Много лет поисковые отряды России ищут и хоронят пропавших без вести солдат. Но в одной земле с павшими воинами лежат другие непогребенные. Безвинно убиенные. Женщины, дети, старики. Расстрелянные, сожженные, замученные – жертвы массовых злодеяний нацистов. Они ждут, когда за ними придут, чтобы похоронить по-человечески, вернуть, насколько возможно, имена и увековечить память. Теперь этим будет заниматься специально созданное общественное движение «Без срока давности». О его работе рассказывает руководитель направления по реализации военно-исторических проектов ООД «Поисковое движение России», координатор проекта «Без срока давности» Алексей Бормотов.
Текст: Екатерина Жирицкая, фото предоставлено автором
– Проект «Без срока давности» возник в конце 2018 года по инициативе Поискового движения России. Он перерос в общественное движение, но с ним сотрудничают многие государственные структуры – Росархив, министерства просвещения, образования, иностранных дел, обороны, Следственный комитет, прокуратура, ФСБ, киностудия «Ленфильм». У каждого из них в рамках проекта свои задачи.
– Сейчас четко определились три направления, которыми будет заниматься движение «Без срока давности». Первое – архивная работа.
– В архивных фондах сохранилось много информации о фактах геноцида мирного населения в годы войны. Во многом она до сих пор оставалась закрытой, общество мало знает об этой трагической стороне нашей истории. В рамках проекта Росархив рассекретил более 600 документов, касающихся истребительной политики нацистов на оккупированных территориях. Работа по рассекречиванию материалов ведется и в ведомственных архивах. В архивах ФСБ, Следственного комитета сохранились незавершенные уголовные дела в отношении военных преступников, возбужденные сразу после войны. Причины, по которым эти дела не были доведены до конца, разные. Например, некоторые страны не выдавали военных преступников, находившихся в Канаде, Америке, Западной Германии. Лица, причастные к военным преступлениям, так и не предстали перед судом. Таким образом, эти уголовные дела не были завершены.
Дела закрывали и по политическим соображениям. Часто военные преступления совершали коллаборационисты из республик Советского Союза и стран Варшавского договора. Эту тему старались особенно не трогать. В последнее время в нашей стране не было открыто ни одного дела против коллаборационистов, хотя за рубежом факты возбуждения подобных дел были. В 1960-е годы поисками военных преступников занимались достаточно активно. Потом эти усилия сошли на нет. Сейчас незакрытые дела будут возбуждаться повторно.
Кроме того, идет работа в архивах всех регионов, переживших оккупацию. В каждой из этих областей есть, как правило, бывший партийный архив (сейчас он чаще всего называется Центром документации новейшей истории) и государственные архивы региона. Сотрудники этих архивов также просматривают свои фонды и выявляют документы о фактах преступлений в отношении мирного населения.
Проверяет свои фонды и Центральный архив Министерства обороны. Там сохранились донесения политотделов, написанные после того, как части Красной армии освобождали оккупированные территории. В них также упоминаются факты преступлений против мирного населения.
В рамках проекта молодые историки, студенты факультета архивного дела РГГУ запланировали акцию «Архивный десант» – поездки в региональные архивы 10 областей, чтобы выявить там документы на иностранных языках – немецком, итальянском, румынском. Это «трофейные» документы, захваченные в ходе боевых действий, в них тоже может содержаться информация о преступлениях. Например, отчеты о проведении карательных операций.
– Но главной вашей работой остается поисковая. Как она организована?
– Это второе направление проекта «Без срока давности». Если в архивах найдут списки военных преступников и списки пострадавших, а также координаты мест преступлений, начнутся поисковые работы. Если поисковики обнаружат останки не мирных жителей, а погибших солдат, то экспедиции продолжатся, поскольку увековечение памяти защитников Отечества находится в ведении поисковиков. Если же речь идет о массовых захоронениях убитых мирных граждан, поисковые отряды не имеют права прикасаться к останкам. В этом случае поисковики сообщают о своей страшной находке в правоохранительные органы. Тогда захоронение уже рассматривается как доказательство преступления, и дальнейшую работу ведут криминалисты. Они устанавливают факт убийства, проводят эксгумацию, и если архивные данные совпадают с данными поисковых работ, то возбуждаются уголовные дела.
