Друзья, не поленитесь и прочтите полностью актуальную и сегодня статью 1963 года об определении ассортимента художественной продукции в магазинной сети и на производстве личными вкусами советских товароведов и чиновников, один в один походящих на сегодняшних эффективных менеджеров.
Эту статью я скопировал, работая в Омского областном музее изобразительных искусств имени М.А. Врубеля, при собирании данных о публикациях аналогий музейного экспоната – вазы Дятьковского хрустального завода, работы Евграфа Шувалова в возрождённой к открытию ВСХВ в 1939 году технике «Галле» по кислотному травлению декора. Она упомянута как пример засилия в торговле старомодных вещей т.к. выполнена в дореволюционном стиле Модерн. Ваза хорошая, я бы такую купил. Но посыл критики мне понятен и во многом я согласен. Ситуация и сегодня не поменялась. Новинки не успев появится в магазинах, вскоре снимаются с производства как «неходовые».
Сегодняшний пример. В прошлом 2019 году, весной я случайно увидел новинку Императорского фарфорового завода – тарелку «Сетка-Омега», в рельефе борта обыгрывающей знаменитый рисунок, свою визитную карточку «Кобальтовую сетку», и только отводкой зеркала золотом или платиной деликатно завершающей образ изделия. Прекрасная тарелка с исторической отсылкой к «плетённым» корзинным бортам тарелок XVIII века. Я её захотел.
Однако, оказалось, что эта новинка 2017 года уже снята с производства и нужно постараться и объехать несколько магазинов чтобы собрать комплект. Но я не поленился и теперь любуюсь своими тарелками как реальным примером современного фарфора уважающего традицию. Рекомендую! Ещё можно успеть найти и купить. И не верьте продавцам-консультантам в магазинах, они не знают или просто не успели выучить названия серии. Ищите сами, в разделах дисконта.
Битехтин Б. Торговля и искусство. Экономический комментарий // Декоративное искусство СССР, 1963. – № 9. – С. 10–13.
Когда покупатели в магазине требуют новых товаров, торговые работники, не задумываясь, обрушивают шквал критики в адрес предприятий художественной промышленности: «Не выпускают новинок, не хотят, с них и спрашивайте».
У предприятий художественной промышленности действительно много причин задерживать внедрение новой продукции. И об этом сейчас остро ставится вопрос в печати. Но, критикуя промышленность, торговые работники не хотят замечать своей вины в том, что новые товары не доходят до массового покупателя. Ведь предприятия художественной промышленности находятся в полной зависимости от заказов торговых организаций. А поскольку основанием для заявок на продукцию чаще всего являются или вкусы товароведов, или временно сложившаяся рыночная конъюнктура, то предприятия постоянно находятся под угрозой, что их новинки окажутся нереализованными.
Вот небольшой, но характерный пример. На Красносельской ювелирной фабрике Костромской области долгое время выпускали женские украшения, которые делались ещё до революции по заказу купцов Пушилова и Морозова: мещанские сердечки на цепочке, броши, усыпанные дешёвенькими стёклышками.
После резкой критики на Всесоюзном совещании ювелиров в Виалегпроме в 1960 году коллектив художников-ювелиров значительно обогатил ассортимент фабрики. Красносёлов хвалили все, в том числе и представители оптовых баз. Но от слов нужно переходить к делу. Когда же практически стал вопрос о снятии старых образцов и внедрении новых, торговые организации запротестовали:
– Мы не позволим снимать старую продукцию. Эти новинки нам не нужны. Народ их не поймёт,– заявил начальник отдела металлогалантереи Кооппосылторга Центросоюза Н. Аскерко. – Мы поставляем товар сельскому покупателю, воспитанному на старых традициях, и нам прежняя продукция даёт хороший оборот.
– Мы тоже против снятия старой продукции,– заявили представители Межобластной центральной базы.
И только один Росювелирторг согласился взять новые изделия, но так мало, что ради этого не было смысла налаживать производство. Красносельская ювелирная фабрика и поныне продолжает потрафлять купеческим вкусам работников торговых баз. Министерству торговли небезынтересно было бы узнать, что пресловутое «вето» имело и другие последствия:
– Мы «заморозили» новую продукцию и понесли убытки в тридцать тысяч рублей, – рассказывает директор фабрики Л. Подобин.
