Помню рассказ женщины из соседнего дома, как к ним в квартиру залетела птица. Через балкон.
Они живут на третьем этаже.
Напуганная птица стала метаться по кухне, свалила тарелку, вазу, напугала детей и собаку.
Женщина сама напугалась и заперла дверь на кухню снаружи.
И стала ждать, когда птица вылетит также, как залетела. А та все не вылетала, более того, она ударилась обо что-то и притихла.
Этот рассказ я слушала в одну из последних прогулок наших до самоизоляции: дети играли на площадке, взрослые - стояли рядом, беседовали.
Там закончилось все тем, что пришел муж, поймал птичку в полотенце и выкинул с балкона. И та, кажется, полетела.
Ну, в смысле вверх, а не вниз.
Женщина рассказывала это, смеясь.
А мне было не смешно: птица - это плохая примета. Не то чтобы я была очень мнительная, но всё же, мне бы точно было не по себе.
Прошло полтора месяца.
На днях встретила в магазине другую соседку. Она знает все новости района: когда что откроется, кто на ком женится.
- В соседнем доме есть целая семья с коронавирусом, - экспертно сообщила она мне и добавила. - На третьем этаже.
Я замерла.
Почему-то я точно знала, что это за семья.
- Как они? - спросила я.
- Не знаю. Говорят, муж плохо, в больнице. А жена и дети легко переносят.
Я в последнее время стала ужасно мнительная.
Мне кажется, я раньше такая не была.
Может, это связано с новым знанием о небезопасности этого мира: что в любой момент у человека можно отобрать свободу и перспективы.
От этого неуютно, и хочется найти внутри новые опоры, но пока не понятно, где и как искать.
Когда мы жили в Балашихе на первом этаже, почтальоны часто звонили в нашу квартиру, чтобы просто попасть в подъезд.
Я привыкла к тому, что звонит домофон, я спрашиваю: "Кто?", а мне в ответ: "Почта".
И я пускаю.
Однажды у нас в доме на втором этаже ограбили квартиру, среди бела дня. Участковый ходил потом по квартирам, опрашивал людей.
Пришел ко мне. Спросил, не видела и не слышала ли я чего-то или кого-то подозрительного.
Я сказала нет.
- Никого незнакомого в дом не пускали?
Я замешкалась. Я пускала. Почту.
- Вы уверены, что это был почтальон? - спросил участковый.
Я молчу. Нет, не уверена.
Возможно, это был вор, и его впустила именно я.
Этой истории больше 15 лет, но я до сих пор помню, как чувствовала себя соучастницей преступления, как нервничала, и как больше никогда в жизни не открывала дверь тем, кого не знаю.
Почты и спама в ящиках от этого меньше не стало. Видимо, открывала не только я. Но это не спасало меня от угрызений совести.
Потом мы переехали. Сейчас живем на 15 этаже. Никто не звонит и не говорит: "Почта". Я отвыкла. Теперь говорят: "Это курьер" или "Откройте, доставка".
На днях поздно вечером зазвонил домофон.
- Кто там? - я взяла трубку.
- Это я, - ответил незнакомый мужской голос.
- Кто я?
- Ну я. Ты не узнала?
Я не узнала.
- Кто это? - спросила я.
Там нажали на сброс.
И не перезвонили.
Я пожала плечами. Подождала.
Может, ошиблись квартирой, мало ли.
Я пошла укладывать детей.
Катя прыгает в пижаме по кровати, поет песенку.
В песенке слова написаны от лица маленькой девочки, которая хочет быстрее вырасти и жалуется: "Эй, малявка, эй, малявка", - надоело слышать мне".
Катя подпевает девочке, но только конец фразы: "Надоело слышать мнееее, надоело слышать мнеее"
А у нее кохлеарная имплантация, она не слышит без имплантов. И в свете её глухоты эта фраза приобретает двойной смысл, и мне не по себе, и я одергиваю Катю: "Давай другую песенку!"
- Я хочу эту, эту!
И поёт дальше.
Я выдыхаю. Это просто песня. "Ребенок даже смысла в нее не вкладывает, что ты циклишься?" - спрашиваю я себя.
- Катя, пора спать.
Катя пошла чистить зубы перед сном.
В ванной, там, где щетки, пасты, шамуни, стоят и мои духи. Катя любит пшикаться моими ароматами.
- Почистила зубки? - спрашиваю я.
- Да. И задушилась.
- Надушилась, Катя, надушилась! - злюсь я, хотя это просто неправильное слово.
Но я последнее время постоянно мнительно вздрагиваю от таких вот слов, фраз, недосказанностей.
Я ложусь спать, засыпаю сразу.
Во сне приходит мой родной брат.
Его зовут Дима, и он пропал без вести более четверти века назад.
Во сне он в кепке и маске, и я не вижу его лица, и не знаю, как он выглядит, но почему-то просто знаю, что это он.
- Ты что мне не открыла? - спрашивает брат.
- Я не знала, что это ты, - оправдываюсь я.
- Знала!
Я просыпаюсь в холодном поту, иду зачем-то проверять, закрыта ли дверь. Она открыта! Кто-то пришел последний, и не повернул замок.
Я закрываю на все повороты замка.
Мне страшно.
- Ты чего? - спрашивает спросонья муж.
- Спи. Все хорошо, - я залезаю под одеяло, пугливо задираю ноги (не знаю, как у вас, а у меня под кроватью точно живет монстр) и тянусь к телефону.
Сейчас напишу этот пост, запакую в него свои страхи, и выпущу в сеть.
Увлечённо пишу и слышу на кухне какое-то шебуршание.
Может, кошка нашла какой-нибудь закатившийся карандаш и играет.
А может, кто-то забыл на ночь закрыть балкон и в него влетела птица.
А может...
"Хватит, спи уже", - злюсь я на себя, заползаю глубоко под одеяло, оставляя снаружи одни напуганные глаза.
И вдруг замечаю кошку, которая спит у мужа под боком.
Значит, не кошка.
Сердце колотится.
На кухне явно кто-то есть.
Птица?
Брат?
Монст?
Зомби?
У меня закончились варианты.
Я вскакиваю и смело иду на кухню, громко топая тапками, и на середине пути врезаюсь в сына.
- Господи, Даня, что ты тут делаешь???? - с ухающим сердцем шепотом ору я.
- Я пить ходил... Воды можно мне попить? Старался уж тихо, как мог, чтобы не разбудить никого...
- Иди спать, - шепчу я и возвращаюсь в постель.
Засыпая, думаю о птицах, страхах и монстрах под кроватью.
Ну фсё, я, кажется, псих.
...
Вот еще вкусная и полезная статья от того же автора про съедобности