Соня громко вскрикнула и… проснулась. Она сидела на лавке, прислонившись спиной к стене. В комнате было темно. Она была в доме одна.
Все было бы ничего, но голова у нее побаливала. Она подняла руку и коснулась лба: там явственно прощупывалась порядочная шишка.
– Ничего не понимаю, – подумала она про себя. – Если я спала и никуда не выходила, откуда это? Если же все было на самом деле, почему я не помню, как вернулась назад? Ведь я не сомнамбула и никогда ею не была! И что мне теперь-то делать?
Первым ее побуждением было поскорее выбежать из этой странной избы и пойти к соседям. Там Сергей, там тетя Маруся, с ними будет привычно и безопасно. Какой-то не известный ей ранее суеверный страх постепенно овладевал ее душой. Это было дико и необычно, совершенно несвойственно ей, много страшного видевшей во время войны. Она сосредоточилась, чтобы прогнать его, и, кажется, ей это удалось. Она встала, но блуждание во мраке было еще слишком живо в ее памяти, поэтому она решила найти лампу и зажечь ее, чтобы уже ничего не пугаться.
Ощупью она отыскала на столе спичечный коробок, достала спичку и чиркнула ею. Спичка сломалась. Соня достала другую... Спичка загорелась и почти тут же погасла, но в то краткое мгновение, пока она горела, распространяя запах дыма и серы, Соня увидела, как кто-то темный мелькнул в дальнем углу комнаты…
Тогда она высыпала спички на стол и стала зажигать одну за другой… Все было, как в кошмаре: спички не желали гореть. Они ломались, у них отлетали головки, они вспыхивали и гасли, обжигая ей пальцы… Потом она вдруг почувствовала какое-то странное движение воздуха возле своего лица, похожее на дуновение чьих-то крыльев, и поняла, что нечто, похожее на крупную бабочку, кружит вокруг ее головы... В сенях послышались тяжелые, медленные шаги… Кто-то топтался перед дверью, словно не решаясь войти.
- Кто там? Войдите! - крикнула она. В ответ было молчание.
- Войдите! Можно! - повторила она, и, не дождавшись ответа, оставила спички, прислушиваясь. Затем, стараясь ступать бесшумно, медленно отошла за занавеску перед входом в соседнюю комнату, очевидно, спальню тети Маруси.
Дверь со скрипом, медленно отворилась, и вошел высокий, слегка согбенный старик. Он остановился у порога и медленно обвел глазами избу. То ли свет луны удачно падал на его лицо, то ли глаза Сони адаптировались наконец-то к темноте, но она смогла его рассмотреть достаточно хорошо. Он был бородат, с седыми непокрытыми волосами, с маленькими глазами, блестящими даже в темноте из-под кустистых бровей, и длинным, крючковатым носом. Губы его кривились в странной усмешке. В нем внешне не было, казалось, ничего страшного, но какой-то внутренний голос подсказывал Соне, что его нужно бояться, как никого другого.
Старик постоял немного, потом двинулся через комнату прямо к ней, словно видел ее каким-то противоестественным зрением. Она замерла, стараясь не дышать. Холодный пот выступил у нее на лбу… Нереальность происходящего была настолько велика, что все это казалось ей сном, и больше всего на свете она хотела бы проснуться, но сон, если это был все-таки сон, длился и длился…
Старик подошел к ней вплотную и взялся за занавеску… От него пахнуло холодом, запахом сырой земли и мятой травы... Соня беспомощно оглянулась, и взгляд ее упал на старинное медное распятие на стене. Ее рука сама собой потянулась к нему. Нитка или леска, на которой оно висело, неожиданно лопнула, и распятие оказалось у нее в руке. Когда старик отдернул занавеску, она жестом защиты вытянула вперед руку с распятием. Старик отпрянул…
И тут свет ударил по глазам, – это включилось электричество. Очевидно, электрик добрался наконец до подстанции и устранил отключение. Соня невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, страшного старика уже не было.
Она огляделась: в спальне тети Маруси было уютно и чисто. Высокая кровать с подзором, покрытая белым покрывалом, застекленный шкаф с книгами, маленький стол, – обычная обстановка дома сельской учительницы. Соня хотела повесить распятие на место, но не нашла леску. Тогда она поставила распятие на стол и медленно вышла в переднюю комнату. Почти одновременно за окном раздались поспешные шаги, и через несколько мгновений в избу вошла взволнованная Маруся.
– Сонечка! – торопливо заговорила она. – Беги к соседям! Так Сережка с ума сходит! Их дети нашлись, но не хотят говорить, где Надюшка! Я боюсь, он что-нибудь сотворит! Пойдем, я провожу тебя!
Соня выскочила следом за ней из дома и они почти бегом направились к избе напротив.
***
Еще подходя к ней, они услышали детский плач и рассерженные голоса взрослых. Картина, представшая перед глазами Сони, потрясла ее. В маленькой, тесной избе было не протолкнуться.
– Откуда успело набежать столько людей? – удивилась она.
–Мы позвали на поиски детей односельчан, – шепнула Маруся. – А ну, пропустите-ка нас! – скомандовала она решительно. Люди расступились. В переднем углу, перед столом, Соня увидела перепуганных Петьку и Нюру. Рядом с ними, защищая их руками, как наседка крыльями, стояла мать. Семен, угрожающе сжав кулаки, стоял тут же. Сергей сидел на лавке, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону…
Соня поспешно подошла к нему и коснулась его плеча. Он поднял голову и взглянул на нее.
– Они молчат. Не хотят говорить, что произошло и где Надя… Ревут только. Я их убить хотел…, – прошептал он.
- Да уж! – сказал Семен. – Совсем осатанел мужик. Еле я его урезонил. Ведь если он за свою дочь может убить, так ведь и я могу… Они ж дети, что с них возьмешь!
Он сел рядом с Сергеем, опустил голову и вдруг заплакал, вздрагивая плечами. Соня села с другой стороны и обняла мужа. Люди неожиданно замолчали и уставились на нее, как будто она могла чем-то помочь.
– Не надо никого убивать, – сказала она. – Позвольте мне поговорить с детьми.
Евдокия молча взглянула на нее и подтолкнула к ней Петьку, крепенького светловолосого парнишку.
– Поговорили с тетей, сынок! Она добрая! Она тебе зла не сделает! Поговори, милый! – она сердито посмотрела на пацана и вдруг отвесила ему подзатыльник. Видно было, что радость от того, что ее дети нашлись, уже уступает в ее душе место раздражению и желанию их наказать.
– А вы пока идите все, идите, пожалуйста! Спасибо, что помогли нашему горю! – обратилась она к односельчанам.
Люди потихоньку потянулись к дверям, и горница опустела. Семен, Сергей и Маруся тоже вышли.
Мальчишка молчал. Девочка, такая же беленькая и голубоглазая, как Надюшка, испуганно смотрела на Соню, упрямо закусив нижнюю губу.
– Давай с самого начала! – сказала Соня. – Ты можешь ничего не говорить, только кивай головой, ладно? А я буду спрашивать.
Мальчик кивнул.
– Вы качались на качели? Так?
Он наклонил голову.
– А потом пошли на пруд? Купаться?
Петька отрицательно затряс головой. Это было уже хорошо. Больше всего Соня боялась, что они побежали к пруду и что-то непоправимое произошло там.
– Куда же вы пошли? Ты можешь мне показать?
– Она сказала, чтобы мы молчали…
***
Уважаемые подписчики и гости канала! Продолжение истории в следующем выпуске !
***
Изображение из Pixabay, ссылка на него.