После такого печального опыта, естественно, предприятие будет бояться обновления продукции.
Таких трудностей можно было бы избежать, если бы торгующие организации квалифицированно, основываясь на правильном учёте спроса, ориентировали промышленность. Ведь в обновлении ассортимента художественной продукции торговые организации должны быть заинтересованы больше, чем кто-либо: в этом залог их успехов.
Ещё на заре социалистического государства В. И. Ленин призывал советских торговых работников учиться культурно торговать. Сейчас каждому известно, что «культурно торговать» – значит выполнять государственный план по товарообороту с наименьшими затратами на издержки обращения. Хорошо известно также, что средством, обеспечивающим снижение издержек, является прежде всего рост самого товарооборота. И уж если раскрывать взаимную обусловленность факторов, то рост товарооборота зависит от разнообразия ассортимента и высокого качества товаров, от хорошего учёта спроса и повышения культуры обслуживания покупателей, наконец, от правильного определения розничных цен.
Ни одно из перечисленных условий, обеспечивающих рост товарооборота, не выполняется должным образом. Может быть, торговые организации знают какие-то другие способы выполнения плана? Зайдём в лучшие, образцовые магазины Москвы.
* * *
Если бы работники ГУМа или ЦУМа задались целью посчитать, сколько человек за день бывает в магазине и сколько из них что-либо покупает, им пришлось бы огорчиться. Покупку делают далеко не все, многие, не удовлетворённые ассортиментом, уходят с пустыми руками. И если торговые организации хотят добиться того, чтобы у них побольше покупали, они должны обеспечить магазины самыми разнообразными и высококачественными товарами.
Что же мешает магазинам иметь большой ассортимент, скажем, стеклянной посуды? У нас немало стекольных заводов, продукция которых на выставках всегда привлекает общее внимание. Мы побывали в Виалегпроме. Здесь в отделе хранения новых образцов нас порадовало большое разнообразие изделий, высокое качество простой стеклянной посуды. Это та самая посуда, которая должна уже сегодня украшать быт советских людей. Но её извлекают лишь для показа, а для продажи предназначается другое: то, что, по мнению торговых работников, считается «ходовым товаром». Так торговые организации сами обедняют прилавки магазинов.
В отделе посуды ГУМа полки ломятся от ветхозаветного хрусталя, гранёного так, что в глазах рябит. Нередко облик этой посуды взят целиком из дореволюционного прейскуранта, как, например, ядовито-фиолетовая ваза Дятьковского завода (артикул 348, цена 7 руб. 80 коп.) или ваза, увитая гирляндами позолоченных листьев, того же завода (арт. 366, цена 9 руб.).
Обычные ссылки торговых организаций на то, что они вынуждены брать всякую продукцию, которую выпускает промышленность и не смеют отказаться от неугодных поставок, по меньшей мере отговорки. Товароведы оптовых баз самолично отбирают продукцию и делают заказ, подписывают договор, контролируют поставки, пишут рекламации и т. п. При Министерстве торговли существуют могущественные инспекции по качеству, которые могут снять с тиража так называемые «неходовые» изделия и рекомендовать «ходовые», даже если они старомодны и безвкусны... И почему-то чаще всего в чёрный список товароведа попадают новинки!
Многие промышленные предприятия, боясь немилости заказчика, держатся за устарелый ассортимент, плетутся за мещанскими вкусами.
На прошлогоднем совещании в Государственном комитете по делам местной промышленности и художественных промыслов при Совете Министров РСФСР по вопросам художественной росписи тканей была снята вся продукция Тамбовского комбината бытового обслуживания № 1 как нехудожественная: детские сумочки с оборочками, похожими на ридикюли пошехонской бабушки, аляповатые настольные дорожки, наволочки с раскрашенными патентованными красавицами и т. и.
– Мы всё это производим потому, что требуют оптовые базы,– пояснил, смущаясь, технолог цеха Ю. Ляпин. – Они дают нам сырьё, они диктуют свои условия заказа.
– Кто же эти незадачливые диктаторы?
Ответ: Читинская база Росгалантерея, Уссурийская база и, как ни странно, Московская центральная база.
Можно спросить руководителей Дулёвского фарфорового завода, почему они выпускают посуду с устаревшими рисунками деколи «сирень» и «кленовые листья»?
