Жители низовьев Дона называют казаков верховых станиц "чигою". Название это произошло от народа "чигов", упоминаемого римскими и греческими историками с І по ХІІІ в. и жившего по восточным берегам Азовскаго моря, от устьев Дона до Таманскаго полуострова. В XІІІ и XIV вв. народ этот в числе других казацких общин, под напором татар двинулся вверх по Дону и занял земли, входившие в состав Рязанской области, поселившись там своими городками. В XVI в. казаки этой области, как я уже говорил в I главе, двинулись вновь на юг и заселили земли по р. р. Хопру, Бузулуку и Медведице.
Жители соседних губерний, как то: Курской, Орловской, Воронежской и Саратовской "чигою" вообще называют всех казаков, но название это больше относится до верховых, и, я думаю, называющие не ошибаются в их древнем происхождении от народов чигов. Кличка эта чрезвычайно древняя и дошла до наших дней по преданию. Бранного в ней, как многие думают, ничего нет. Верховые казаки, в отместку, дразнят низовцев "тумою". Слово "тума" черкесское и означает "приблудный", происшедший от смешения крови с другим народом, собственно - метис. Кличка эта дана низовым казакам не без основания, так как у многих из них течет немало крови черкесской, татарской, турецкой, греческой и даже калмыцкой.
Все донские казаки в настоящее время говорят языком русским, но со многими особенностями, резко бросающимися и режущими слух впервые приехавшему на Дон человеку.
Трехвековая служба Москве, постоянное сношение с Великороссией, полковые ученья и, наконец, самое главное, повсеместно открытые школы, настолько сгладили особенности говора казачества, что теперь мало-мальски развитой грамотный казак говорить уже чисто русским языком, но в захолустных станицах и хуторах, в особенности со старообрядческим населением, жители до того коверкают этот язык, большею частью старики, бабы и дети - до школьного возраста, что новому человеку едва приходится их понимать. Мне, как бывшему долгое время народным учителем, да и каждому из моих собратьев педагогов, это хорошо известно.
Казаки верховых округов говорят твердо, медленно и протяжно, но не плавно, как великороссы, с большим "аканьем", южнее - "яканьем", как - то: табљ, сабљ или табя, сабяили тябя, сябя, чаво, яво, маво, тваво, сваво, вядро, мяня, ня знаю, лятучкя, штоля и проч. Вместо "и" употребляют иногда "ы", например вышня, вместо вишня. Вместо щ и сч почти всегда употребляют двойной звук ш, например: братишша, дружишша, пешшинка (песчинка), штука, (щука), ишшо или ишто (еще). В деепричастиях вместо в почти всегда употребляют м, как - то: наемшись напимшись, помолимшись и т. д. Вместо в часто произносят л, например: ослобонить, тыкла (тыква): б вместо г: постебать (постегать): южнее вместо ф всегда хв – хворма, хварсить, ахвицер, Хведор, Хвилипп, Хвома и т. д. ; предлог с заменяется частицею сы, са, со: сы друзьями, сы знако мыми или са друзьями. . . В некоторых словах приставляют или вставляют звук о или а: алимон, агромадный, пошено или пашено (пшено), пашаница (пшеница), кором (корм). В станицах, лежащих южнее, часто вставляют в средину слов звуки д, т, в и даже целые слоги: ндрав, куштай, досточка, жарковье и жарковля, штукатулка и проч. В станицах, расположенных по среднему течению Дона, т. е. в поселениях казаков - новгородцев, помимо приведенных особенностей, но уже довольно смягченных (табе- тибе, сабе- сибе, минеи проч.), слух порождает совсем особенный говор, очень сходный с говором поморян некоторых месть Архангельской губернии, населенных, как известно, древними новгородцами (повольники и ушкуйники), искавшими независимости и свободы или непожелавшими подчиниться московским князьям. Туда же переселилась часть новгородцев из Вятки, после разгрома последней великим князем Иваном III в 1489 г. (см. "На далеком севере" Немировича - Данченко). Говор этот выражается в следующем: скольки, стольки, тольки, толички или толичка, родилси, крестилси, плакалси, ради (рады), одначе, игурец, т. е. огурец, антуда, т. е. оттуда (Филипов. стан.), текоть, пекоть, няльзи (нельзя), отжарить (побить), надавать треухов (пощечин), батинка, маминка (2 - й Дон. окр.), манка (мать), ишь, исть (есть), чиво, иво и проч. Далее, в 1 - м Донском окр. и по Донцу в большом употреблении слова: ходя,едя, скача, читая, пиша, говоря, купуя, торгуя, летая вместо: ходить, едет, скачет, читает, пишет, говорит, покупает и проч. Крометого: што (что) и штолича, штосинка(что - то), хто и хтосика (кто - то), нихай (пусть), нема (нет), оттулича (оттуда), откулича (отку да), или откеливича, беги (бежи), побег (побежал) и побег (по Донцу), текеть, пекеть, вместо течет, печет. Отца и мать называют батя, мама, батюшка, мамушка и как ласкательныя: батинькя, маминькя, дединькя (дедушка); также: Ванькя, Митькя, Грунькя, Петькя, Санькя и проч. В хуторах Семикаракорской станицы встречается такое выражение: смушшилася мая сердца, т. е. смутилось мое сердце. Вме сто предлога "в" всегда употребляется "у" - у доме, у столе, у лавке, у дрогах, у комнатеи т. д, хотя часто в окончаниях этих слов вместо "е" слышится "и", как, например у доми и проч. В станицах 1 - го Донского окр. в говоре часто встречаются слова малороссийские; этих слов еще больше встречается в говоре низовых казаков и в станицах, расположенных выше по Донцу, в Гундоровской и в особенности Луганской. В говоре низовых казаков звуки в и у часто заменяют друг друга, особенно в начале слов, как, например: усе - все, узять, лоуко - ловко, в мене - у меня, в нас -у нас. Вместо ы всегда употребляется и, как то: бики, корови, риба, вигодно, виехал, виждал, вискочил, вилeтел, вишал (вышел), викосил, вирезал, ми (мы), ви и проч. Вместо ы часто произносится о: накрол, закрол, помол (помыл); звук е почти всегда заменяется и, а окончание "eт", произносится как "ить", например: бегаить или бегить, читаить, играить, гуляить, скачить и т. д. Также говорят: ходю, просю, крутю, чистю, оны (они), бул (был), чугин (чугун), выпулил глаза, вместо выпялил глаза, вечир вместо вечер, семички, гарбуз - арбуз и проч.
Это все фонетические особенности говора казаков, т. е. своеобразное произношение русских слов; но, кроме этого, на Дону употребляется очень много таких слов, которых в русском языке и совсем нет. Эти слова татарские или черкесские, или же самобытные древне-казацкие. Об этом будем говорить ниже.
В грамматическом отношении говор казаков также много разнится от русского. У простых казаков, особенно верховых, все существительные делятся только на два рода, мужской и женский, среднего же рода нет. Ко всякому существительному среднего рода казаки прилагают местоимение в женском роде, например: кому какая дела, кому какая счастья.
Также говорят: куриная яйцо, жаркая сонца (солнце), разбитая окно, теплая пальто, гнилая яблоко или яблока, часто яблок. Другие произношения: я вижу мышу, вместо мышь, ситца, вместо ситец, комарь, вместо комар; Петро, дядько. Вместо фамилий всегда спрашивают: чей ты, чей он или как он прозывается. Подобные вопросы являются следствием того, что в древности у казаков фамилий не было, а были лишь прозвища, т. е. отец носил одно проз вище или кличку, сын другое, внук третье и т. д. Как в древне - славянском языке, так и в малороссийском название детей производилось от имени родителей, например: Иваня - сын Ивана, Трофимя, Абрамя и т. д. ; дети животных: овча, ягня, куря, гуся, голубя и проч. , причем на конце этих слов в славянском языке ставился всегда малый юс, перешедший в малороссийском народном говорев слогь ен: Иваненко, Трофименко, Абраменко и т. д.
Присутствие малороссийского, вернее, запорожского элемента в низовьях Дона и по Донцу сказывается, кроме говора, еще в фамилиях казаков, чисто малороссийских, как - то: Кацупеев или Кацупей, т. е. Кочубей (Акс. ст.), Гайдамаченков, Сидоренков (Елис. ст.), Запорожцев (Н. - Кундр. ст.), Абраменков (Екат. ст.) Иванченков, Бондаренков, Харченков, Федоренков, Коробченков, Макаренков, Крамаренков, Васильченков, Кравченков, Филенков, Братченков, Перекопенков, Тимощенков, Савченков, Ханженков, Панченков, Лехницкий, Рыковский, Луковский, Крупницкий, Ваисецкий, Балашевич, Венцович, Облакевич и друг.
Прозвища или уличные клички и теперь довольно употребительны среди казаков. Если вы не знаете уличной клички казака, то вам трудно его отыскать в хуторе или станице. Вам нужно отыскать Ивана Петрова, и всякий встречный ответит - "не знаю". Назовите его кличкой, и каждый укажет. Уличные прозвища одного старика были (Констан. стан.): Юзик, Шшарбатик и Хавраль, но никто не знал его настоящей фамилии, а она была по выговору казаков - Гордев. Я знаю прозвища многих станичников: Ганич (сын ли он или муж Гани, т, е. Агафьи), Каштан, Сипеток, Чудачок, Кочеток, Габуней, Стрепух, Зуйка, Рачек, Моргун, Косорукий, Чипланос, Белик, Сладунка, Сочила, Меретей, Лобан, Илюшонок, Бешеный, Рябышик, Ботожок, Нявич, Хрипун, Свистун, Лытка, Кондра, Агурей, Ироха и друг. , фамилии же, т. е. как они пишутся, по выражению казаков, я не знаю, да и редко кто знает, разве только их однополчане.
