Замечательный французский художник Гастон де Ла Туш — автор целого ряда произведений ныне считающихся классикой мировой живописи. Его вклад в становление и развитие постимпрессионизма невозможно переоценить.
Впрочем, обо всем по-порядку. И нам хотелось бы в своей обычной манере перейти непосредственно к рассмотрению главных особенностей его творчества. Но упустить некоторые детали биографии этого мастера мы попросту не можем. Ибо в них заключены предпосылки к возникновению его уникального живописного почерка.
Как и любой другой прирожденный художник, маленький Гастон с самого раннего детства проявлял живой и горячий интерес к рисованию. Родители, прочившие своему сынишке судьбу видного деятеля искусств всячески поддерживали его увлечения. Талант и трудолюбие мальчика обещали стать залогом скорых успехов, но в стройные планы вмешался Франко-Прусский вооруженный конфликт. Впрочем, жизнь часто непредсказуема, а повороты судьбы — диалектичны. Вынужденный надолго расстаться с любимым увлечением юный парижанин хоть и не оттачивал мастерство владения грифелем и кистью, зато проделал колоссальную внутреннюю работу переосмысливая собственный творческий подход. Так или иначе, но возвратившись к практическим занятиям, де Ла Туш продемонстрировал удивительную для несовершеннолетнего молодого человека самостоятельность и решимость при выборе средств и методов самовыражения.
В результате к своим неполным восемнадцати годам он уже являлся автором ряда полотен, выполненных в академическом стиле.
Эти творения, однако, не снискали известности и широкого признания. И это неудивительно, ведь молодой художник умышленно акцентировал внимание зрителя на обыденных сюжетах, поданных к тому же в сугубо консервативном ключе. Отражая подлинное состояние внутреннего мира самого мастера, они оставили равнодушными столичную публику. Потому не удивительно, что деморализованный таким дебютом Гастон решил последовать примеру Н.В. Гоголя и отправил свои творения туда же, куда отечественный классик определил второй том «Мертвых душ».
Но наш герой не думал сдаваться. Первые неудачи лишь еще сильнее закалили его характер, одновременно стимулируя к поиску новых технических живописных приемов, а главное — источника вдохновения. Поворотным моментом творческой биографии нашего героя стало знакомство с признанными звездами французского импрессионизма. Счастливый случай привел Гастона де Ла Туша в уютное парижское кафе «Гербуа», где он свел полезное знакомство с Эдуардом Мане, Дега и Ренуаром. Что интересно: изначально молодому человеку просто льстило доброе отношение к нему легендарных мэтров, их искренняя расположенность, готовность поделиться опытом и дать бесценный совет.
С той поры «дрейф» молодого академиста в направлении впечатленческого стиля начинает наглядно «проступать» сквозь прежние тяжеловесные нарративы. Проходит совсем немного времени, и яркие, светлые, наполненные настроением рококо, картины де Ла Туша завоевывают сперва благосклонное внимание, а после — и искреннее восхищение парижской публики. Его тонкая кисть пишет свободно и широко, а идеалистические мотивы и изящная эстетика жизни богемы совершенно вытесняют прежние мрачноватые паттерны.
И вот здесь, на этом самом моменте, большинство наших уважаемых коллег, берущихся писать статьи о творчестве де Ла Туша, высказывают восхищение уникальностью его новообретенного стиля. Будто влияние великого Мане и заимствования приемов Фрагонара явились достаточным условием рождения звезды постимпрессионизма. А ведь это совсем не так. Не случись в судьбе нашего героя «тактическая пауза», повлекшая стратегический анализ и глубокую рефлексию; не подвергнись его ранние самостоятельные работы публичной обструкции; не столкнись он с темной стороной карьеры живописца, полной сомнений и разочарований — никогда его полотнам не было бы суждено обрести такой неповторимой легкости, гармоничной насыщенности светом, ауры радостного предвкушения мира праздника и веселья. К тому же, ставший своеобразным черновиком академический период творчества маэстро и его постепенная, глубоко прочувствованная и осмысленная эволюция, стали тем самым залогом неповторимой индивидуальности и стопроцентной узнаваемости полотен, которые до сих пор восхищают посетителей Елисейского дворца и Версаля.
Он ушел так, как до и после него мечтали уйти многие великие. На пике славы, удостоенный высшей награды Республики, в собственной мастерской, творя очередной шедевр. Его вклад в мировое изобразительное искусство невозможно переоценить. Поскольку его удивительно искренние в своем жизнелюбии полотна стали своеобразным связующим звеном между прошлым и современностью, внеся неоценимый вклад в сохранение и развитие традиций французского импрессионизма.