Ведь художественный совет Виалегпрома давным-давно снял их с производства... Снять-то снял... на бумаге. Но пришли товароведы Мосхозторга и, не взирая на запрет, дали тысячные заказы заводам.
Торговые организации имеют большое влияние на предприятия художественной промышленности. Фактически они их работодатели. И если они действительно заинтересованы в новых товарах, как часто говорят, ссылаясь на законы торговли, то им следовало бы использовать своё право заказчика и помогать продвижению в производство новых красивых вещей, а не устаревших, антихудожественных. Но в том-то и беда, что торговым организациям, так же как и промышленным предприятиям, кажется хлопотным освоение новых изделий, которое требует внимания, времени, энергии и, наконец, любви.
...НАУЧНОЕ ИЗУЧЕНИЕ СПРОСА
Свои требования снять какое-либо изделие торговые организации подкрепляют авторитетной ссылкой на знание покупательского спроса. При этом они свободно оперируют фразами: «Народ этого не поймёт», «Народу это чуждо». Ведь говорить от имени народа весомее. Хотя трудно бывает понять, как они узнают мнение народа о новых изделиях, которых никто ещё не видел. Как же учитывается у нас спрос? Может быть, в Москве и в других городах есть специальные магазины или отделы, где продается только новая продукция с широковещательной рекламой, где покупатели наглядно знакомятся с преимуществами нового изделия? В Москве такого магазина нет. Нет и в других городах, за исключением Киева.
Сведения о «нужности» товара торгующие организации получают проще, а точнее сказать – примитивнее. Новые изделия берутся небольшой партией и ставятся или вешаются, а то и просто сваливаются в общую кучу со старым товаром, полагая, что покупатель сам разберётся. Если через энное количество времени покупатели не найдутся, изделию выносится «смертный приговор». Но можно ли делать объективные выводы, основываясь на таком поверхностном, случайном учёте спроса?
Многие продавцы пассивны за прилавком, они как будто не заинтересованы в продаже товара. В их понимании «культурно торговать» – значит не грубить покупателю (что, кстати сказать, они тоже не всегда выполняют). Однако культура торговли заключается ещё и в том, чтобы не «совать» покупателю хрустальную вазу, небрежно обклеенную маркировкой и покрытую изрядным слоем пыли, не стоять с молчаливым безразличием к сомнениям покупателя, а помогать выбрать товар, заинтересовать... Но что может посоветовать продавец, если он, кроме цены, ничего о товаре не знает? Спросите у продавцов в магазине «Подарки» на улице Горького в Москве, что это за капо-корешок, из которого сделан портсигар? В чём ценность палехских шкатулок? Как использовать изделия с хохломской росписью? Они не смогут ответить. Их этому не учили.
Необходимо повысить культурный уровень продавцов, тем более в столичных магазинах. Почему бы не организовать семинары, где искусствоведы рассказали бы продавцам о художественных достоинствах продукции, которой им приходится торговать? Почему бы при продаже не сопровождать художественные изделия краткой искусствоведческой аннотацией?
Квалифицированное обслуживание во многом предопределяет успех торговли, а следовательно, и судьбу нового художественного изделия на рынке.
На недавней встрече торговых работников, художников и журналистов в редакции журнала «Декоративное искусство СССР» директор Мосхозторга В. Сериков пытался объяснить засилие старомодного товара в магазинах традиционными вкусами народа, не понимающего новых форм, и т. п. Допустим, что в какой-то мере это справедливо, но ведь вкусы покупателей нужно воспитывать. Если покупатели порой остаются глухи к новому в прикладном искусстве и вместо красивых, выполненных действительно в народных традициях скатертей из льняного полотна приобретают кричащие плюшевые скатерти с розовыми ангелами, закупленные в Италии каким-то торговым экспертом с дурным вкусом, то кто же виновен в этом, как не сами торговые организации?
Узнав, что вкусы советских товароведов не достаточно тонки, чтобы разглядеть плюшевую безвкусицу, предприимчивые фабриканты начали выпускать скатерти с рисунками на русские темы: русских ямщиков в армяках и лаптях и даже Гоголя, едущего на тройке.
Можно позавидовать их оперативности, но, к сведению закупщиков из Разноэкспорта, такую продукцию можно не на золото, а на медные деньги купить в любом городе, в любой базарный день.
