Оригинал статьи на The Economist
Россия гораздо успешнее борется с covid-19, чем запад, благодаря своей превосходной системе здравоохранения и превосходному руководству. Несмотря на один из самых высоких показателей инфицирования в мире, уровень смертности от него составляет седьмую часть от этого показателя в большинстве стран. Если верить российской статистике, конечно.
Россия официально зарегистрировала почти 290 000 случаев заболевания covid-19 и 2700 смертей, что делает показатель смертности равным менее 1%, по сравнению с 4,5% в Германии и 14% в Великобритании.
Однако, уровень смертности среди российских медицинских работников, которые ведут свой собственный счет, примерно в 16 раз выше, чем в сопоставимых по заболеваемости странах. Это говорит о том, что официальные цифры всё же отличаются от действительности.
Тем не менее именно эти радужные цифры 11 мая заставили Владимира Путина, президента России, прекратить период «нерабочих дней», что, конечно, эвфемизм для национальной изоляции, которую юридически он не объявлял.
Он переложил ответственность за сохранение ограничений на региональные власти. Именно это всё же доказывает, что Россия переживает самое худшее.
«Мы должны поблагодарить наших врачей и нашего президента, который работает день и ночь, чтобы спасти жизни людей», – заявил спикер Госдумы РФ Вячеслав Володин.
Российское правительство и раболепный парламент были расстроены, когда в тот же день Financial Times сообщила, что реальное число погибших может быть на 70% выше.
А The New York Times подсчитал, что количество смертей в России точно почти в три раза больше официальных цифр. Эти оценки были получены путем подсчета так называемых избыточных смертей.
Один из депутатов Госдумы потребовал аннулировать аккредитацию журналистов Financial Times и The New York Times.
Российская государственная пропаганда развернула кампанию против того, что она назвала «организованным нападением запада на Россию, призванным отвлечь внимание от ее собственных проблем». По крайней мере мы, запад, признаем свои проблемы открыто.
Некоторые российские врачи в социальных сетях рассказывают, что им было поручено занижать цифры, включая в статистику covid только тех, кто умер непосредственно от этой болезни, а не тех, у кого были какие-либо хронические заболевания, которые могли бы способствовать их смерти. Родственники жертв в ярости.
Еще большую путаницу вызывают невероятные цифры, опубликованные некоторыми регионами.
Например, в Краснодарском крае, где проживает 5,2 млн человек, число зарегистрированных случаев инфицирования менялось лишь незначительно, колеблясь между 96 и 99 случаями в день в течение последних двух недель. Это слишком сказочный показатель. Те же 90-98 случаев у Ярославской области, где жителей в 5 раз меньше (1,2 млн человек).
Некоторые регионы представили еще более странные статистические данные. Они показывают, что количество инфицированных, зарегистрированных в региональных центрах и на соседних территориях, колеблется в противоположных направлениях, таким образом уравновешивая друг друга.
Официальные цифры могут мало кому рассказать об истинных масштабах эпидемии в России.
Но они проливают свет на философию всей политической системы России, которая, как и ее советский предшественник, пропитана ложью и недоверием.
Российские выборы тоже демонстрируют эту картину. Нужно казаться успешным кандидатом, а не быть им (электронное голосование всё сделает за тебя). Да и Олимпийские игры 2014 показали, что Кремлю достаточно, чтобы их спортсмены казались лучшими, а не были ими.
Константин Сонин из Чикагского университета говорит, что проблема не в том, что Кремль скрывает или искажает цифры, а в том, что у него их вообще нет.
Большинство региональных глав не подотчетны избирателям, но полностью зависят от Кремля в вопросах статуса и денег. Они подают радужные отчеты, чтобы казаться удовлетворяющими официальным целям.
Цель правительства состоит в том, чтобы угодить президенту, а не народу.
«Кремлю даже не нужно говорить им, какие цифры сообщать, они знают, что сообщать нужно то, что Кремль любит слышать», – говорит он.
За последние несколько недель российское государственное телевидение предоставило прекрасную иллюстрацию этой искаженной системы. На Западе чиновники хотя бы пытались общаться со своими избирателями и средствами массовой информации.
На российском телевидении люди видят, как их чиновники отчитываются перед давно уже самоизолированным господином Путиным через экран видеоконференции.
Экран напоминает русскую православную икону: Владимир Путин изображен в центре, окруженный 12 «апостолами».
И все же этот тщательно созданный образ начинает давать трещины. Рейтинг Владимира Путина за последние недели упал до исторического минимума.
Что-то вроде переломным моментом стало 17 мая, когда министр здравоохранения Дагестана, сообщил местному блогеру, что истинное число случаев заражения коронавирусом в республике в четыре раза превышает официально зарегистрированное, и что некоторые умирали возле больниц и поликлиник (657 человек), а не официально зарегистрированные 27. 40 медиков умерли от этой болезни.
А затем Владимир Путин обвинил граждан в лени, в том, что они лишний раз хотят посидеть дома, отдохнуть.
Москва, наряду с несколькими другими городами, был более открыт в своих коммуникациях, чем сам Кремль. Они также признал, что реальное положение дел может быть значительно хуже, и сохранил карантин.
То, как Кремль справляется с кризисом, отчасти напоминает сокрытие Чернобыльской ядерной катастрофы, которая побудила Михаила Горбачева, советского лидера, начать кампанию за большую открытость.
«Вся система пронизана духом подхалимажа, преследования инакомыслящих, клановости, показухи. Мы положим всему этому конец», – заявил тогда господин Горбачев своему Политбюро.
Владимир Путин, изменивший даже конституцию, чтобы позволить себе остаться у власти на неопределенный срок, полон решимости не повторять этот эксперимент, который в конечном итоге привел к краху всей политической системы.