Фигура наследника, потомка и продолжателя рода в поп-музыке далеко не так популярна, как образ возлюбленной или матери. Самый известный среди них это, пожалуй, "сын проповедника", то есть, попович, лишивший иллюзий деревенскую девушку, рассказавшую, как это было в одноименной песне.
Сынуля в стиле рок не очень похож на Есенина или Егора Прокудина. Как правило это гибрид монстра со стилягой, продолжающий голливудскую династию сыновей Дракулы и Франкенштейна. И даже если "жива еще" его "старушка", встреча с ней не сулит ничего хорошего любителям оккультной криптозоогии.
В свое время советский слушатель был озадачен переводом идиомы a son of a gun на лицензионном диске Silver Convention, где черным по белому стояло "Сын ружья". Таких детей можно встретить разве что в стихах Александра Введенского.
"Лунный ребенок" чертами напоминает "сына ружья", как, впрочем, и остальные попытки вторжения Роллинг Стоунз на психоделическую поляну, оккупированную добрыми хиппи.
Но, вне зловещего контекста более мрачных вещей, песня звучит вполне убедительно и модно.
Джонни Винтер обратился к евангельской истории блудного сына, создав более современый, электрифицированный портрет повесы, в отличии от одноименной зарисовки Роллингов, сделанной под влиянием акустических опытов Джона Фейхи. Хотя нам безусловно роднее образ, вылепленный Кальяновым по канонам готики шансона.
Джон Фогерти выдал полный горечи, но четко артикулированный монолог отверженного сына Фортуны, который высоко оценили Джонни Холлидей и Боб Сигер.
Ругательное обращение к плоду побочного зачатия эффектно звучит в одной из самых злых песен Иэна Хантера.
Непредсказуемый Боуи пополнил поголовье мальчиков целым выводком "сыновей эры безмолвия" - "молчалиных" по-нашему.
Безумно живучий безумец Артур Браун синтезировал подходящего царевича в собственном царстве-государстве.
А "седьмой сын" многодетного в реальной жизни Вилли Диксона попал на язык вкрадчивому пианисту-фразировщику по имени Моуз Эллисон.
Впрочем, Дион и Джонни Риверс также оставили весьма достойные варианты этой истории, не опошлив её, как это часто бываетс классикой черного ритм-энд-блюза в прочтении бледнолицих бесов. Особено свежа версия Диона, стилистически близкая группе Them.
И все они зачаты внеполовым путем, силой искусства и воображаения.
Это, пожалуй, единственное, что объединяет участников субботнего выпуска "Бесполезных ископаемых".
"Нажал на кнопочку и человек готов" - эти слова уличной песенки навевают электронные спазмы первого международного хита Джорджио Мородера.