В первой половине прошлого столетия, как говорит об этом В. Ф. Соловьев в своей брошюре о говоре казаков, под словом "фамилия" казаки, даже офицеры, разумели "супружницу", т. е. жену. По этому поводу он приводит со слов старого, уже умершего, генерала В. А. Кутейникова следующий курьезный случай. Во время посещения Дона военным министром гр. Чернышевым, к нему назначен был на дежурство заслуженный боевой войсковой старшина, фамилию которого генерал забыл. Министр, увидев его, спросил, как его фамилия. Тот сконфузился и робко ответил: "Мария Ивановна". Тогда министр, пристально взглянув на него, ушел, ничего ему не сказав, но тотчас же приказал прислать к нему болеетолковаго офицера.
В 1 - м и в некоторых местах 2 - го Донских округов часто с прозвищем какого - либо казака произносят и его имя, но в умень шительной или ласкательной форме, которая в понятии казаков в этом случае является уничижительным, так, например: Сема Агуревич, Петруша Шабан, Кузя Кудлай, Филя или Филюшка Красный, Андрюша Лобач и другие.
В общем говоредонских казаков можно разделить на верхо вой и низовой, если из последняго исключить говор, известный у филологов под именем "черкасскаго", о котором я буду говорить ниже.
В частности же каждая станица или известный район имеет свой особенный говор. Нередко приходится наблюдать, как казаки, попавшие в одну сотню или полк из разных станиц, подтрунивают друг над другом, коверкая слова на манер говора другой станицы, например: "ей дружишша, куда побéг?" или: "ей станишники, идевдêти или идутя?", "лянь, ляньте (гляньте) суды". - "Нехай тибе(или табе) будя грец!" - часто слышется сердитый ответ какого - нибудь бабского или богоявленскаго казака на такое замечание богаевскаго или мелеховскаго. В особенности смеются казаки соседних станиц над "луганцами", говорящими, как я уже упоминал выше, с малороссийским, т. е, вернее - древне запорожским акцентом.
"Становись, хлопци, рядами, к кумовой хатепередами. . . . Марш, дэ атаман сидыть!" - кричат иностаничники, завидяедущих луганцев. Или рассказывают про них такой анекдот:
"Казаки, на конь! - командует офицер. Одна часть казаков тол чется на месте.
- Кто вы такие?
- Да мы, дядечка, луганци.
- Что - же вы не садитесь?
- Да у нас коней нема, однекобылки.
Любимые кушанья и названия предметов домашнего обихода низовых казаков также, большею частью, малороссийския, как то: саломата (вареное тесто, которое едят с пресным молоком, сметаной, каймаком, и маслом, а в постное время с нардеком и медом), вареники, кулеш, затерка, или затераха (кипяченое молоко, затертое мукой), голушки, борщ, катлами (по малороссиски - катланы), пампушки, блины, квасок (вроде селянки) и др. . . . хата, курень, баз, атара, чабан, ярмо, занозы, притыки, люшпя, вое, войцо, плуг, волы, чумак, воз, киек (часть воза, на что вешают ведра) и др. Помимо этих особенностей говора низовых казаков, среди них в некоторых местах, в особенности в станицах: Старочеркасской, Аксайской и отчасти Грушевской, Кривянской, Гниловсвой и других, а также среди простона родья г. Новочеркасска, замечаются остатки какого - то особенногодревнего говора, не похожаго ни на один из перечисленных нами выше, - это говор, известный под названием "черкасскаго".
Фонетическия особенности этого говора заключаются в следующем: шипящие звуки ж, ч, ш и щ в нем заменяются свистящими з, ц, с и сц: Миса - Миша, Саса - Саша, Груса - Груша (Аграфена), Маса - Маша, Дуса - Душа (Авдотья), криса - крыша, уз - уж, невозмозно зить - невозможно жить, ми поставили угодницку св цецки и помолились Бозыцку, игрусецка, весц - вещь, зил зо-железо и т. д. Но встречаются случаи, и очень часто, обратного произношения, как, например: шорок (сорок), шкажу -скажу, пятнича - пятница, крыша - крыса, отчего часто можно слышать такую фразу: "у нас под крисай крыши завелись". Вместо обрядчик говорять обрящик, рамчатый улей - рямчатный улей и т. д.
