Город расплескался по холмам у моря, как медуза о камни. Закат окрашивает крыши и редкие облака багрянцем, ложится на морскую гладь ребристой дорожкой. Бриз приносит запахи водорослей и йода, игриво треплет ворот пальто, приподнимает полы. Ролан остановился на изгибе тракта, подумав сошел с дороги и встал у обрывистого склона, любуясь видом.
В порту у каменной пристани покачиваются корабли, тянутся к красному небу спицами мачт. Над городом нависает клыковидная скала с вросшим замком. Бойницы башен придирчиво наблюдают за змеящимся трактом. Подъемный мост опущен, кажется, вот-вот по нему поскачут рыцари, готовые содрать пеню с незадачливых торговцев.
Ролан усмехнулся. Караван не платит пошлину, а любой несогласный скоро познакомится с их чудным оружием, для которого самая крепкая броня — намасленная бумага.
Круглые шрамы на груди и руке зачесались. Ролан поскреб левую сторону грудины, через легкий черный свитер, обтягивающий торс, как перчатка. Поправил ножны и пошел вдоль тракта, ища съезд к городу. Ветер запутался в светлых волосах, грубо подрезанных засапожным ножом и собранных в куцый хвост на затылке.
Подошвы постукивают по древнему камню, выбивая сбивчивую мелодию, сплетающуюся с далеким плеском волн. На ходу Ролан сунул в зубы самокрутку, прикурил от стальной зажигалки — одного из товаров Каравана. Вдохнул ромашковый дым с нотками цветов вишни и целебных трав. С тем же успехом он мог курить пористый корень, важен сам процесс и дым, остальное лишь следствие, которым можно пренебречь.
Мысли путника улетели к городу, прикидывая, где таверна, а где лавки торговцев и на сколько он задержится. В заднем кармане джинс позвякивает горсть серебряных монет, а потайной кармашек пальто согревает золотой кругляш. Средств хватит хорошо отдохнуть после недельного перехода и закупиться провиантом да необходимыми мелочами.
Занятый мыслями Ролан проморгал момент, когда по подъёмному мосту проехал кортеж из двух пузатых карет, в сопровождении закованных в черные латы воинов на могучих жеребцах. Процессия поравнялась с Роланом и понеслась дальше, но два воина придержали коней.
Они подъехали к нему, и мужчина благоразумно остановился, пытливо оглядывая стражников, но не находя оружия. В узких прорезях забрал царит непроглядный мрак, словно там внутри черная слизь вместо людей.
— Эм... здрасьте. — Сказал Ролан и согнул левую руку в приветствии. — Я тут это, просто иду, никому не мешаю.
Войны, не переглянувшись развернули коней и помчались вслед за каретами. Ролан пожал плечами провожая их взглядом. Есть нечто странное в посадке всадников и в том, как скачут кони.
***
Город встретил Ролана бряцанием монеты в глиняной кружке. Слепой нищий тряс ею, стоя у вросших в землю ворот. У его ног лежит подранный пёс и внимательно провожает людей взглядом. Мимо Ролана прошла группа женщин с полными корзинами лазурных водорослей. Ниже, на берегу копошатся ныряльщики, на воде покачиваются рыбацкие лодочки. Ветер разносит над крышами звон рынды и зычные крики. Пахнет сырым деревом, йодом и жареной рыбой.
На Ролана посматривают настороженно, слишком не похож на местных — темноволосых, с пропитанными морской солью лицами. Улицы узкие, как норы крыс, дома сколочены из досок в два-три поверха, опасно склоняются над прохожими скрывая солнце.
Брусчатка влажно блестит, меж камней скопилась мерзкая грязь и клочья мха, больше похожего на плесень. Поглядев на прохожих, Ролан решил не спрашивать пути до таверны, — такие если не пошлют на три буквы, то обманут.
У каждого города есть «логика» и этот не стал исключением. После часа блужданий в голове Ролана обрисовалась карта, похожая на паутину пьяного паука. Он остановился на набережной, еще сохранившей крупицы величия. Видимо в давнем прошлом город был если не столицей, то значимым торговым пунктом. Увы, Год Хаоса смешал все карты, а может город и до него начал терять значимость.
Из порта вышла группа докеров, смеясь прошли мимо Ролана и направилась в сторону широкой улочки. Путник дождался пока они отдалятся и пошел следом. Куда идти дюжим мужикам после работы, как не в таверну? Там их ждёт горячая еда, крепкая выпивка и блаженный отдых.
