Мальчишка, кусая кривыми зубами нижнюю губу, долго глядел в микроскоп, испытывая терпение Дары. Единственный ребенок, а теперь и единственный человек в семье, она не любила возню с детьми. Но Аркаим начался с Тамерлана, подплывшего к Даре, когда она грустно сидела на отмели: ни один музей не принял второкурсницу. Он сел рядом, так же обнял колени и, часто поглядывая, улыбался казахскими глазками. Тогда Дара, ухватившись за слабую связь с новым местом, решила пробыть здесь еще часок. Прогулялась по рынку в компании мальчишки, толкаясь с туристами и разглядывая сувениры.
В последнюю очередь привлек внимание оранжевый хиппимобиль. Она ожидала найти там горячие пирожки и чай на дорожку - ветер доносил аромат жареного, - а встретила мужчину с самым счастливым лицом и красивой улыбкой, сияющей из темной глубины фольксвагена. Он сразу представился Олегом и предложил выбирать камушки. Как у любой девушки, у нее сердце подпрыгнуло при виде минералов, браслетов, бус из природных камней, за которые не жалко умереть. "А это сколько стоит?" - она указала на хрустальную друзу, похожую на корону Снежной Королевы. "Штука", сказал он. "Да все это не настоящее!" - возразила Дара; имея семьдесят тысяч рублей, она не искала бы сейчас подработку. Он имел право рассердиться, а вместо этого дал работу.
Скоро появился его деловой партнер Лаврентий, тоже вдвое старше Дары и вдвое суровей Олега. Посмотрел равнодушно в пространство рядом с девушкой, и она сразу потеряла надежду. Но согласился! Так она стала смотрителем в музее природы и человека, откуда еще утром уходила ни с чем.
- Что-нибудь разглядел? - спросила Дара у Тамерлана. Посетителей всегда разочаровывала крупинка самородного золота. Блеклая загогулинка, на вид дешевая, а то и фальшивая. "Золото?!" - загорались люди, а когда смотрели в окуляры, выглядели обворованными.
- Как эмбрион! - ответил мальчишка, почесав нос.
Сама от себя не ожидая, Дара потрепала его по волосам.
В холл залетели голоса, вытянутые эхом: группа посетителей спускалась со второго этажа. Обычно после этого они заходили к Даре. Под ее ответственностью оказались две комнаты. В первой, светлом магазине, продавались камни и бижутерия, а во второй, затемненной, показывали коллекцию минералов, собранную начальниками. За две недели названия, некоторые геологические термины и цены легко выучились. Поначалу девушка работала вместе с Лавром, а в последнее время он заглядывал перед обедом за выручкой, как хан Батый - за ясаком, и уходил домой. Они встречались за молчаливым ужином дома - в деревне Александровка, в километре от Аркаима; Лавр не поднимал взгляда выше кофеварки и говорил лишь о специях, если требовалось их подать. Олег жил в автомобиле; только зима могла заставить его ночевать в доме, рядом с угрюмым товарищем.
В магазин вошли с дюжину человек и поспешно разделились, чтобы никто не подумал, будто они в одной компании. Дара начала следить за парнем, что держался за спинами, но ее отвлекли. Амбал в тугих джинсах и фигуристая дама в коктейльном платье подошли к стойке с женскими украшениями.
- Гоните мне лицензию на жемчуг! - нагло, но и с долей смеха потребовал Никишичев. Некогда управляющий совхозом, а сейчас - человек, о котором все, с кем она встречалась, говорили шепотом. И дня не проходило, чтобы Олег не рассказал, что опять предотвратил, раскрыл или уладил "боксер", как того называли.
Дара поступила ровно как его гражданская жена: вежливо улыбнулась. Острые черты смягчились, тени слетели с лица, когда амбал заметил на витрине распятия из змеевика. Еще ни один покупатель не обращал на них внимание.
- Тамерлан! - внезапно он обратился к мальчишке, и тот подпрыгнул. - Ну-ка, выверни карманы!
Не успела Дара возразить, как ее маленький друг послушно выпотрошил шорты. На пол посыпались обертки, несколько жвачек и десятирублевая монета.
- Опять жертвенники опустошили! На моих глазах толпа салаг разбежалась, не стал догонять. По горам с ними не бегаешь?
Талию мужчины обхватывала поясная сумка; он надевал ее всякий раз, когда шел в горы собрать пожертвования туристов.
- Брат задницу надерет, - откровенно ответил Тамерлан, покраснев от чувства оскорбленного достоинства.