В 2020 году запланированы поисковые работы в 23 регионах, переживших оккупацию. В 10 регионах проведут поисковые экспедиции, чтобы обнаружить места массовых захоронений – по ним есть более достоверная информация. А в остальных пройдут поисковые разведки на местности – точные места захоронений там пока неизвестны. Во время Великой Отечественной войны боевые действия велись на территории 37 регионов России. Но в некоторых из них шли только бои, а целенаправленного уничтожения мирного населения не было либо мы об этом не знаем. Что касается 23 регионов, достоверно известно, что там совершались преступления против мирного населения.
Эта территория начинается от Республики Карелии и тянется на юг до Крыма, на востоке зона доходит до Сталинграда – регионы, которые захватил противник и где действовал оккупационный режим. Если быть точным, это следующие области: Белгородская, Брянская, Воронежская, Калужская, Курская, Липецкая, Орловская, Московская, Рязанская, Смоленская, Тверская, Тульская, Республика Карелия, Ленинградская, Новгородская, Псковская, Волгоградская области, Республика Калмыкия, Краснодарский край, Республика Крым, Ростовская область, Ставропольский край и частично Кабардино-Балкарская Республика.
– Подобным пилотным проектом в 2019-м была поисковая экспедиция в Новгородскую область.
– Мы исследовали захоронение мирных жителей в деревне Жестяная Горка. Сюда свозили людей не только с Новгородчины, но и из других областей. Поисковики узнали об этом месте из рассекреченных архивов. Сотрудники Архива ФСБ обнаружили незавершенное уголовное дело. В документах содержалась информация, что в районе деревни Жестяная Горка Батецкого района Новгородской области происходили массовые расстрелы мирного населения. От рук нацистов и их пособников там погибло от 2600 до 3 тысяч человек. Неподалеку от Жестяной Горки находилась немецкая комендатура. Туда свозили евреев, подпольщиков, мирных граждан, детей и женщин. Там же расстреливали военнопленных, содержавшихся в лагере неподалеку. В архивном деле содержалась схема захоронения. Поисковики выехали на место, обнаружили в земле небольшие провалы и вскрыли их. Поисковая разведка позволила найти останки погибших мирных жителей. Работы на захоронении продолжили следственные органы, почти все лето шла эксгумация останков. Было обнаружено 542 трупа. Из них более 50 – детей. Были там убитые женщины, в том числе беременные. И если взрослых находили расстрелянными – в черепах были пулевые отверстия, – то у детей таких отверстий нет: их убивали ударами прикладов по голове. По факту этих преступлений Следственный комитет возбудил уголовное дело по 357-й статье Уголовного кодекса Российской Федерации – «Геноцид».
В материалах незавершенного уголовного дела также содержались списки преступников. Это была команда при Батецкой комендатуре, которая состояла в основном из уроженцев Латвии. Следственный комитет недавно огласил список из 19 фамилий, а затем сделал официальный запрос на поиск и выдачу военных преступников. Запросы были направлены не только в Латвию: после войны каратели жили в основном не в Прибалтике. В ответ пока – молчание. Но Центральное управление по расследованию преступлений национал-социализма в Людвигсбурге – немецкая организация, которая занимается поиском немецких преступников, – согласилась сотрудничать по этому делу. Шансы, что преступники живы, хотя и очень малы, но сохраняются. По крайней мере, будут публично названы имена убийц.
– А что вы можете сказать об экспедиции в Ейск, где расследуется дело об убийстве более 200 детей?
– Это была наша вторая экспедиция прошлого года. В 1941 году в Ейск из Симферополя был эвакуирован детский дом, около 300 детей-инвалидов и воспитателей. В конце лета 1942 года Ейск был оккупирован. 9–10 октября нацисты погрузили 214 детей-инвалидов в несколько машин-душегубок. По некоторым данным, во время этой расправы не все дети умерли, и они были брошены в могилы еще живыми.
Следственный комитет, изучив материалы уголовного дела, пришел к выводу, что не все военные преступники, совершившие эти убийства, понесли наказание. Поэтому было принято решение повторно возбудить уголовное дело. Выяснилось, что один из предполагаемых убийц до сих пор жив и проживает на территории Канады.