Он оказался прав.
Таверна украшена старыми рыбацкими сетями, столы и стойка — деревянный бочки различных размеров. Над входной дверью корабельный колокол, а на стене за спиной тавернщика красуется расколотое рулевое колесо, с налипшими ракушками. Воздух густой, чарующе пахнущий наваристой ухой и жареным мясом.
Ролан сел на маленькую бочку, положил руки на большую и принялся ждать, с вялым любопытством поглядывая на окружение. Из головы не шли «рыцари» и кареты, там куда они направлялись на ближайший месяц пути нет ничего кроме лесов и зарослей рододендрона.
Официантка подошла спустя пять минут, загорелая, что свойственно прибрежным жителям, гибкая и черноволосая, словно окунула голову в дёготь. Почти черные глаза впились в лицо Ролана с неясным выражением.
— Я тебя не знаю... — Сказала официантка, уперев кулак в бедро и чуть откинувшись в бок. — А новых кораблей не будет до весны.
— Ну... я просто пришел по дороге, а что, тут особая политика обслуживания?
— Нет, но странно это, с чего кому-то шляться по тракту в такое время?
— Я просто люблю ходить, — признался Ролан, — новые места, новые люди.
В глазах официантки вспыхнул огонёк, она вздохнула и сказала:
— Ладно, чего хочешь?
— Даже не знаю, давай чего нить горячего и на свой вкус.
***
Она поставила перед ним глубокую тарелку с исходящим паром похлёбкой, в которой плавают кусочки розовой рыбы и крупно нарезанные овощи. Докеры в дальнем углу успели накидаться и теперь почти лежат лицами в бочку.
— Лучше в городе нет. — Сказала официантка опускаясь напротив. — Может быть в замке, но я бы не советовала туда соваться.
— Это почему? — Спросил Ролан, запуская ложку в тарелку.
— Да кто их знает, блягородных... Сидят там безвылазно, может во все померли усе давно.
— Ну не знаю, у города встретил парочку черных рыцарей и кареты...
Лицо официантки дёрнулось и начало бледнеть, словно кровь высасывает невидимый упырь.
— Ты видел чёрных?!
— Эм... ну да... а что?
— Н-ничего... потом расскажу. Лучше скажи, откуда ты?
— О... это долгая история.
— А я никуда не тороплюсь. — Ответила девушка и улыбнувшись накрутил на палец черную прядь.
***
Она уснула на смятых простынях едва прикрывшись грубым одеялом. Вставая с кровати Ролан провёл ладонью по бедру, улыбнулся и прихватив с пола пальто, пошел к окну. Там сел на подоконник и закурил, глядя на улицу. Занятые друг другом они и не заметили, как пошел дождь. Сейчас от мутного стекла веет холодом и сыростью, соседних домов не видно, а дым от самокрутки кажется куда более плотным. Запах трав и цветов пересилил сырость и добавил комнате своеобразный уют.
Ролан покосился на спящую и с удивлением осознал, что не знает её имя, как и она его. Всё получилось скомкано, быстро и страстно, как у подростков, столкнувшихся в амбаре на Бельтайн.
Он улыбнулся, в теле растекается обманчивая лёгкость, словно он хорошо выспался и выпил лучшего кофе. Одежда беспорядочно разбросана по полу, а на ноге девушки, на самых пальцах повис носок, кокетливо яркий и полосатый.
Она перевернулась на спину раскинув руки, похлопала по месту, где должен лежать он и открыла глаза. Посмотрела на Ролана и спросила:
— Ты чего?
— Не спиться.
Она поднялась с кровати, слабый свет только подчеркнул упругие изгибы тела, Ролану девушка напомнила статую на носу корабля. С кошачьей грацией пошла к нему, покачивая бёдрами. Обняла со спины и положила голову на плечо.
— Ты так и не сказал, как тебя зовут.
— А это так важно?
— Конечно важно! Я ведь не портовая девка, чтобы не знать имён своих мужчин.
— Хах... Ролан. А тебя как зовут?
— А это так важно?
— Ну ведь я не моряк...
— Нерина.
Они замолчали, слушая стук дождя по крыше и едва заметную мелодию капель, разбивающихся о лужи. Наконец Нерина спросила:
— Ролан, а ты заберешь меня с собой?
— Куда?
— Куда угодно...
