Люся была ребенком-инвалидом. В третьем классе по дороге в школу ее сбила машина. Дети шли гурьбой по пешеходному переходу, Люся немного отстала, но зеленый свет еще горел. Она как раз приближалась к тротуару, когда на нее налетела маршрутка. Водителем оказался знакомый ее мамы. Он, конечно, остановился, подбежал к девочке, ощупал ее. Видимых повреждений не было. «Люся! – сказал водитель, - Как же так»??? Несмотря на то, что девочка пролетела кубарем с десяток метров, она смогла подняться и отправиться на занятия.
В школе одноклассники задергали учительницу: «Люсю сбила машина»! Но она стояла на своих ногах, и ни на что не жаловалась. Только ходила, сильно согнувшись, маленькими шажочками, а так ничего. Когда Люся вернулась домой, она хотела сказать: «Мама, мне плохо», но успела выговорить только первое слово и, переломившись, рухнула на пол. В этот же день она оказалась на операционном столе, а вскоре – в инвалидной коляске.
В ней Люся просидела годы, у нее оказался сломан позвоночник. В 11 лет ей сказали, что она никогда уже не встанет на ноги. С этого момента Люся страстно полюбила боксерскую грушу – дядя через день возил ее к знакомому тренеру, где она колотила ее до умопомрачения. Постепенно Люся стала включать в тренировки нижнюю часть туловища: приподнималась на сильных руках и пыталась почувствовать ноги. В 15 лет она уже участвовала в соревнованиях для юниоров.
В это же время мать сказала, что устала от нее и уезжает в Москву. Люсю оставляли с бабушкой. Перед отъездом у них произошел серьезный разговор. Видимо, Люся как-то оскорбила свою маму, потому что та дала ей пощечину. У девочки сработала боксерская реакция, и мама получила хук справа. Она тоже не растерялась и выбила дочке два зуба. Так они попрощались.
Через три года, закончив школу, и Люся подалась в Москву – а куда еще? Сама она из Днепропетровской области, из маленького городка. Ни образования, ни профессии – устроилась в клининговую компанию, убирать квартиры. При ее физической подготовке работать ей было легко, она эту швабру, как пушинку поднимала, а ведро с водой для нее не тяжелей буханки хлеба. Люсей довольны, заявки так и сыплются, у нее появился круг постоянных клиентов, которые хотят только ее.
А с Тамарой вышла такая неприятность: накануне Люся убирала в квартире у одного сына Востока, где было очень грязно. Квартира трехкомнатная в центре Москвы, молодой парень живет в ней один, и живет так грязно, что даже в туалете за собой не смывает. Такое впечатление, что всю неделю он копит в унитазе кал, чтобы Люся пришла и смыла. Она, конечно, смоет, и гору посуды в раковине разберет, из которой, того гляди, черви полезут, и ковры все выбьет и вычистит, перестирает рубашки, трусы и носки, разбросанные по всем комнатам. Но все это ее страшно удручало.
В тот день она приехала с уборки, на которую он вызвал ее чуть ли не в 6 часов утра – к парню приезжали гости. В общежитии Люся расстелила себе кровать и прилегла поспать до обеда – во второй половине дня у нее намечалась еще одна генеральная уборка. Она уже укрылась одеялом и вздохнула тихонько: «Где эти чурки деньги берут..». После этого всё и началось.
Такая большая и мощная, Люся боялась высоты. В нашей комнате оставалась свободной только одна кровать на втором этаже – прямо перед заселением Люси съехала Катя, девушка-футболист. И вот ее место заняла девушка-боксер. Она подставила себе табуреточку и, дрожа, ступила на нее одной ногой. Опираясь на мое плечо (охохо!), она перенесла вторую ногу на перекладину лестницы. Схватилась за край кровати, застыла в испуге. Теперь ей нужно было закинуть вторую ногу на кровать, чуть подтянуться руками и перевалиться на нее всем телом. Я снизу подсказывала ей, что делать.
Люся тяжело дышала, ладонь ее вспотела. Она держала меня железной хваткой. Когда Люся вскарабкалась и улеглась, она с тоской посмотрела вниз и прошептала: «Как же я буду здесь жить»?
