на территориях с вечной мерзлотой. Эти незатронутые регионы нашей страны являются важным стабилизатором биосферы планеты.
Природные достопримечательности перестанут подвергаться избыточным нагрузкам, поскольку туристические потоки явно ослабеют. Сократятся авиаперелеты, предприятия сферы обслуживания и питания, поездки. Увеличится сегмент онлайн-занятости, удаленной работы на дому, что приведет к уменьшению загрязненности в городах.
— В своей статье «Эколого-экономические последствия COVID-19 в России и в глобальном мире» Вы пишете, что коронавирус – это иммунный ответ Земли на негативное воздействие человека. На чем основано такое мнение?
Это скорее вопрос к экологам, к биологам. Некоторые ученые говорят, что на Земле может комфортно существовать как биологический вид полмиллиарда или один миллиард человек, а нас уже 7,7 миллиардов и к 2040 году будет больше девяти. Есть концепция, согласно которой Земля (Гея) – это живой организм. И тогда коронавирус – это некий ее ответ на то, что нас стало слишком много.
О подобном говорил знаменитый американский ученый Деннис Медоуз. В 1972 году он с коллегами опубликовал одну из самых цитируемых в мире научных работ «Пределы роста», где показал, что путь человечества ведет его в тупик. Однажды ему задали вопрос, почему его исследования столь пессимистичны и как человеку как биологическому виду дальше жить. Он ответил, это не пессимистичный сценарий, наоборот: современный тип развития цивилизации приведет ее к тому, что начнутся эпидемии, войны, человечество значительно сократится в своей численности, и тогда человечеству хватит ресурсов и экологической емкости Земли для проживания. Я экономист и не эксперт в этой теме, но многие биологи говорят, что нас стало слишком много. А эпидемия – это вполне естественная вещь, когда начинается видовое «перенаселение».
— Почему Земле приходится так «защищаться»? Только потому, что нас слишком много, или потому, что мы что-то не так делаем?
У нас слишком антиэкологичная экономика и технологии. Мы не умеем расходовать природные ресурсы как нужно. В целом нас не просто очень много, а мы создали неправильные модели производства и потребления. В «Целях развития тысячелетия» ООН говорится, что человечеству необходимо построить ответственные модели производства и потребления, или, другими словами, эколого-совместимые модели. Для того чтобы людям, при современной численности, достичь уровня жизни американца (высокого уровня жизни), нужно пять планет Земля. Очевидно, что у нас их нет.
Мне кажется, очень хорошая иллюстрация, когда мы говорим о причинах наших проблем, – это Китай. Китай – блестящий пример фантастического экономического роста и роста благосостояния. Там чуть ли не 300 миллионов человек сейчас относятся к «среднему классу». Но какой ценой? Китайцы выпускают больше всех в мире парниковых газов. Китаец в мегаполисе – Пекине, Шанхае, том же самом Ухане, – живет, по оценкам Всемирной организации здравоохранения, на 5-6 лет меньше, чем китаец в городах с чистым воздухом. Пять-шесть лет жизни – цена прогресса и материального благосостояния!
Китайцы истощили до 20% своей пашни, она деградировала. Китайцы в 90-е годы вырубили огромные территории своих лесов, в том числе водоохранных, из-за чего у них были колоссальные наводнения. Воздух, природные ресурсы, вода Китая находятся в плохом состоянии. Это пример абсолютизации экономического роста. И если все мы будем развивать нашу экономику таким же образом, мы разобьем в пух и прах хрупкую биосферу Земли. Кстати, Китай осознал антиэкологичность своего развития и официально теперь строит, как это ими красиво по-восточному сформулировано, экологическую цивилизацию.
— А есть ли альтернативная модель, которую правительствам следует начать внедрять?
Вообще-то, человечество «договорилось», как ему жить в 21 веке. Было три глобальных конференции ООН, в центре которых стояла проблематика устойчивого развития. В 2012 году был принят документ «Будущее, которого мы хотим», Россия его тоже подписала. В этом документе говорится, что такое «устойчивое развитие», как его достичь, каковы основные направления работы. Следующий амбициозный документ – это «Повестка дня до 2030 года», или «Цели устойчивого развития». В 2015 году человечество сформулировало для себя 17 целей, 169 задач, 230 количественных индикаторов, как прийти к счастью. И третий документ – это «Парижское соглашение по климату». То есть человечество договорилось, что если потепление превысит два градуса Цельсия, то мы, опять же, разбалансируем экосистему Земли.
«Устойчивое развитие», по определению ООН, – это такое развитие, при котором современные поколения не ограничивают возможности будущих поколений по удовлетворению своих потребностей. Экономисты говорят, что «устойчивое развитие» – это сбалансированное развитие трех компонент: экономической, экологической и социальной. Можно еще привести высказывание вождя индейцев одного из американских племен: «Мы не получили нашу землю в наследство от наших отцов и дедов. Мы взяли ее взаймы у наших детей и внуков». Это и есть суть устойчивого развития.
Мы не должны жить так, что после нас хоть потоп. А для этого нужно сделать по крайней мере две вещи – это изменить модель потребления, которая сейчас сверхрасточительна, и изменить модель производства, которая тоже антиэкологична.
Наша, как оказалось, слабая и неустойчивая цивилизация должна вписаться в экологическую емкость биосферы и не превышать ее, как это происходило последние 20-30 лет.
Беседовала Наталья Захарова
При подготовке текста использован материал статьи С. Н. Бобылева «Эколого-экономические последствия COVID-19 в России и в глобальном мире» (журнал «Population and Economics»)