В её голосе просквозила такая надежда, что Ролан на миг заколебался и представил, какого это быть не одному. Спать под одним одеялом у костра и... перед внутренним взором замелькали морды чудовищ, скалящиеся из темноты, зазвенела сталь. Ролан покачал головой и сказал:
— Я бродяга, иду не знаю куда и зачем. Тебе точно не понравится такая жизнь.
— Понравится!
— Почему ты так думаешь?
Она умолкла, черты лица заострились, а может Ролану это просто показалось, наконец ответила:
— Скоро узнаешь, подожди немного... а вот и они, прислушайся.
Ролан озадаченно напряг слух и... через шум ливня пробивается отчетливый лязг. В скорое стали видны два рыцаря в черных латах, идущие плечом к плечу с верхнего конца улицы. И снова их походка насторожила Ролана, а пальцы потянулись к рукояти меча, но натолкнулись на теплое, подрагивающее бедро девушки.
— Черные... — прошептала она.
Голова одного рыцаря дёрнулась и прорезь, кажется, посмотрела прямо на них. Нерина охнула и спряталась за плечом Ролана, зажав рот ладонью. Мужчина остался неподвижен, глядя в черную щель и пытаясь разглядеть хотя бы отблеск глаз. Ничего. Рыцари замедлили шаг, но прошли мимо.
— Это плохо... очень плохо! — Залепетала Нерина.
Ролан выдохнул дым, посмотрел на рубиновый кончик самокрутки и задумчиво сказал:
— Забирают женщин и детей?
— Д-да... откуда ты знаешь?
— Да так...
***
День Ролан провёл бродя по городу от лавки к лавке, вслушиваясь в разговоры горожан и наблюдая неочевидные детали. На улицах совершенно нет бродячих животных, та собака у ворот была единственной. Рыбацкие лодки уходят от берега как можно дальше, а вернувшись, сваливают часть улова под стену у пирса.
Горожане делают вид что не понимают вопросов или просто уходят не оглядываясь. Дважды на Ролана полезли с кулаками, а получив зуботычину ретировались в подворотни.
К вечеру заморосил мелкий дождь, и Ролан направился в таверну, снять комнату или, если повезёт, получить приглашение от Нерины.
***
Ролан лежит обняв девушку, прикрытый простыней. Тяжелые струи колотят по крыше, гремят по желобу и стучат в окно. В дальнем конце комнаты шебуршаться мыши, а высоко над крышей ворчит гром. От спящей Нерины исходит успокаивающее тепло и домашний уют.
Если подумать, он действительно может забрать её с собой. Найти брошенный дом или построить новый труда не составит. На крайний случай можно втесаться в ряды переселенцев.
Свой дом, спокойная, размеренная и предсказуемая жизнь с женой и... детьми.
Должно быть подобные мысли с возрастом посещают голову каждого мужчины. Ролан почти увидел лица отпрысков, услышал их смех... Грёзы прервал задушенный вопль, быстро исчезнувший в рокоте дождя.
Мужчина в одно движение встал с кровати и прежде, чем вопль повторился, запрыгнул в джинсы. Сквозь шум воды стал различим надвигающийся лязг. Нерина, сонно моргая и широко зевая приподнялась на одной руке, несколько секунд смотрела на Ролана и спросила:
— Что случилось?
— Кричат. — Ответил мужчина, набрасывая пальто.
Сон сорвало с лица девушки, она села, поджав ноги и протараторила:
— Ну и пусть! Пусть кричат! Ложись в кровать! Это не твоё дело!
Вопль повторился под самым окном, а металлический лязг и цоканье стальных подошв о брусчатку, стали отчетливыми до рези в ушах. Ролан обулся в сапоги, дважды топнул и поправив меч, глянул на любовницу со странным выражением.
— Теперь моё. — Сказал он и почти побежал к двери.
Нерина что-то кричала в след, но Ролан спрятался от её голоса на лестнице. Вихрем промчался через пролёт и вылетел в дверь под дождь.
Падающая с небес вода на миг ослепила, Ролан мгновенно промок и волосы облепили лицо, пшеничными щупальцами. Два черных рыцаря почти скрылись за ливнем выше по улице. Они с топорной прытью волокут женщину в ночной рубашке, давно промокшей и облепившей тело подобно мокрой бумаге. Бедняжка пытается вырваться, упирается ногами, а дождь приглушает крики о помощи.
Внутренний голос подсказывает Ролану, что даже не будь ливня — никто не откликнулся бы. Он выхватил меч и рявкнул, стараясь перекрыть грохот воды:
— Стоять!
