Неукротим интерес человека к дальним морям и неведомым берегам. В начале XIX века российские мореплаватели впервые отправились в кругосветный поход, чтобы узнать, какие страны скрываются за горизонтом. Возглавлял экспедицию Иван Федорович Крузенштерн.
«Кронштадтская бурса»
Родившийся в семье судьи Крузенштерна мальчик не напрасно бредил морем и дальними странами, и прочел все книги о путешествиях, какие ему удалось найти в домашней библиотеке.
Среди его предков и раньше встречались персоны, не склонные сидеть дома: один из них, Филипп Крузий, побывал с посольствами от голштинского герцога и у царя Московии и у персидского шаха. Отец не стал препятствовать увлечению отпрыска, и когда пришла пора, отдал Ивана на учение в Кронштадт, в Морской кадетский корпус.
По свидетельству современников, корпус в конце XVIII века представлял собою довольно мрачное заведение, напоминавшее семинарскую бурсу. Из указанных в расписании предметов на приличном уровне преподавалась только математика, да еще некоторые, очень немногие, науки.
Кроме того, преподаватели буквально соревновались в том, кто из них станет хуже обходиться с кадетами – грубость и телесные наказания в корпусе были абсолютно в порядке вещей.
Неизвестно, чем закончилось бы для Ивана подобное воспитание, но над Петербургом нависла серьезная угроза: началась русско-шведская война. Воспитанники Кронштадтского корпуса были спешно мобилизованы для участия в военных действиях, и в их числе мичманом на фрегат «Мстислав» призвали Крузенштерна.
Юноша оказался не робкого десятка: в Гогландском сражении его храбрость отметил капитан корабля, а за участие в битвах при Эланде, Ревеле и Красной Горке он получил звание лейтенанта флота.
Дабы поощрить молодых офицеров, особо отличившихся в боевых действиях, их отправили на «курсы повышения флотской квалификации» в страну, еще хранившую титул Владычицы морей, - Англию.
Странствия под чужим флагом
Не привыкшая разбрасываться людскими ресурсами Британия мгновенно пристроила российскую молодежь к делу: каждого офицера прикрепили к определенному судну, и отправили в походы, на практике усовершенствовать познания о море.
Крузенштерн поступил в распоряжение капитана фрегата «Тетис», и вместе с остальной командой отправился в плавание к берегам Северной Америки.
В чрезмерной строгости русского не держали, при заходе в порты позволяли спускаться на берег и осматривать американские города. Иван побывал таким образом в Бостоне, Филадельфии, Нью-Йорке, удостоился даже встречи с президентом страны Джорджем Вашингтоном, чем впоследствии весьма гордился.
Впрочем, плавание не всегда было мирным: команде «Тетиса» неоднократно приходилось ввязываться в стычки с кораблями французского флота, и тут как раз пригодились познания Крузенштерна, уже прошедшего одну военную кампанию.
Пришлось Ивану за несколько лет «английской практики» побывать также в Бенгальском заливе, на Бермудах, Суринаме и Барбадосе – словом, впечатлений и опыта он успел накопить немало.
В свободное от вахт время молодой моряк обдумывал полезную идею, посетившую его в ходе путешествия. Идея касалась пушной торговли с Китаем, которая до того шла вяло, а грузы доставлялись длинным сухопутным маршрутом через Охотск до Кяхты.
Изучив «меховой вопрос» в Кантоне, Иван пришел к выводу, что куда быстрее и дешевле можно было бы отправлять товар морским путем. Дальние морские походы могли еще дать возможность прямой связи России с ее американскими территориями, ради обеспечения их необходимыми поставками из империи.
Все эти рассуждения постепенно привели Крузенштерна к мысли о своевременности кругосветного плавания, которое русский флот был вполне способен совершить. Оно показало бы, готовы ли российские корабли к систематическим дальним походам, и помогло бы развить колониальную торговлю со странами, добираться до которых сушей было затруднительно.
Вернувшись в Петербург спустя шесть лет путешествий, Иван Федорович составил из всех своих предложений записку и передал ее в морское ведомство. Там отнеслись к изложенным затеям весьма скептически, и на три года похоронили записку среди канцелярских бумаг.
Вспомнили о ней лишь в 1802 году, когда с аналогичным предложением к императору обратилось коммерческое министерство. Тогда Александр I наконец утвердил проект и назначил Крузенштерна главой экспедиции.
