– Можно вас сфотографировать? – спрашиваю Людмилу Васильевну и внутренне сжимаюсь. Я знаю, что она откажется.
Я видела эти искорёженные болезнью ноги и руки, и спрашиваю просто потому, что хочу, чтобы бы вы увидели это лицо, доброе лицо, в котором нет ни капли обиды и зла на несправедливую жизнь. Но Людмила Васильевна качает головой:
– Ой, нет, у меня, бывает, просят фотографию, я отказываюсь, не хочу, чтобы меня такой видели.
Вот уже пять лет Людмила Васильевна прикована к инвалидному креслу. Хотя нет, не к креслу, его-то как раз нет. Она прикована к кровати, к узкому пространству в комнате размером в десять квадратов, телевизору и окну, за которым буянит весна. Когда-то Людмила Васильевна любила весну и ждала её, как ждут все добрые хозяюшки. Когда-то…
Давно-давно, кажется, в другой жизни, когда она работала поваром, сначала в детском саду, потом в школе. Однажды выбранной профессии она не изменяла никогда, 32 года поварского стажа. Ноги начали болеть еще на работе. Людмила Васильевна исправно ходила по врачам, исправно выполняла все рекомендации, но легче не становилось. Диагноз «артроз коленных и тазобедренных суставов» надежд на полное выздоровление не оставил.
– Я спрашивала, почему так? Я же и лечусь, и все предписания выполняю, откуда эта болячка ко мне привязалась? Все руками разводили. А потом один врач не выдержал и сказал: «А что Вы хотите? Вы 30 лет на бетонном полу отработали».
– Почему на бетонном? – уточняю я.
– По СЭС так положено, чтобы пол в пищевом блоке был бетонный, а обувь у поваров – шлепки. Тёплую не разрешено. Как мы мучились зимой! Весь день на ногах, к концу смены их уже под собой не чувствуешь, как онемели. По молодости еще ничего, а как за сорок исполнилось, все болячки и полезли. Но на пенсию-то я еще на своих ногах уходила, хоть и больных.
– Вышла и опять на работу вернулась! – вступает в разговор невестка.
– Так попросили, молодёжь тогда сильно в повара не шла – зарплаты маленькие. А детей же кормить надо? Как в школе без повара? Я сколько могла, еще проработала, потом совсем невмоготу стало.
Вот вам, дорогие читатели, такая до боли знакомая история поколения, которое прежде чем о себе думало о государстве, обществе, о том, что повара не найдут, и дети останутся голодными…
Государство ответило в рамках положенных льгот – их Людмила Васильевна получает, и пенсией по инвалидности, размер которой едва достигает 13 тысяч рублей.
Но самое удивительное, что Людмила Васильевна на государство не жалуется, она и с размером пенсии соглашается: «вторая же группа у меня». Единственное, что просит она сейчас у государства – инвалидную коляску. Получить её можно через Фонд социального страхования. Даже с учетом нашей бюрократии Людмила Васильевна ее давно бы уже получила, если бы не одно «но».
В 2017 году, когда за Людмилой Васильевной окончательно и пожизненно закрепили II группу инвалидности, в документах медико-социальной экспертизы (МСЭ) отчего-то указали: «в технических средствах не нуждается». Достаточно странная и жестокая ошибка или небрежность, которая в голове у здравомыслящего человека не укладывается. Как можно решить, что неходячему больному с хроническим диагнозом и пожизненной группой инвалидности не нужна инвалидная коляска? Как? По доброте душевной Людмила Васильевна поясняет, что тогда сын сам купил ей старенькую инвалидную коляску с рук. И может поэтому так вот написали?
Может, но теперь, чтобы выправить эту досадную ошибку Людмилу Васильевну требуют доставить для очередного мытарства по кабинетам. в центр региона, а это 300 км по дороге, раскаленной не всегда ровной.
– Я дороги не выдержу, я бы приехала, но не выдержу. Мне же через боль всё это. А от боли и давление поднимается, я же гипертоник, у меня давление 220. Я не доеду.
