Здесь я жевала гудрон, когда импортная жвачка была недосягаемой мечтой. И было это двойным счастьем – и жевать, и испытать гордость – вот, мол, америкосы, мы и без ваших кренделей обойдемся. Что вкуснее этого дара могла мне дать другая земля?
В камышах этой земли мы сооружали шалаши и собирались там всем двором, чтобы бояться. Нет, не так тревожно, как сейчас. Бояться в 4 года, когда ты еще не знаешь, что не вечен – весело. Разве эти камыши не лучшие на свете?
Под этим беспокойным небом я глядела в мутную воду с полуразрушенного моста, и отвечала на вопросы, которые ставит пятнадцатилетие. Зачем Я? И найдется ли кто-то, кто примирит меня с мглой на сердце?
В этом стальном городе наши мальчишки дрались стенка на стенку, разменивая лучшие качества юности на глупые межрайонные войны. Никакая другая юность не может меня так трогать.
На крышах этих домов я узнала первые поцелуи и первое предательство. И никогда они в моей памяти не разлучатся с красной пылью искореженных кирпичей, разбросанных по чердаку типовой хрущевки.
Здесь, в холодной больничной ро’довой, я тужилась в муках, проклиная стрелки часов, так медленно ползущих по желтому циферблату. Что перед этими часами швейцарские Casio?
Под липой, выросшей на этой сухой земле, я услышала: «Мама, я тебя люблю». Что может быть для менее прекрасней этой липы?
В этой стране, на вершине неприветливого Алибека, я провалилась в рыхлый снег. И с ужасом барахталась в сугробе, в то время как в 100 шагах от меня шел будущий муж, но ни он, ни я тогда об этом еще не знали. Разве этот снег, грозившийся меня поглотить, не лучший сводник в этой вселенной?
Моя Родина - лучшая родина. И я надеюсь, что каждый человек на планете, может это произнести, не кривя душой.
А что вы любите в нашей земле? Чем гордитесь в вашем городе?
___
Читайте другие мои статьи: Что несут мне мужчины на психотерапию и Как измена развернула мою жизнь