- Он с утра со мной, - раздраженно вмешалась Дара.
Тем временем боксер, похлопывая по ладони сложенной газеткой, стал присматриваться к распятиям. Жена примеряла ожерелья. К черно-белому платью и обесцвеченному каре предсказуемо напрашивался гарнитур из жемчуга и черных агатов.
К Даре подошла пара, крепко державшаяся за руки. Она очнулась, оторвалась от газеты в руках Никишичева, где мелькал портрет скандального режиссера. На пальцах туристов сияли обручальные кольца, на круглых лицах - веснушки. Оба рыжие, в банданах и майках цвета хаки, они походили друг на друга как брат и сестра, как часто случается с влюбленными.
- Нам сказали, тут предсказывают будущее.
Всего лишь еще один способ Лавра увеличить дневную выручку без затрат. Олег таким не занимался, а для Дары это стало вопросом совести. Сама-то знала, что не обладает сверхъестественными способностями. Но с важным видом взяла с подоконника льняной мешочек и протянула клиентам, попросив достать по камушку.
Они одновременно засунули руки и стали перебирать камни вслепую, глядя друг другу в глаза. Дара вспыхнула, ощутив себя свидетелем интимного момента. Коснувшись пальцами, можно взорвать Вселенную.
Наконец, они вытащили руки и раскрыли ладони. Девушка выхватила сибирский изумруд, отразившийся в ее зеленых глазах. Дара прищурилась, откинула черные волны волос с плеча, накрыла ладонь клиентки своею и подождала. Олег сказал, что она создана для колдовства, хотя считался несуеверным атеистом советской закалки.
- Новая жизнь, чистая и освещающая, начнется скоро.
Она убрала руку, и все увидели, что клиентка поцарапалась. Алое русло извилисто врезалось меж холмами бледной ладони.
- Новая кровь, добрый знак, - подытожила Дара.
Парню достался кружевной алмаз в форме сердца. В бело-сиреневую полоску, он напоминал карамельную конфету.
- Этот камень приносит вдохновение и успех в предназначении. Скоро свершится ваша судьба.
Они переглянулись, еще теснее прижались плечами и вышли.
Загорелая женщина с лысой головой и татуировками на запястьях стала расспрашивать о свойствах амулетов, пытаясь найти самый надежный. Не дождавшись, пока та выберет хоть один, Никишичев заявил, что берет крест с медным Христом, а жене - бусики, пусть и без лицензии.
Дара завернула покупки, хотя не нашла крышку для коробки, да Никишичев и не требовал. Он разглядывал увесистое распятие, поворачивал так и эдак, почтительно цокая.
- Мощная штуковина, да еще на змеевике... - прошептал он. - Гадаешь, значит, Дарина?
Она кивнула.
- Лавр просек законы спроса. Олейнич-то в курсе, что творится в его доме науки? Дай-ка, попробую...
Знала она, что боксер пришел ее испытать, что не суеверный он человек, но протянула мешок. Никишичев резким движением вытащил камень и раскрыл ладонь. На ней черным глазом мерцал шарообразный обсидиан. Этот камень не выбирали. Холодный, скользкий, он убегал от пальцев. А если кто и догонял его, то в последний момент отпускал: по форме он напоминал скучный керамзит, сваленный в лоток тут же, смеха ради. Особо впечатлительные туристы искали чудеса хоть в песке с берега Караганки, хоть в шариках керамзита, а Олег продавал в консервных банках воздух Аркаима.
- Еще раз попробуйте!
Дара хотела отобрать обсидиан, но Никишичев спрятал его за спину и покачал головой.
- Вова, не надо... - тихо попросила жена, вцепившись в нитку жемчуга на шее.
Дара и представить не могла, что боксер отзывается на "Вову".
- Ни-ни. Выкладывай правду! - он оглянулся, объясняя присутствующим, что впервые интересуется личным будущим.
- Если честно, я в эту игру не верю. Так, развлекалочка, - Дара небрежно отбросила мешок в сторону, камни хищно клацнули. Говорила же Лавру, что затея не стоит своих денег. Одно дело, когда приходит турист, готовый познакомиться с НЛО или встретить духов - его развлечь не стыдно. Но в случае с Никишичевым Дара боялась ответственности. Она никогда не видела, чтобы на распятие смотрели с такой надеждой.
Люди подтянулись ближе, зажав Дару в угол тяжелым ожиданием.
- Правду говори, Дарина! Я же пойму, если обманешь.
- Проявите осторожность. Обсидиан приносит смерть.