Поисковики, со своей стороны, искали могилу жертв этого преступления. Дело в том, что сначала убитых детей похоронили местные жители. После прихода частей Красной армии могилы были вскрыты, часть погибших перезахоронили в центре города, а часть оставили на месте гибели. Мы хотели обнаружить первичное захоронение, чтобы в одной братской могиле предать земле всех погибших. Однако местность сильно изменилась, оставшиеся свидетели путались в деталях. Найти захоронение не удалось. Сейчас фонд «Историческая память» сделал запрос на аэрофотосъемку этой территории времен Великой Отечественной войны. Возможно, будет видно место казни. Тогда к уголовному делу добавятся еще и поисковые работы.
– Местом третьей поисковой экспедиции в 2019 году стала Брянская область, село Холмецкий Хутор. Что там произошло?
– После оккупации Брянщины нацисты стали готовить мирное население к угону в Германию. Их сгоняли к железнодорожным станциям в пересыльные лагеря. Когда части Красной армии начали наступать и оккупанты поняли, что не успеют вывезти всех, кто находился в лагере, они расстреляли женщин, стариков, детей около Холмецкого Хутора и зарыли в воронках от авиабомб. В 2016 году брянские и московские поисковики случайно обнаружили одну из таких воронок. Поисковики искали бойцов Красной армии, обнаружили захоронение, стали «поднимать» погибших. И увидели, что у убитых людей не было военной амуниции, зато были вещи, одежда, обувь, которые могли принадлежать гражданским. А когда были обнаружены детские останки, сомнений в том, что перед ними могила погибших мирных жителей, не осталось. Захоронение было перенесено, на месте новой могилы поставили памятник. Из архивов выяснилось, что таких ям было несколько. Поэтому в 2019 году брянские поисковики снова выехали к Холмецкому и обнаружили там еще две ямы. Полноценную экспедицию, уже силами нашего общественного движения, мы планируем провести в этом году.
В Холмецком сложилась ситуация, противоположная Ейску. Было обнаружено захоронение, в нем найдены доказательства убийств мирных граждан. Однако по преступлению в Брянской области Следственный комитет не обнаружил материалов незавершенного расследования. Сначала нашли захоронение у Холмецкого Хутора и лишь потом начали искать соответствующие архивы. Сейчас необходимые сведения обнаружены, но их может не хватить для возбуждения уголовного дела: для этого должны быть известны и преступники, и жертвы. А пока есть просто сведения, что людей убивали представители немецких частей, но пофамильного списка карателей нет. Поиск продолжается.
– Какие экспедиции запланированы на 2020 год?
– Одно из самых страшных мест, куда отправятся в этом году наши поисковые отряды, находится в Псковской области, в районе деревень Андрохново, Моглино и Глоты. В Пскове была комендатура. Туда привозили людей со всей области, пытали, мучили, выбивали из них показания, а потом расстреливали, недалеко от этих деревень. Всего было уничтожено около 3 тысяч мирных граждан. Об этом месте массовых расстрелов поисковикам сообщил местный исследователь Юрий Алексеев, на основе архивных данных написавший книгу о преступлениях против мирного населения на Псковщине. До сих пор неизвестно, где именно находятся массовые захоронения у деревни Глоты, поэтому потребуется кропотливая работа поисковиков. Также здесь запланирована работа поискового батальона Министерства обороны РФ.
– Насколько успешны поиски мест массовых захоронений, когда по архивам удается восстановить их координаты?
– Эти поиски очень сложны. Прошло 75 лет. Даже когда точно известны координаты захоронений, как это было под Псковом, на местности их долго не могли найти. Это удалось сделать, только когда нашли аэрофотосъемку района Андрохнова, Моглина и Глот времен Великой Отечественной войны. Вот на ней массовые захоронения были видны очень четко. Потом поисковики Новгородской поисковой экспедиции «Долина» выехали в Псков и смогли обнаружить захоронения около Андрохнова и Моглина.
– Запланированы ли подобные экспедиции на юг страны помимо Ейска?
– Еще один из поисковых отрядов направляется в экспедицию в Краснодарский край. В прошлом году было предпринято несколько попыток обнаружить там место массовых захоронений, но ни одна из них не дала результата. Архивы сообщали о совершенном преступлении, но поисковики не смогли найти жертв. Краснодарский край сегодня очень плотно застроен, некоторые места массовых захоронений оказались под асфальтом, стали фундаментами домов, и проводить поисковые работы невозможно.
– Что вы ищете?
