Глава 5.
– Есть к германо-романцам серьёзные претензии. Считаю их врождённую алчность изначально разрушительной социопатией. Алчность во всём. Пока христианство держало порывы страсти – жгли сердца баллады, Леонардо и Джорджоне; в итоге, увы, остались лишь ценностные фунты, доллары и Голливуд. Вспоминать ли резню всех континентов за куски жёлтого металла? И никто не спешит каяться за кровь и слёзы убиенных женщин и младенцев! Страшно терять достоинство основателей правовых государств? А где тогда честность основателей правовых государств? В списке прямых жертв Запада нет разве что России. Оттого нас и не любят теперешние вегетарианцы? А чем, собственно, чем они отличаются от уголовных преступников? – звенели непривычные слова в ушах Бахметова. – Нужен ли тут анализ Ламброзо? Родились они, видите ли, такими? Кульбиты антроподицеи! А психотип стяжательства – почти что алиби! А если кто из людей родился клептоманом – и рука его сама тянется что взять? Поймают такого на воровстве – мало не покажется.
– А у других – разве не тянется взять?
– Не у всех тянется, не у всех. В мире много простодушных людей и простодушных народов. Да и брать можно смотря для чего. Оглянитесь вокруг – всё, всё на Земле благодаря усилиям европейцев завязано на имущественной собственности. Ничего не упущено! Если бы они могли развращать своей алчностью (где главенствует тяга к обладанию, ключевым мотивом всегда высветится алчность) чужие, к примеру, столы, стулья или «Мерседесы» – озвучим для наглядности такую сумасшедшую идею – вмиг бы познакомились с карающей десницей закона. Поскольку вещи эти есть имущественная собственность; а собственность – это свято, её осквернять нельзя. Собственность осквернить не смеют, а развращают людей – души человеческие ведь не измеришь в у. е. – и люди здесь всего лишь растворены в контентах серьёзных имущественных дел. А стоило бы приравнять растленную человеческую душу к украденной вещи. У Господа Бога украденной, между прочим.
– С такой метафизикой и до фашизма дойдём!
– Знакомый аргумент. Чуть кому в разговоре хвост прижмут, так сразу – фашизм. Прямо политтехнология – да, впрочем, она и есть. Абсолютно беспроигрышная.
– Кто будет определять – где Богово?
– Сердце. Других инструментов нет.
– Сердце – гений духа? Но оно каждому шепчет своё – так не проще ли нормы отдать на откуп законам развития человеческой истории?
– Законы развития истории? Вот как это теперь называется! То есть хочется человеку в супруги себе подобного по полу – кто его может остановить, поскольку по общему согласию? Законы развития такие? Хотят эти двое детей завести – кто им запретит? Детишек завести – прямо как тамагочи. Заведут как скотинку на виртуальной ферме. А потом телёнку запретят отличать быка от коровы. Чёрное перестаёт быть чёрным, а белое – белым. Всё – конец мирозданию. И случится неожиданное – придёт тот, кто молится пять раз в день, и посчитает, что имеет право восстановить гармонию Создателя.
Запад крайне сильно встряхнул человечество – оно, увы, стало рассерженным улем, и народы теперь готовы перекусать друг друга. Провоцирующий фактор этих новых «законов» может полностью уничтожить всемирный организм, но может и взбодрить. Время покажет. Сделавший своё дело мавр, однако, должен уходить. Нет сомнений, что Запад исчерпал свой созидательный ресурс; и, кстати, очень стал напоминать сытого старика с манерами, пытающегося за счёт изворотливого ума стянуть из карманов ближних всю завалявшуюся наличность. Ладно бы оставался воришкой с лицом наполненного благодатью агнца, так ещё лезет на трибуну с поучениями о том, что есть хорошо или плохо. Сам же запутался в ощущениях грани возможного и запретов.