Совсем недавно заместитель начальника Управления хозяйственных товаров Союзглавторга В. Поляков и специалист по закупкам из Разноэкспорта Ф. Климов закупили в ГДР несколько вагонов фарфоровых и фаянсовых изделий. Прилавки ГУМа, ЦУМа и других магазинов были забиты пошлыми статуэтками: женскими фигурками, изображениями собак, кошек, уток, коней. В этих изделиях и намёка нет на искусство: они предельно натуралистичны, филистёрски слащавы. Но ведь на выставках изделий легкой промышленности ГДР мы видели множество отличных, изящных, со вкусом выполненных бытовых вещей. Странный выбор работников советской торговли компрометирует промышленное производство наших немецких друзей.
Магазины Костромской и Вологодской областей завалены ракушечными шкатулками в форме сердца с цветами или круглого торта и даже книги с надписью «Как закалялась сталь» (какое кощунство!). И такой товар предлагают областные торговые базы народу Севера, где испокон веков делали и делают сейчас художественные шкатулки с резьбой по бересте, с морозом по жести, с выжигом, с просечным железом. Их изделия занимают место в музеях, но не в магазинах. Областные торговые базы закупают мещанские шкатулки, на которых стоят ярлыки Горпромкомбината Евпатории, артели Бытпрома Ялты, и наводняют ими рынок, извращая вкусы людей.
Покупатели доверяют нашим торговым работникам. Если магазин продаёт товар, значит его считают доброкачественным и с практической и с эстетической точки зрения. Это ведь не базар, где могут обмануть. Нельзя пользоваться этим доверием и подсовывать антихудожественные изделия только потому, что они могут принести доход. Идя на поводу у копейки, советские торгующие организации забывают, что перед ними стоит задача не «товар с рук сбывать», а пропагандировать посредством торговли лучшие образцы отечественного производства, воспитывать вкусы в широких кругах населения, нести красоту в быт.
Министерства торговли СССР и РСФСР должны категорически воспретить торговлю антихудожественными изделиями. В комиссии по качеству ассортимента необходимо включить представителей художественных организаций и вменить им в обязанность уделять внимание не только качеству продукции, но и эстетической стороне.
Пора прекратить практику безответственных закупок заграницей. Сейчас оптовики Союзглавторга или Разноэкспорта не несут никакой ответственности за реализацию товара в розничной продаже. Они только завозят товар, сдают вагонами организациям розничной торговли – и всё. Их не касается, будет этот товар иметь спрос или нет. Оптовики его сдали, кругленькую, но абстрактную сумму (поскольку товар в рознице ещё не продан, и цикл «товар – деньги» не завершён) заприходовали в бюджет государству. А почему бы не учитывать эту сумму в бюджет только после реализации товара в рознице? Это бы заставило оптовиков нести ответственность за свои закупки.
Наконец, Министерству торговли пора разработать эффективные меры пропаганды новой отечественной продукции, чтобы можно было производить правильный учёт спроса населения. Почему бы не создать ряд отраслевых магазинов «Новинка» в каждом городе? Почему бы не организовать систематическое изучение спроса на научной основе, скажем, при Виалегпроме, при Институте технической эстетики или при самом Министерстве торговли?
Тут бы учесть и то, что торговые организации должны заботиться не только о сегодняшнем дне, что приводит к фактическому отставанию спроса, но заглядывать в будущее, вести перспективное изучение потребления, подготовлять благоприятные условия для новой продукции на рынке. Кстати, уважаемые народом коробейники когда-то отлично это понимали. Идя с коробом в медвежьи углы, они знали, где и с каким товаром их ждут. Они не только продавали принесённое, но и своими рассказами о жизни, моде, о вкусах горожан заинтересовывали покупателей, подготовляли себе почву для нового визита уже с новым «заказным» товаром.