– Архивы рассказывают о карательной операции в Усть-Лабинске. Там нацистами были зверски уничтожены 387 мирных граждан, в том числе 77 детей. Немцы убивали детей на глазах матерей, смазав губы ядом, после чего они умирали в мучительных судорогах. Кроме того, планируются поисковые работы в Ростовской области. В районе города Шахты гестапо и жандармерия массово уничтожали стариков, женщин, детей, привозимых со всей области, а также местных шахтеров. Было убито более 6 тысяч мирных жителей.
– Отличается ли характер преступлений против мирных граждан в разных областях России?
– В Республике Карелии, например, ситуация была иная. Эту территорию оккупировали финские войска. И они сделали раздельные лагеря в Петрозаводске. Одни лагеря были для славян, в них были очень жесткие условия содержания. Фактов прямых расстрелов там выявлено немного – пленных просто не кормили, и люди умирали от голода. В лагерях же, предназначенных для пленных финно-угорского происхождения, режим был более мягкий.
– Еще одно направление работы в рамках проекта «Без срока давности» – просветительское. В чем его смысл?
– Важно не только найти останки жертв и завести уголовное дело. Наша молодежь плохо знает историю, поэтому очень важно рассказать правду. Лет пятнадцать назад в Волгоградской области создали кладбище немецких солдат, которые погибли в Сталинградской битве. Сейчас там хоронят солдат, которые погибли не только под Сталинградом, но и в ближайших регионах. Это кладбище разместили на месте бывшего хутора Большая Россошка. И местные жители вначале приходили и выдергивали крест, который там установили немцы. Так они выражали свой протест. Со временем рядом с кладбищем построили гостиничный домик для приезжающих родственников, выставочный зал. Там проводятся выставки, в которых рассказывается о солдатах, захороненных на этом кладбище. Их представляют не как военных преступников, а как «обычных людей». Рассказывают, чем они занимались до войны, какие были благочестивые. Сегодня Германия старается меньше говорить о преступлениях, а больше о том, какими милыми людьми были оккупанты, пришедшие на нашу землю. Например, два года назад в аэропорту Волгограда хотели установить бюст видного политического деятеля Германии Франца Йозефа Штрауса, в биографии которого есть один нюанс: в период Великой Отечественной войны он был зенитчиком и сражался в Сталинграде на стороне нацистов. Только благодаря сопротивлению общества и администрации Волгоградской области удалось помешать увековечению памяти нациста на нашей территории.
Рядом с немецким кладбищем в Россошке потом появилось и румынское. Когда проходила церемония захоронения останков румынских солдат, погибших под Сталинградом, чрезвычайный и полномочный посол Румынии в России Василе Соаре в своей речи сказал, что он хотел бы попросить бога упокоить души «невинных румынских солдат», которые далеко от родины нашли покой в российской земле. Эти «невинные солдаты» на чужой территории с оружием в руках убивали, насиловали, грабили, издевались над нашими соотечественниками. Такие попытки переписать историю ведутся постоянно. И обнародование фактов о преступлениях оккупантов позволит более жестко противостоять им.
– В 2020 году начинается масштабный проект по изданию сборников документов, который будет носить то же название, что и ваше общественное движение – «Без срока давности».
– Да, это 23-томное издание, посвященное истребительной нацистской политике на оккупированных территориях и трагедии мирных жителей. Будет издан один федеральный том и 22 региональных – по каждому региону, который находился в оккупации. Отличие этого издания от предыдущих в том, что оно будет представлять сборник доказательств геноцида нашего народа, основанный на документальных материалах из фондов системы Росархива и ведомственных архивов.
Общий том расскажет о политике Германии на территории современной Российской Федерации в целом, об оккупационном режиме, о Генеральном плане «Ост». Остальные тома будут иметь общую структуру. За ее основу взяты юридические формулировки преступлений: против детства, против личности, против культуры. Каждое из этих типов преступлений будет подтверждаться данными по региону, актами геноцида против местного населения.
Еще один из проектов – развитие просветительского туризма. Чтобы школьникам можно было показать места, где совершались преступления, и рассказать им о происшедших здесь трагедиях.
– С какими трудностями при работе с захоронениями мирных жертв приходится сталкиваться?
– Мы сейчас находимся в начале долгого и трудного пути. Мирных жителей погибло даже больше, чем военнослужащих. Их труднее найти, а опознать будет почти невозможно. У солдата, хотя бы по уставу, была красноармейская книжка или солдатский медальон, по которому можно установить личность. На них велись учетные записи, поэтому в архивах можно найти поименные списки, кто в какой части служил, списки безвозвратных потерь. С мирными жителями дела обстоят иначе. На оккупированной территории некому было составить список погибших. А убийцам не нужно было фиксировать преступления. Поэтому таких материалов сохранилось в архивах намного меньше. И задача движения «Без срока давности» по возможности собрать все документы в единую базу.