Рыцари остановились, женщина умолкла, скорее от удивления, чем от облегчения. Похитители медленно повернулись, еще не веря в случившиеся и успели увидеть бегущего к ним Ролана.
Первого он сбил с ног, подпрыгнув и ударив обеими ногами в грудь, сгруппировался и приземлился на него. По улице покатился металлический грохот, а Ролан сел на поверженного положив клинок на плечо. Пленница вырвалась и прижалась к стене дома, трясясь от ужаса.
— Ребята, — сказал Ролан, — вам бы прекратить это.
Тело под ним начало шевелиться, а второй рыцарь двинулся в атаку глупо вытянув руки. Клинок загудел рассекая капли дождя, звенькнул о доспех и рассёк сочленение в локте. Рыцарь отшатнулся. Ролан прыгнул следом, прямо на грудь, словно дикий кот. Перехватил меч и вогнал по гарду в основание шеи.
Враг под его весом повалился на спину и затих. Первый только начал подниматься, но Ролан с натугой вырвал меч из трупа и крутанувшись на пятках отсёк голову, выбив сноп искр из стального ворота. Женщина заплакала, сжалась в комок, не отрывая взгляда от спасителя.
Ролан вернулся к первому убитому, пинком сбил шлем и выругался.
Человек!
Бледный, с глубоко запавшими глазами, но всё же человек! Не монстр из щупалец или еще какой шоггот. Самый обычный мужчина, с лысой головой и острыми скулами.
Ролан повернулся к женщине, та всхлипнула и побежала прочь вниз по улице, часто оскальзываясь и хватаясь за стены. Перевел взгляд на окна домов, надеясь увидеть Нерину. Не найдя её, вздохнул и пошел к виднеющемуся вдали силуэту замка, подсвечиваемому вспышками молний.
***
Подвесной мост опущен, а ворота распахнуты настежь, словно вместо двух похитителей должны явиться делегация. Ролан вошел внутрь, порывы ветра поднимают полы, треплют пустые рукава — путник надел пальто, на манер плаща.
Перед донжоном его встретил высокий, черноволосый мужчин. Поняв, что замечен, он изобразил аплодисменты и широко улыбнулся. Вспышка молнии отразилась на удлиненных клыках, бросила густую тень на глазные впадины. Впрочем, Ролан продолжил видеть тлеющие угольки зрачков.
— Должен признать, — сказал незнакомец, опуская руки. — Красивая расправа над прислужниками, быстро и четко, без лишних движений и сомнений.
— Ты кто? — Спросил Ролан, дернул плечом скидывая пальто.
То тяжело скользнуло по спине и упало под ноги. Свитер промок насквозь, облепил тело подчеркивая рельеф мышц.
— Я? Ха... сэр Уинстон Келонни! И ты, оставил меня без ужина!
— А сейчас и голову заберу.
Ролан едва успел договорить, как вампир вырос перед ним, и ударная волна сжатого воздуха откинула волосы назад. Кулак чудовища впечатался в солнечное сплетение, погрузился, как в сырую глину. Ролана переломило от боли, рот наполнился горькой слюной.
— Голову? — Переспросил Келонни. — Мальчик, ты меня с кем-то путаешь? Я, в отличии от упырей, не такая легкая добыча.
Он ухватил Ролана за подбородок и рывком вынудил выпрямиться. Меч с сверкнул, нацелившись в живот, вампир извернулся и плавно отскочил от человека. Ролан утёр губы рукавом, пошире расставил ноги и оперся о меч, сверля кровососа взглядом.
Черты лица Келонни заострились, кожа на скулах натянулась, как каучуковая маска. Глаза загорелись голодным пламенем, а зрачки расширились и сжались в точку, отразив вспышку молнии.
Дождь стучит по плечам Ролана, старается пригнуть к земле, дыхание вырывается с хрипами и свистом. Он качнулся и вскинул меч, плавно отвел правую ногу назад и встав боком положил клинок на локоть, нацелил острие в грудь вампира. Дождь начал выбивать из стали тонкую мелодию.
— Хочешь побарахтаться? — Спроси Келонни, развел руки и неспешно зашагал вправо. — Это хорошо, очень хорошо! Кровь будет вкуснее!
