Есть прекрасные фильмы, оставляющие отвратительный осадок. Одна из таких кинокартин - «Военно-полевой роман» (1983) Петра Тодоровского, человека не просто талантливого, но и знающего ту эпоху, о которой повествует сюжет. В кадре — даже не любовный треугольник, а какая-то невнятная фигура, набор странно пересекающихся линий.
Все — мерзки и все — безумно несчастливы. Тодоровский умел создавать этот чудовищный сплав, где нет положительных героев, но каждого по отдельности — жалко. Они — жалкие, даже ретивая Люба-фронтовичка.
Героиня Натальи Андрейченко — хабалка, причём, сама себя не уважающая. Герой Николая Бурляева — человек без внутреннего стержня, хотя в нужные моменты он распрямляется и перестаёт быть слабым. Но всё равно — гадёныш, постоянно предающий свою жену а для неё он — центр вселенной и смысл бытия.
Персонаж Инны Чуриковой — жертвенная дура, которой напрямую транслируют небрежение. Так, ещё смесь признательности с уважением. Не больше. Их брак смотрится дико и больше напоминает отношения мамочки и сыночка (судя по всему, комната - её, а не Сашина).
Забавный эпизод — начальник вызывает жену главгероя, чтобы жаловаться на плохую работу мужа. Впрочем, тут вообще нет любви, а есть некая иррациональная привязанность полу-мальчика , недо-мужика Александра — к Любе.
Для него она — томительно-яркое воспоминание, луч света в тёмном царстве — та, которая скрасила его фронтовую жизнь. При том, что военно-полевой роман был вовсе не с ним, а с командиром. Но Саша каким-то образом пронёс это - не ему дарованное тепло - через годы.
Поэтому, признав в торговке пирожками свою «принцессу Грёзу», он тут же забыл и жену, и долг, и работу. Это всё отходит даже не второй план, а вообще испаряется. У Саши с Любой нет ничего общего — в интеллектуально-культурном плане. Они вообще с разных планет.
«Что тебе даёт такая музыка?» - непонимающе спрашивает Люба, не выдержав «пытку» консерваторией. Впрочем, образованная учительница Вера — чудовищно скучна и «правильна». Сморчок-Саша по-глупому и по-детски не может сделать выбор.
Самая идиотская сцена — это когда обе женщины просят его сознаться, а он ...вытаскивает из кармана яблоко и начинает с ожесточённым хрустом его жрать. Аж с брызгами - до того вгрызается. Снято гениально! Какая же он пакость, а?
Второй момент — когда героиня Чуриковой принимается танцевать перед своим неверным мужем и его любовницей, нарядившись в какой-то маскарадный костюм. Показывает фокусы. Кривляется. А потом разводит красивыми руками и плачет с рефреном: «Я не хочу быть одна».
То есть для училки-Веры этот хилый псевдо-интеллигент, работающий киномехаником, просто зацепка за «нормальную семейную жизнь», за видимость союза. Страх одиночества, а не любовь. С его стороны это, как я уже сказала — воспоминание: «Я вас любил... Давно... Ещё на войне».
Он в этот момент более чем прав — он выходит на подсознательный уровень и выбалтывает реальную причину. Люба? Той вообще нужен брутал-командир. Она его и находит в конечном итоге. Резкие дамы любят подчинение.
Zina Korzina (c)