– Как идет работа над электронной базой преступлений нацистов?
– Созданием этой базы сейчас занимается Росархив. К 9 Мая он разместит на своем портале документы, подтверждающие преступления против мирного населения на оккупированной территории. К сожалению, уже очевидно, что эта база будет неполной, потому что невозможно разместить на портале все материалы.
– Кто будет отвечать за установление памятников на месте вновь выявленных захоронений – или за восстановление уже имеющихся, но нуждающихся в реставрации обелисков?
– Общественное движение не занимается мемориализацией. Этим сейчас занимаются региональные и муниципальные власти. В разных регионах это происходит по-разному. У нас сейчас идет разграничение властей, и федеральные власти не имеют права навязывать субъектам Федерации подобные работы. Если регион или муниципалитет не захочет ставить памятник, он его не поставит.
А чтобы объект охранялся государственным законом, он должен быть признан памятником. Надо сначала придать ему официальный статус. К сожалению, такого статуса не имеют даже некоторые воинские захоронения. Они возникали стихийно, и часть из них до сих пор не поставлена на учет. Но если работа по приданию официального статуса воинским захоронениям все же ведется, то по захоронениям гражданского населения она не проводилась вообще. Только когда место выявлено, начинается работа по его мемориализации и приданию памятнику официального статуса. Поэтому так важна работа по выявлению мест преступлений, которую ведут поисковики.
– А если место захоронения жертв нацизма известно? Обелиски стоят, но у муниципалитета и области нет денег на их содержание?
– Если памятник уже стоит на балансе, у него должен быть хозяин. Если у хозяина нет денег, надо искать спонсоров. Но когда памятник стоит на учете, муниципальные и региональные власти обязаны содержать его в порядке. Они за него отвечают. Поэтому сейчас очень сложно поставить новый памятник. Даже если найдутся деньги на установку обелиска, потом за ним нужно будет ухаживать. Каждый год закладывать на это деньги, приводить в порядок территорию рядом, проводить дороги. Для многих муниципалитетов именно содержание памятников – большое бремя. Поэтому вопрос с мемориализацией мест памяти решается не так просто, как бы нам хотелось. В Советском Союзе за военные памятники отвечали сельсоветы, колхозы, заводы, а в 1990-е наступило полное забвение. Сейчас ситуация начинает выправляться. Со временем, безусловно, все встанет на свои места. Мы только начинаем эту работу.
– Как относятся региональные власти к работе движения «Без срока давности»?
– Во всех регионах, где мы ведем поисковые работы, власти готовы достойно, отдавая почести, перезахоронить людей, установить памятник, чтобы потомки не забывали. Например, в январе 2020 года в Волгоградской области установили плиту на месте, куда были перенесены останки мирных граждан и военнопленных, погибших в пересыльном лагере Дулаг-205. А в мае 2020 года на месте лагеря появятся информационные стенды с архивными документами, рассказывающими о трагедии Дулага. В Новгородской области идет работа над созданием мемориала погибшим мирным жителям, в этом году он будет открыт в Жестяной Горке.
– Не планируется ли создание единой электронной базы погибших, подобной базе «Подвиг народа»?
– Единой электронной базы данных, Книги Памяти, где бы перечислялись поименно жертвы нацистской оккупации, насколько мне известно, пока нет. Сейчас самым масштабным проектом по увековечению памяти остается издание сборника документов. Там будут собраны и списки погибших по регионам. Наверняка эти списки будут в документах, сканы которых разместят на портале Росархива.
Некоторые регионы предлагают сделать собственные Книги Памяти жертв нацистского геноцида. Над такой книгой, например, работает Курская область. Книга Памяти мирных жителей будет построена по тому же принципу, что и погибших солдат. Список фамилий, где указаны даты и места рождения и гибели. И она точно будет в электронном виде. Интерактивную карту сожженных деревень сейчас пытаются составить в Ленинградской области, это народный проект, который называется «Живая деревня». Но она составляется не историками, а обычными людьми, поэтому достоверность упоминаемых там фактов нуждается в проверке. И хотя подобного всероссийского проекта пока нет, мы сделаем все возможное, чтобы он появился.