Ногти удлинились, закручиваясь в толстые когти, изогнутые, как у горного льва. Вампир сделал два шага и прыгнул, вытянувшись, как дикий кот. Ролан завертелся отбивая атаки, когти залязгали о клинок, как кинжалы. Дважды он достал Келонни по рукам, рукав разошелся, но лезвие отскочило, словно с плотного дерева.
Ткань соскользнула, обнажив мраморно белую кожу с отчетливой вмятиной от меча.
Голова Ролана мотнулась от удара в челюсть, он крутанулся, спасая шею и усиливая новый удар собственным весом. Кончик меча чиркнул по лицу вампира, руки болезненно тряхнуло. Келонни с воплем отшатнулся, зажимая рану и глядя на человека меж пальцев. Вместо крови по подбородку на грудь заструилась голубая жижа.
— Хорош... — процедил вампир.
— А то... — начал Ролан, но договорить не успел.
На него обрушился град ударов, руки врага смазались, Ролану показалось, что его сбил бык. Тело отбросило к подъемному мосту, протащило по мокрому камню, обдирая свитер на спине и локтях. Рот наполнился кровью, в носу появилась мерзкая металлическая сырость.
Вместо боли неприятное чувство давления: на виске, лице, горле, груди и животе.
— За это, — зарычал вампир, проводя пальцем по ране через лицо, — легкой смерти не жди.
— А? — Просипел Ролан, выплевывая красные сгустки и медленно поднимаясь. — Можем начинать играть всерьёз? Ладно.
Под злобным взглядом он неловко сорвал ошмётки свитера. Вампир цыкнул, разглядывая жуткие шрамы, покрывающие торс и следы свежих швов.
— А тебя потрепало...
— И еще потреплет не раз.
Вампир ударил прежде, чем Ролан смог поднять меч. Мир перед глазами дернулся и начал крениться. Ладонь ухватила за волосы, и мужчина застонал от боли в натянувшейся шее. Келонни поднял одной рукой и задумчиво спросил:
— Мне тебя просто так выпить или для начала взбить внутренности в кисель?
— Только штаны мне расстегни... — Пробулькал Ролан.
— Зачем? — Озадачился вампир.
— Через ширинку... неудобно будет...
Лицо Келонни дёрнулось, глаза расширились, он занёс руку и процедил:
— Пожалуй оторву тебе ногу. Посмотрим, как будешь шутить после.
Он занёс руку, хищно скрючив пальцы, но вместо удара ухватил Ролана за лодыжку. Попытался. Мужчина поджал ноги и ухватившись за запястье, ударил обеими ступнями вампира в лицо. Выпрямился, вложив в удар весь вес и силу.
Под каблуками отчетливо хрустнуло и промялось, словно ореховая скорлупа. Ладонь на шее разжалась, но Ролан не отпустил запястье. Вместе они упали, и мужчина потянул руку, уперевшись ногами в голову врага.
Смачно хрустнуло, и голова Келонни прижалась ухом к плечу.
Конечности вампира мелко затряслись, он издал яростный вопль, попытался ухватить Ролана, но рука отказалась повиноваться. Мужчина откинулся на брусчатке тяжело дыша и глядя на падающие в лицо струи ливня. С трудом перевернулся и поднялся, вампир зашевелился, целой рукой пытаясь вернуть голову на место.
Ролан перевернул его на живот и навалившись сверху, уперся коленом в поясницу, схватил за нижнюю челюсть и потянул. Келонни завизжал, напрягся, Ролан зарычал и рванул из последних сил.
Сухой хруст, словно ломаются сухие веточки, обернутые мокрой тряпкой. Келонни обмяк, только глаза продолжают яростно вращаться, пытаясь поймать Ролана взглядом. Над замком загремела канонада молний и от вспышек молний закружилась голова.
Звук заметался между башенок и по двору замка. Ролан взял вампира за волосы, потянул. Ощущение, что вместо шеи у него толстая верёвка, заглянул в глаза и сказал:
— Как думаешь, долго вампиры живут без головы?
***
Рассвет разорвал дождевые тучи, осветил исходящий черным дымом замок. Сонные горожане, разбуженные криками работников порта, что затемно уходят на службу, высыпали на улицу. Нерина, не спавшая всю ночь, выбежала вместе с остальными.
Охнула, наблюдая за струями черного дыма, поднимающимися над крышей проклятого замка. Девушка оглянулась в надежде увидеть Ролана и кажется в толпе мелькнула его фигура. Нерина подалась туда и остановилась — показалось.
На новые рассказы, кофе и сигарету: 5336 6901 6545 6536 (сбербанк)