Нет! Я всегда любил эту песню, конечно. Но прочувствовал как следует только сейчас.
Идею этого выпуска подсказала мне Юля Балабанова, заскочив ненадолго ко мне в лес со своим другом. И мысль Юли оказалась настолько в тему!.. Но сперва пара слов об авторах. Оно, конечно, смешно представлять авторов "Божественной субботы" - ну кто же не знает, кто это написал! Но, друзья, я посмотрел случайно статистику канала - у нас тут 29 с небольшим тысяч читателей и почти полтыщи подписчиков - ну, обязательно найдется хоть кто-то кому нужно сказать, что написал это Виктор Берковский на стихи Булата Окуджавы. А сама история, рассказанная в песне, случилась с Окуджавой и Зиновием Гердтом в Питере, где они нечаянно оказались на целые сутки без работы и без обязательств в соседних гостиничных номерах. И это стало и счастьем, и великой роскошью, и какой-то мечтой, которая, случившись единожды, просто не может уже повториться никогда.
А Юля? Юля сказала такое, о чем я даже и не задумывался ни разу за всю эту долгую самоизоляцию. Она сказала, что мы же все... Ну, почти все получили именно то, о чем абсолютно бесперспективно мечтали долгие-долгие годы - возможность никуда не спешить, возможность не встречаться с какими-то людьми, которых видеть мы не хотим, но обязаны, возможность по-настоящему ценить роскошь редкого и такого безумно дорогого общения.
Мы же повторяем про роскошь частенько, и автоматически, а ведь если вспомнить - за всю-то жизнь наберется несколько душевных вечеров. И мы действительно помним их всю жизнь, и оставаясь наедине самими с собой, снова и снова переживаем эти редкие минуты настоящего счастья.
Конечно, мы вернемся в реальность. Возможно довольно скоро вернемся. Там, в реальности, есть много хорошего, есть много трудного, есть много суетного и обязательного. А сегодняшние дни мы с вами, возможно, будем впоследствии вспоминать как эту одну-единственную божественную субботу в жизни.
Тут несколькими выпусками ранее звучала тема свободы. Тот выпуск писал не я, и спасибо соавтору. Но именно сегодня я вот этого счастья безумной свободы в своем заточении хапнул. И я его запомню. Возможно навсегда. Да и песня, собственно о свободе. О безумной, и потому божественной свободе.