- Смерть приходит ко всем, правильный ход.
Не со злости, а со страха девушка это произнесла. В то мгновение она верила в камни, потому что боялась, что еще одни раухтопазовые глаза закроются навсегда. Такой редкий цвет, отражаясь в котором, она не умела врать.
Люди в страхе шелестели губами и расходились, встревоженные предупреждением о смерти, словно предсказание коснулось их самих. Дара навсегда запомнила скрипучий смех Никишичева.
**
Степь глубоко дышала из-за июльской горячки. Дара представляла, как вернется в Александровку, встанет под душ и растает под солнечными струями, нагретыми за день. Лишь бы Лавр не поселил в пристрое туристов, тогда придется занимать очередь. На развилке она заметила, как машет мускулистыми ручищами Шанди, сосед Олега, торговавший безделушками. Он всегда складывался последним, чтобы составить компанию Олегу. Свернув в лагерь, она увидела, что цепочка людей бродит по горе Шаманке, проходя спиралевидную тропу, чтобы переродиться, вылечиться или исполнить желание, дойдя до энергетической вершины. Там полагалось оставить пожертвование. Она и сама прошла спираль десятки раз, но кроме красивого загара ничего не получила. Тоже не плохо, если учесть, что в общей сумме потратила с полтинник, а солярий стоит дороже.
"Фольксваген" стоял в тени ивовых зарослей, напоминая распахнутую шкатулку с драгоценностями. За ним группа парней наигрывала мелодию на дарбуках, а девушка с толстыми косами, в бисерном топе и длинной юбке танцевала с тренировочными поями, изредка отвлекаясь на сигарету, передававшуюся по кругу. Эти ребята приезжали каждый год и считались местными.
На кузове красовалась афиша с портретом дредастого мужчины в шароварах и балахоне.
22 июля в 22:00!
Лекция профессора Лайского об Аркаиме - месте концентрации энергии
Участие: 500 рублей
Избранные слушатели смогут очиститься от грехов
Что-то насторожило девушку, но после рабочего дня она не могла сконцентрироваться и хорошенько расслышать подозрительную ноту, звучавшую в голове. Ну, пятьсот рублей, а для желающих получить автограф за отдельную плату - отпущение грехов, что не так? И человек привлекательный: лазурные глаза на загорелом лице светились пронзительно, резко очерченные губы и скулы волновали целевую аудиторию. Отошла подальше, прищурилась... Может, видела этого человека в толпе или с вершины горы?
- Чей это бог, твой? - спросила она у Шанди, одетого в оранжевые шаровары и рубаху с рисунком в виде змей. В лагере каждый во что-то верил, будь это слон, фенечка или огонь. Тот покачал головой.
- Я шиваит.
- Никому не расскажу, что ты колбасу ешь, - кивнула Дара, сделав преувеличенно серьезное лицо. Она сняла плакат и стала рвать его на тонкие длинные полоски, наслаждаясь шероховатым звуком. Олег лакомился арбузом, в шутку сплевывая косточки в соседа, тем и развлекались. Кроме группы на Шаманке, туристов не было видно: попрятались по палаткам и автобусам, чтобы набраться сил к вечеру.
В богов не получалось, но в магию дружбы Дара верила. Провалившись в теплое сиденье, она положила голову Олегу на плечо, ощутила его дружеский отклик: он задел щекой ее макушку и предложил дольку арбуза.
Теплый сок пробежал щекоткой от уголка губ по подбородку и шее, пересек ключицу и беззастенчиво потек ниже. Дара очнулась от легкой дремоты, открыла глаза. К ним подошел московский актер Киреев, тощий мужчина с выпученными глазами; он с мая месяца ошивался на Аркаиме и не просыхал. У Олега одеревенели плечи, словно он забыл о женской голове, искавшей приюта.
- Опять приперся выступать?! Дуй отсюда, пока я сам к тебе со сцены не слез!
Дара напряженно жевала арбуз, который следовало давно проглотить. Олег впервые повысил голос в ее присутствии.
Часто оглядываясь, актер засеменил прочь, а на безопасном расстоянии визгливо крикнул:
- Фальшивка! Скажу Лайскому, чтобы порчу на тебя навел!
Шанди сделал вид, что погнался за ним, и лицедей исчез среди автобусов.
Находились оригиналы, обвинявшие Олега в мошенничестве, а сами не отличили бы яшму от янтаря. Это его больно оскорбляло. В ярости, Олег мог "закрыть магазин" и уехать куда-нибудь, а возвращался с похмельем, а то и разыскивать приходилось.