* * *
Спрос на товар, тем более новый, во многом зависит от цены. При министерствах торговли, при управлениях торговли облисполкомов специально созданы отделы цен. Это своеобразные арбитры между промышленными предприятиями, всегда заинтересованными в более высокой цене своего изделия, и покупателями, желающими купить это изделие подешевле. Желание покупателей понятно, однако нельзя поступаться и интересами промышленности. Каждое предприятие стремится не только компенсировать издержки производства после реализации продукта сотен рабочих, но и получить доход в фонд предприятия. Если отдел розничных цен определит цену ниже себестоимости или даже по себестоимости, предприятие откажется от нового изделия как нерентабельного. Поэтому цена определяется с таким расчётом, чтобы предприятие имело хотя бы 5–7 процентов прибыли от выпускаемого изделия. Поскольку одно и то же изделие может изготовляться на разных фабриках, оно может иметь и разную себестоимость. В таких случаях отдел цен проводит абсолютно правильную политику сохранения единого уровня цен: на одинаковые товары – одинаковая цена. Совершенно неоправданно, например, давать за портновский метр 14 копеек, как просит предприятие Ярославского совнархоза, когда в Московской области Дмитровское учебно-производственное предприятие выпускает такие метры по 9 копеек.
Но можно ли те же принципы оценки товара механически переносить на художественные изделия? Что общего между портновским метром и палехской шкатулкой? В художественных промыслах, например, не может быть идентичных изделий, созданных даже в одном цехе разными мастерами, если, конечно, они не создают копии по одному эталону. Здесь всё уникально. Мастер работает сообразно своей фантазии, вкусу, умению. Находит ли это отражение в цене его изделия? Увы, нет!
Художественная сторона изделия мало интересует сотрудников отдела цен. Им важны только затраты труда. Поэтому они подразделяют художественную продукцию на группы отделки, чуть ли не сантиметром измеряют величину цветка на жостовском подносе, подсчитывают количество граней на хрустальной вазе, количество цветовых элементов глазури на керамическом кувшине. Например, хрустальная ваза десятой группы разделки должна быть сплошь покрыта гранью, она имеет самую высокую цену. Ныне действующий прейскурант построен так, что большая цена даётся за большее количество украшений. Поэтому производственники настолько увлекаются декоративным оснащением своей продукции, что она подчас просто теряет художественные качества. К тому же такой принцип оценки изделия совершенно не стимулирует творческой инициативы мастеров. Из художников они превращаются в поделочников. В художественной промышленности следовало бы высоко оценивать только те затраты труда на отделку, которые оправданы эстетической необходимостью. Но для этого в отделе цен должны быть люди не только с экономическим, но и с художественным образованием.
Однако и способ определения цены по группе отделки торговым работникам кажется слишком сложным. К нему прибегают лишь тогда, когда новому изделию в прейскуранте нет аналогии. Чаще цена определяется совсем просто: на аналогичные изделия – аналогичная цена. Попробуй доказать, что кружка-шутка Турыгинского завода художественной керамики «Напейся, не облейся» технологически сложнее обычной кружки. В стенках кружки-шутки создаётся целый лабиринт каналов, отверстий. Как же можно оценивать её наравне с обычной? Предприятиям становится невыгодной новая продукция из-за неправильно определённой цены. Требуется много времени, сил, энергии, чтобы по нескольку раз в неделю приезжать в Москву, убеждать работников отдела цен, что новое изделие технологически сложнее старого, с которым проводится аналогия.
Ильинская фабрика металлической игрушки, например, сконструировала светофор с переключением на три цвета. Выпуск этой игрушки надолго задержан, потому что отдел цен Управления торговли Мособлисполкома не нашёл в прейскуранте ничего более подходящего для «аналогии», чем детская газовая плита с электролампочкой (цена 1 руб. 20 коп). Даже детям понятно, что светофор сложнее устроен. Но потребовались недели, чтобы это поняли работники отдела цен.
Прейскуранты розничных цен – собрание самого невероятного старья. Они не пересматривались уже более десятка лет и только дополнялись. Когда-то у легендарного Авгия, если верить грекам, были так запущены конюшни, что для чистки их потребовалась сила Геракла. Но перед засоренностью прейскуранта даже Геракл остановился бы в недоумении. Есть правило: изготовлять только то, что отмечено в прейскуранте и в строгом соответствии с ним. Поэтому изделия на купеческий вкус воскресают из мёртвых. Их протаскивают через потерявшие бдительность художественные советы, а то и в обход их, и с благословения торговых баз тиражируют на предприятиях. Такой способ «обновления ассортимента» проще. За новую продукцию нужно в полном смысле слова бороться, отстаивать её. Не у многих хватает сил и крепких нервов, чтобы преодолеть все препятствия волокиты. Утверждение цен происходит два раза в месяц, растягивается надолго, вопреки заверениям работников отдела цен, что все операции они проводят за 7–8 дней. Факты упрямы: они не соглашаются с заверениями. Этой зимой нам самим довелось стать очевидцами нелепого «действа», разыгранного по всем правилам бюрократической схемы.