Всякая поездка, даже в нашу родную районную больницу для Людмилы Васильевны – пытка. Артроз страшен тем, что «сжирает» хрящевую прослойку между суставами, деформирует сами суставы. Каждое движение – через мучительную и тяжёлую боль, которую могут унять только сильные болеутоляющие, а их, к слову, в списках льготных лекарств нет. Боль в ногах, которые уже пять лет не ходят, потому что болезнь разрушила не только коленный, но и самый главный сустав – тазобедренный, при разрушении которого ходить невозможно.
Как врач, что делал заключение МСЭ, мог написать «в технических средствах не нуждается», я не понимаю. Врач, который понимает, что артроз в такой стадии не излечивается. Больной не встанет, не побежит не сейчас, не через год, не через два. И единственная возможность хоть как-то видеть солнце и бывать на улице, да просто передвигаться – это инвалидная коляска. Не понимаю, зачем требовать повторного освидетельствования человека с пожизненным диагнозом? Зачем причинять ему дополнительные муки? Ради бюрократической галочки? Какая несправедливая, жестока и глупая система, довлеющая над людьми, которые и без того лишены многого.
И вот пишу и понимаю, что мой пост - это опять глас вопиющего в пустыне. Ведь речь даже не о Людмиле Васильевне, её проблему уже решают. Как-то очень по человечески отнеслись власти района, нашлись и предприниматели, пообещавшие помочь с коляской. А завтра она сдаст все анализы и пройдёт всех врачей в больнице района, доставят её туда со всеми возможными удобствами. И главный врач пообещал проследить, чтоб чертову частицу "не" в выводе " в технических средствах не нуждается" удалось убрать дистанционно. Ребята, дистанционно! Хвала коронавирусу. Не он бы Минтруд России не принял бы решение проводить освидетельствование инвалидов дистанционно, и повезли нашу Людмилу Васильевну в центр региона, мучая её жарой и ухабами.
Знаете, у нас странное отношение к людям, потерявшим здоровье. и это отношение известно врачам. Помню, как после операции на глаза, мне сказали "Вы можете попробовать добиться третьей группы инвалидности. по показаниям, она вам положена. Но вряд ли получится" Я и пытаться не стала...Ибо видела, как люди с большей потерей зрения трижды проходили впустую все круги ада МСЭК.
Понимаю, что государство опасается расплодить армию лжеинвалидов. Но стать таким вот лжеинвалидом можно лишь вступив в сговор с чиновниками. проще говоря - купив соответствующий диагноз и документы. Достаточно забить в поисковик слово "лжеинвалиды", и он на выбор предложит вам - Костромское дело, когда врачи подделывали документы с диагнозами и справки о лечении в кардиологическом центре, Ростовское дело, когда чиновники умудрились продать 10 тысяч фальшивых "инвалидностей", а вот еще дело бюро медико-социальной экспертизы при Министерстве труда, чиновники которого за сто тысяч рублей продавала свидетельства об инвалидности
И отчего-то я не нашла в долгом списке старых и новых дел случаев, когда бы здоровый человек прикинулся инвалидом втором группы и так хорошо прикинулся, что пройдя семь кругов ада МСЭК, его никто не разоблачил. Как правило граждане покупают себе липовые документы? У кого? Догадайтесь с трех раз.
Так почему же государство начинает наводить порядок не с того конца?
Куда как логичнее ужесточить контроль не над инвалидами, а над своими родными чиновниками? Но кто его поймет это наше загадочное государство...
Ох, ладно шуметь и воевать, сотрясая воздух, знаете, дорогие мои читатели, я столько раз зарекалась себе не лезть в проблемы государственных органов, молчать о них, молчать в тряпочку. Но когда видишь человека со скрюченными в узел пальцами ног, изуродованными болезнью телом, когда ты понимаешь, что он угробил свое здоровье на каторжной пахоте на государство....Так становится обидно...
А о Людмиле Васильевне, я обязательно еще сообщу. Очень верю, что свои обещания и власть, и предприниматели сдержат. Но поживём - увидим.