- Почему ты не рассердился, когда я...
- Ты ведь не обвиняла, а с лукавством!..
Лавр этого ее тона не понимал. Как-то раз он захотел посмотреть, что за книгу она читает, но Дара воскликнула "Нет, святое!", и мужчина опасливо убрал руку, пока цела. Так и не узнал, что это всего лишь "Дракула", еще и Олегу нажаловался, мол, девушка попалась странная.
Медленно проехала белая "волга" с глухой тонировкой на лобовом стекле; водитель кивнул в открытую форточку, приподняв уголок губ. Вполне вежливо, если это Никишичев. Особенно задел Дару острый взгляд следователя, сидевшего на переднем пассажирском, направленный прямо на нее. Что она могла натворить?.. Молодая блондинка и не повернула головы, полулежа на заднем сиденье.
- Алиска на месте, когда деньжата звенят... Собрали последнее с Шаманки, - задумчиво произнес Шанди.
- Зря он не разрешает мелким на конфеты, - вырвалось у Олега.
Никишичев каждый месяц отвозил собранные пожертвования в детский дом.
- Я предлагал выделить детский день, он же родного сына не слушает! А эта вся из себя: не лиса, а дочурка!
Даре казалось, что парень тоже приезжий, как большинство торговцев. Он и жил-то в палатке!
- Ты сколько получаешь?
Он спросил, чтобы уйти от скользкой темы, а вообще-то, каждый день встречал Дару этой фразой.
- Десять процентов, - процедила она, обреченно готовясь назвать, наконец, приблизительный суточный заработок. Но Олег бросил в парня арбузную корку и показал кулак.
- Это плохо закончится, - произнес он, ни к кому не обращаясь, и девушку накрыло плащом холодного пота. Солнце опустилось за Гору Любви. Олег коротко взглянул вслед "волге" и включил автомагнитолу. Заканчивался выпуск новостей. Ведущий сообщал, что состояние режиссера театра и кино Адриана Горина признано опасным для жизни. Сейчас он находится в реанимации после отравления, подробности не известны.
- Спился, чего уж тут неизвестного? - хмыкнул Олег, отпивая с горла "Жигулевское". - Наш скоро туда же попадет...
Дара поняла, что он имел в виду Киреева, но говорил без злобы. С этим Гориным постоянно что-то случалось: долги, провальные кинопрокаты, вороватые женщины. Не сходил с первых полос. Вспомнился портрет из газеты Никишичева, где режиссер позировал в надменной позе, приподняв подбородок, как классный руководитель на общей фотографии. Сомнение снова охватило Дару, но по сиреневому воздуху над лагерем пронесся старый стих:
Где нету рек, там бродит смерть,
Но человек не стал терпеть
Сухих песков как злых тисков
Лихую власть...
Ведь это все - его пути,
И он хотел по ним пройти,
И головы не опустить, и не пропасть!
От профессора Лайского остались одни клочья, Дара собрала их в мусорный пакет. Никишичев позволял заработать любому гуру, бравшему за билет не выше определенной суммы. Больно не нравилось боксеру, когда людей дурили. Что он решит об отпущении грехов?
**
Удивленный Лавр застыл на пороге, когда увидел, что смотритель сидит на полу по-турецки с раскрытой энциклопедией. Он готов был удивляться любой мелочи, которую делала Дара. Промокший под дождем, мужчина выглядел несчастным, как цыпленок.
- Давай уберем обсидиан... - который раз завела она.
- Нет, тогда будет не по-настоящему. Людей должно что-то волновать.
Он не придавал серьезного значения, как всегда.
Лавр повторил, чтобы она заперла на ночь все двери в доме и никого не впускала. Они с Олегом выедут после обеда, но не задержатся в Екатеринбурге.
- Куплю тебе что-нибудь на ярмарке, если будешь хорошо себя вести.
- Я сама купила, что хотела.
Дара вынула из кармана нитку, на которой переливались, как нанизанные слезинки, раухтопазовые осколки. Мужчина взвесил браслет в ладони и кивнул, признавая, что не пластмасса, но пожал плечами: ничего особенного. Он такой дешевкой не торгует.
Они замолчали от неловкости, не совсем понимая, как нужно прощаться малознакомым людям. Дара рассмеялась, что заразилась его неуверенностью, коротко обняла Лавра и пожелала счастливого пути. Он вспомнил, что в районе полуночи должны приехать туристы на заселение. Попросил их встретить.