«Для славы науки и Отечества»
Для путешествия выделили два парусных шлюпа – «Надежду» водоизмещением 450 тонн и более легкую «Неву». Крузенштерн начальствовал над всей экспедицией и командовал «Надеждой». Капитаном «Невы» стал друг и однокашник Ивана Федоровича по кадетскому корпусу капитан-лейтенант Юрий Лисянский.
В состав команды предлагалось включить более опытных в дальних плаваниях англичан, однако Крузенштерн уперся насмерть: он считал, что в первую кругосветку под Андреевским флагом должны идти только российские моряки.
К морской команде присоединилась солидная научная компания. Не зная наперед, какую информацию принесет плавание, капитан запасся на всякий случай учеными всевозможных специальностей. На обоих судах путешествовали этнографы, медики, зоологи, художники и даже один астроном. Как выяснилось позже, всех их ожидала напряженная ученая деятельность.
Путешественники пустились в плавание в августе 1803 года – впереди их ожидало множество трудностей и далекий, непредсказуемый морской путь. Оба судна напоминали тесные, замкнутые мирки. Прямо на палубах рядом с такелажем хрюкал, блеял и кудахтал «пищевой запас» - холодильников в распоряжении моряков не было, приходилось перевозить «продукты питания» живьем.
Однако и тут капитан проявил офицерскую строгость: животных хорошо кормили и держали в чистоте – свиней для мытья даже спускали за борт в специальных сетках и аккуратно полоскали в морской воде.
Компанию хрюшкам, курам и козам составлял капитанский любимец – бойкий спаниель, сопровождавший хозяина во всех плаваниях. Моряки – народ суеверный, а потому строго следовали примете: перед походом полагалось подергать за висячие уши собаки, чтобы с кораблем, не дай бог, не приключилось какой-нибудь беды.
Маршрут плавания был разработан Крузенштерном заранее и соблюдался неукоснительно. Путешественники пересекли Атлантику и направились к Бразилии, затем обогнули мыс Горн и двинулись к Сандвичевым островам.
Там экспедиция разделилась: «Нева» поплыла к Алеутским островам, а «Надежда» отправилась к берегам Камчатки, и оттуда – в Нагасаки. На обратном пути из Японии моряки обследовали север и восток Сахалина, после чего, приняв в Китае на борт большой груз различных товаров, вернулись в Россию.
Первое русское кругосветное плавание длилось три года и принесло империи огромную научную пользу. Достижения ученой команды Крузенштерна оценили и в Европе: материалы экспедиции были переведены на семь иностранных языков и сделались чрезвычайно популярны в научном мире.
Воспитание смены
По возвращении на родину, Иван Федорович был назначен инспектором в Морской кадетский корпус, но прослужил в этой должности только до 1815 года, когда получил бессрочный отпуск и вернулся к научным занятиям. Он лично занимался подготовкой второй кругосветки под начальством Отто Коцебу, даже сам ездил в Англию заказывать нужные для похода инструменты и приборы.
А потом засел за подготовку своего «Атласа Южных морей» - уникального картографического труда, дополненного гидрографическими записками, разъясняющими карты. Атлас перевели на все европейские языки, а на родине вдобавок удостоили «русского Нобеля» - полной Демидовской премии.
С 1827 года Крузенштерн вернулся в стены кадетского корпуса – 16 лет он провел на посту директора этого заведения, и сделал все, что мог, чтобы полностью изменить «Кронштадтскую бурсу».
Начал он с того, что выхлопотал для корпуса статус Морской академии. Затем дополнил расписание новыми предметами, закупил новейшие книги и пособия для обучения, основал в академии собственную обсерваторию.
Кадетов адмирал воспитывал личным примером. Иван Федорович считал, что кроме постижения разнообразных наук необходимо приобретать и телесную крепость. Сам он слыл атлетом и приверженцем спортивных занятий, например, всюду возил с собой две гири по два пуда (то есть по 32 с лишним килограмма) и ежедневно тренировался с ними около получаса.
Скончался знаменитый мореплаватель в августе 1846 года и был с почестями похоронен в Домском соборе Таллинна. В память о нем по всему миру раскиданы географические объекты, названные его именем: остров и архипелаг Туамоту, гора на Новой Земле, мыс на Аляске, губа на Ямале, и другие живописные места, которые адмирал сам нанес на карту.
Следует признать, что Иван Федорович Крузенштерн был из тех исторических персонажей, которые достойно прожили свою жизнь, ничем не запятнали чести и сумели принести неоценимую пользу Отечеству.
Екатерина Кравцова