С Дмитровской швейной фабрики «Юность» Московской области в Министерство торговли РСФСР привезли утверждать цену на комплект зимней детской одежды из искусственного меха: шубку и шапочку. Обе вещи и по материалу, и по цвету, и по фасону составляют одно целое. Это и стало поводом всех злоключений: работники отдела цен не признают за комплектом комплектности. Почему? (Этому трудно поверить, но придётся.) Потому что шапка не пришита, как капюшон, к шубке. Представители фабрики – экономист Р. Иванова, инженер Л. Горшкова, автор модели художник А. Шульгина – потратили немало времени, доказывая, что шапка на то и шапка, чтобы не походить на капюшон, что со дня её изобретения она не пришивалась к шубкам намертво. Усилия были напрасны.
– Мы утверждаем цену на шубки,– сказали в отделе цен Министерства торговли. – Цену на шапки утверждает Мособлисполком. Не спорьте с нами. Лучше поезжайте туда и утвердите цену на шапку, а потом мы утвердим и на шубку.
В отделе цен Мособлисполкома недоуменно воскликнули:
– Это же комплект! Зачем же мы будем утверждать цену отдельно на шапку. Поезжайте, девушки, обратно в министерство, пока оно не закрылось.
До закрытия министерства оставалось двадцать минут. Расстроенные девушки, подхватив узлы с образцами, кинулись ловить такси. Мы последовали их примеру и направились к министерскому подъезду, прямо в кабинет начальника отдела цен А. Одинцовой. Всё началось вновь: раз шапка отдельно от шубки её должны утверждать в Мособлисполкоме. Кончился рабочий день, девушкам нужно ещё три часа, чтобы добраться домой, в Дмитров. После долгих дебатов отдел цен министерства согласился утвердить цену комплекта, но только на первую партию.
– В дальнейшем, знайте, – сказала А. Одинцова,– мы будем утверждать цену только на шубки.
Не для того ли устроена вся эта сложнейшая бумажная волокита, чтобы отбить охоту осваивать новинки? В некоторых управлениях местной промышленности и художественных промыслов облисполкомов так и говорят:
– В прейскуранте много изделий. Делайте то, что там указано, и не гоняйтесь за новинками.
Но прежде чем давать столь «мудрые» советы, нужно было бы очистить прейскуранты от мещанской дребедени: от наволочек с нарисованными целующимися голубками, от атласных накидок на телевизоры с влюбленными оленями, от шёлковых скатертей, которые описываются в прейскуранте так: «с осыпкой» (длиной не менее 5 см); посредине в виде круга (диаметр 90 см) нанесён рисунок масляными красками трафаретом и свободной росписью 140х140 см, цена 9 руб. 50 коп.» (прейскурант розничных цен на бельё № 045, стр. 163, 1960 г.).
Из таких цитат можно составить целый прейскурант архивных изделий. Предоставляется широкий выбор специально для «жалеющих живот свой» и не желающих иметь дело с новинками. Когда Дятьковский хрустальный завод решил следовать «мудрому» совету, он из двадцати двух новых плановых изделий выпустил в 1962 году только три, зато из архива извлёк в два раза больше, в том числе, вазу с красными маками (артикул 308), синий кувшин с золотыми колосьями (артикул 662) и др.
Министерству торговли пора поставить вопрос о пересмотре прейскуранта, чтобы очистить эти «авгиевы конюшни» от мусора.
Пора избавиться от бюрократической волокиты при утверждении цен. Необходимо также в художественной промышленности изменить практику ценообразования приравниванием по аналогии или, если в этом есть острая необходимость, делать сравнения более квалифицированно, с пониманием специфики искусства.
Наша художественная промышленность может выпускать прекрасные изделия, покоряющие красотой и изяществом. Высокие награды на всесоюзных и всемирных выставках за художественную продукцию – яркое тому свидетельство. Народ требует, чтобы продукция выставок стала предметом повседневного обихода её творцов. Для этого нужно научно планировать, культурно работать и культурно торговать.
Подписывайтесь на мой канал, давайте о себе знать в комментариях или нажатием кнопок шкалы лайков. Будем видеть красоту вместе!
#явижукрасоту
#ясчастлив