- Ночью соседа увезли с передозом, боксер весь лагерь перевернул верх дном, дилера не нашел. Будь хорошей девочкой, - строго произнес он и ушел, не заметив ее смятения.
Лавр и Олег уехали! Неужели они замешаны в торговле наркотиками? Сегодня туристы не приходили, она в полной тишине вспоминала знакомство с Никишичевым. Стояла духота, а генератор сломался. В продуктовом ларьке отказывались продавать мороженое, чтобы в морозильную камеру не проник теплый воздух. Дара пошла на дальний пляж, чтобы поплавать в одиночестве. Берег густо зарос камышом, только его не брала жара. Легкий плеск она приняла за игру диких уток. Вошла в шелковую воду по пояс и нашла цветущие кувшинки, разбудившие старые воспоминания. Первый букет от мальчика, несколько нежных цветов, которые она запрещала срывать, но он не послушался. Когда букет завял, она плакала и долго не разговаривала с Лешей. Но они обещали всегда быть вместе, поэтому мириться после ссор было несложно. В память о той чистой детской "дружбе навсегда", без примеси подростковой пошлости, она захотела нарвать кувшинок, но тут подплыл Никишичев и вылил поток брани, чуть река не вышла из берегов. Правда, потом извинился. Они разговорились, в основном, конечно, он. Задавал вопросы, советовал, говорил, что Аркаим - обычное место, а не какой-то энергетический центр. Дара всего три дня работала с Лавром и Олегом, боксер воспользовался этим и велел следить за их передвижениями, докладывать обо всем сомнительном. Да еще эти серые глаза, точно как у Леши! "Случайный мой, неожиданный", - повторяла его мать в приступах пьяной ностальгии. Не смогла Дара отказать Никишичеву. Чем больше она узнавала своих начальников, тем меньше сомневалась, что все в порядке. У Олега было две дочери, которых она ему напоминала. Он сразу стал относиться к Даре с отцовской внимательностью. А Лавр был таким строгим, принципиальным, что она не верила в его причастность к наркобизнесу.
Вернувшись домой, она поужинала и задолго приготовилась к заселению. Потом от скуки листала газеты, кишевшие новостями о Горине. Странно, но не получалось вспомнить ни один из его фильмов. Разве что, в каком-то точно сыграл Киреев, он об этом хвастался.
Около полуночи Олег позвонил узнать, готовы ли постели и посуда для туристов. Только сейчас, не видя его уставшим от жары, с пивным похмельем, Дара по-настоящему услышала, как звучен этот баритон, похожий на дикторский, но ласковый. Она почувствовала себя струной, растворяющейся в звуке.
- Ну, если через полчаса не подъедут, то автобус сломался. Пойдешь спать, сигналом разбудят.
Напоследок он ненароком поинтересовался, не ходила ли она в лагерь на лекцию Лайского.
- Пойдешь тут, - она тоскливо глянула в ту сторону, где пылали огни и бубнили дарбуки, иногда заглушаемые визгливыми аплодисментами.
- А куда деваться! Ну, спокойной ночи, ведьмочка.
- Доброго пути, - выдавила Дара, отключила вызов и уставилась на Никишичева, явившегося в отсутствие хозяев. Он рассказал, что вчера дилера обнаружили, им оказался человек из Обручевки, не местный. Осталось, для подстраховки, проверить, что привезут начальники с ярмарки, если они действительно поехали за бусиками. И она - свободна.
- Разве Шанди не проверяет Олега?
Боксер поджал губы и наклонил голову к плечу, тяжко вздохнув. Дара смешалась от знакомого поведения.
- Нет, у нас... У него мотня до земли, это не дело для мужика! - он хлопнул по столу, скамья под ним скрипнула. - Я в понедельник отвезу деньги в детдом. Могу подвезти до города, если тебе здесь надоело.
Мужчина собрался уходить, когда Дара решилась на давно терзавший вопрос.
- Простите! У вас нет... Не было... еще одного сына?
Он удивленно почесал затылок, потеребил "собачку" на поясной сумке и покачал головой.
- Нет. Есть падчерица, раз уж тебе любопытно.
Но сам Никишичев не питал интереса к этой теме и вышел за ворота. Дара подождала, пока отъедет автомобиль, выглянула на улицу, чтобы посмотреть вслед. Она заметила огонек непотушенного окурка, притоптала и заперла ворота. Потушила гирлянды, включила ночной фонарь и ушла спать.
✒️✒️✒️Часть вторая (завершение) ✒️✒️
Мой рассказ на Самиздате: http://budclub.ru/a/akella/arkaim.shtml