"Константин"
Позднею осенью 1890 года «Русское общество пароходства и торговли» пустило в плавание по кавказско-черноморской линии два новых парохода, одинакового типа, одинаковой величины и внутреннего устройства – «Алексей» и «Константин». Оба парохода были построены в Англии и стоили «Обществу» до полутора миллионов рублей. Освещались они электричеством, устроены были удобно – везде ясень, красное дерево, бронза, терракот, майолика, бархат. Но вот в феврале 1891 года, 17 числа, ночью, в Феодосии, где я тогда жил, распространился слух о крушении «Константина». Сейчас же я и еще несколько человек собрались и пустились в путь к месту происшествия. Мы поехали на фаэтоне с запасом одеял и спирта. Ночь была темная, шел не снег, а, так называемая, пурга – вроде снежной пыли. Море бушевало и ревело со страшной силой. К 6 часам утра мы достигли места крушения. Пароход был виден не дальше, как в 10 саженях от скалистого берега. Он сел на острый подводный камень точно так, как насаживают флюгер на шпиль – его покачивало из стороны в сторону. Пассажиры, полуодетые (крушение застигло их спящими), сидели на скале, на берегу. Был разложен костер (вблизи была будка пограничной стражи), и при ветре с одной стороны, при брызгах волн с другой стороны, отогревали несчастные свои окоченевшие члены.
Не стану рассказывать, как перевезли полузамерзших пассажиров в Феодосию (их было около 300 человек), сколько было отморожено ушей, носов, рук, ног, сколько было плача по поводу потерянных пожитков – все это дела давно минувших дней. Я укажу только на то, что следствие об этом крушении производилось в Феодосии, и оказалось, что на момент катастрофы на вахте парохода находился практикант, первую навигацию плавающий на море 16-летний мальчик, который, по неопытности и за темнотой, принял двух-якорную бухту, находящуюся в 7 верстах от Феодосии, куда и днем, в тихую погоду, ни одно судно не рискнет завернуть, за Феодосийскую, и направил туда пароход, от чего и произошло крушение, причинившее столько горя пассажирам и принесшее «Обществу» огромные убытки. (1894 г.).
Спасение судна.
«Спасательный пароход датского общества «Каттегат» прибуксировал на днях в Фридрихсгам остов финского парусного судна «Норэ». Оказывается, что «Норэ» шло с грузом леса в Англию и на западном датском побережье было застигнуто сильным штормом. С ужасной силой волны раскидывали доски, которыми убито несколько человек. Волнами снесло в море сначала капитана, а вслед за ним обоих штурманов и еще 2-х матросов. Прочие привязали себя к судну веревками и носились по волнам несколько суток. Когда шторм, наконец, утих, матросам удалось свалить мачту и оснастку, так что судно опять стало прямо. Часть команды, уцелевшей на судне, после нескольких суток голода была принята на английский пароход и доставлена в Гуль». (1902 г).
13 дней бедствий.
«13 сентября с грузом пшеницы отошло из Аккермана парусное судно «Святой Николай» под командой владельца шкипера А. Ф. Кушнаря и при 4 человеках команды. Пройдя значительное расстояние по лиману, судно стало на мель и оставалось на ней четверо суток. Запас провизии у команды стал истощаться. Затем в Бугазском гирле противный ветер снова продержал судно почти на одном месте в течение 4 дней, после чего моряки начали чувствительно страдать от голода. Только 21 сентября судну удалось отправиться в дальнейший путь. Оно уже стало приближаться к Одессе, когда порывом жестокого противного ветра их вдруг отнесло далеко в открытое море. Судно возвратилось в Бугазское гирло, откуда поздно ночью опять отправилось в путь, но на этот раз бешеным штормом, когда судно было уже близко от Большого Фонтана, его вторично понесло в море, причем снасти и паруса оказались совершенно разрушенными, а корпус судна дал течь. Напрягая последние силы, моряки вычерпывали за борт воду. Они давали сигналы о своем бедствии, жгли ракеты и фальшфейера, но помощи ниоткуда не являлось. Кое-как, скрепив разрушенные части такелажа, команда снова направила судно в Одессу. 26 сентября судно уже было в 15 саженях (30 метров) от берега вблизи Белясвского кордона. Но здесь открылась такая обильная течь на судне, что для устранения ее слабых сил команды уже не хватило. Вода все прибывала, и корпус судна стал погружаться в море. Шкипер А. Ф. Кушнарь и его 4 помощника около 10 часов вечера поспешно сели на спущенные шлюпки, на которых после долгих усилий добрались до берега. Судно «Святой Николай» вскоре окончательно затонуло». (1902 г.).
Высадка с парохода.
Пассажиры, прибывшие 28 июня утром из Екатеринослава в Кременчуг на пароходе «Рыцарь», передали, как пишет «Одесский листок», о следующем случае. За несколько минут до отхода парохода из Екатеринослава послышался крик у дверей кухни. Пассажиры бросились туда. Пароходная администрация, по распоряжению контролера Г., гнала вон с парохода повара, который заявил, что не пойдет. «Повезите в Киев, откуда взяли, и там, где моя семья, я сам уйду» - говорил повар и запер за собой дверь кухни. Администрация пригласила береговую полицию и общими силами выломали дверь кухни, но повар стоял с длинным кухонным ножом и угрожал всадить его в живот тому, кто переступит порог кухни. Решено было сорвать крышу над кухней и бросить на повара аркан. Но и это не помогло, ибо повар пустил в ход против «неприятеля», стоявшие на плите, горячие суп, борщ и прочее. Пароход стоял у пристани 1 час и 30 минут лишних. Пароход отошел только по настоянию пассажиров. Когда повар уснул, его обезоружили и высадили в Каменском. Эта высадка чуть не вызвала вмешательство рабочих каменского завода, которые провожали кого-то. Пассажиры были порядком напуганы. Причина всей этой истории та, что повар немного выпил с знакомым и был под хмельком, вследствие чего «контролерский» обед оказался не совсем удачным. Поэтому и решили прогнать повара…». (1902 г.).