Говор этот с другими особенностями, как - то: ми, ви, оны, помол - помыль, накрол - накрыл, сохраняется в настоящее время преимущественно среди женщин, не получивших современного школьного образования, хотя среди них встречаются купчихи и чиновницы из черкасских старых поколений. Из мужчин же этот говор удерживают очень немногие, в особенности из не служивших и торговых казаков, свободных от строевой службы. В. Ф. Соловьев в своей книге о говоре Донских казаков предполагает что "черкасский" говор есть искусственный, явившийся из подражания кому то вследствие жеманства, желания отличаться и нравиться; что это явление подтверждается будто бы и тем обстоятельством, что говор этот явился среди горожан. Соловьев также предполагает, что на образование черкасского говора имело влияние и сношение казаков с греками, которые, как известно, многих наших шипящих звуков совсем не выговаривают, заменяя их свистящими, а также не выговаривают и нашего твердого ы, заменяя его "и", и при разговоре как бы "сюсюкают". С первым предположением г. Соловьева, как мы увидим ниже, согласить ся нельзя, второй же его вывод имеет за собою большую вероятность. Соловьев полагает, что сношение казаков с греками относится к позднейшим векам, но на самом деле это не так, влияние греков на приазовские народы началось с VI в. до Р. X.
Евграф Савельев. Древность казачества. Археология, история торговли и сельского хозяйства на Дону.
Конвенция об охране нематериального культурного наследия
Принята 17 октября 2003 года Генеральной конференцией Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры
Генеральная конференция Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, именуемая ниже ЮНЕСКО, собравшаяся в Париже с 29 сентября по 17 октября 2003 г. на свою тридцать вторую сессию,
ссылаясь на существующие международно-правовые акты о правах человека, в частности на Всеобщую декларацию прав человека 1948 г., Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. и Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.,
принимая во внимание важное значение нематериального культурного наследия в качестве фактора обеспечения культурного разнообразия и гарантии устойчивого развития, что подчеркивается в Рекомендации ЮНЕСКО о сохранении фольклора 1989 г., во Всеобщей декларации ЮНЕСКО о культурном разнообразии 2001 г. и в Стамбульской декларации 2002 г., принятой на третьей Встрече за круглым столом министров культуры,
учитывая тесную взаимозависимость между нематериальным культурным наследием и материальным культурным и природным наследием,
признавая, что процессы глобализации и социальных преобразований, создавая условия для возобновления диалога между сообществами, вместе с тем являются, как и явление нетерпимости, источниками серьезной угрозы деградации, исчезновения и разрушения, которая нависла над нематериальным культурным наследием, в частности в результате нехватки средств для охраны такого наследия,
сознавая всеобщее стремление обеспечить охрану нематериального культурного наследия человечества и испытываемую в связи с этим общую озабоченность,
признавая, что сообщества, в частности коренные сообщества, группы и, в некоторых случаях, отдельные лица играют важную роль в создании, охране, сохранении и воссоздании нематериального культурного наследия, обогащая тем самым культурное разнообразие и способствуя творчеству человека,
отмечая большое значение деятельности ЮНЕСКО по разработке нормативных актов, направленных на защиту культурного наследия, в частности Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия 1972 г.,
отмечая далее, что в настоящее время не существует никакого имеющего обязательную силу многостороннего правового акта, касающегося охраны нематериального культурного наследия,
считая, что действующие международные соглашения, рекомендации и резолюции о культурном и природном наследии необходимо обогатить и эффективно дополнить новыми положениями, касающимися нематериального культурного наследия,
учитывая необходимость более глубокого осознания, особенно среди молодых поколений, важности нематериального культурного наследия и его охраны,
считая, что в духе сотрудничества и взаимопомощи международное сообщество вместе с государствами — участниками настоящей Конвенции должно содействовать охране такого наследия,
напоминая о программах ЮНЕСКО по нематериальному культурному наследию, в частности провозглашении шедевров устного и нематериального наследия человечества,
принимая во внимание неоценимую роль нематериального культурного наследия в качестве фактора, способствующего сближению, обменам и взаимопониманию между людьми,
принимает семнадцатого октября 2003 года настоящую Конвенцию.
I. Общие положения
Статья 1 — Цели Конвенции
Целями настоящей Конвенции являются:
a) охрана нематериального культурного наследия;
b) уважение нематериального культурного наследия соответствующих сообществ, групп и отдельных лиц;
c) привлечение внимания на местном, национальном и международном уровнях к важности нематериального культурного наследия и его взаимного признания;
d) международное сотрудничество и помощь.
Статья 2 — Определения
Для целей настоящей Конвенции
1. «Нематериальное культурное наследие» означает обычаи, формы представления и выражения, знания и навыки, — а также связанные с ними инструменты, предметы, артефакты и культурные пространства, — признанные сообществами, группами и, в некоторых случаях, отдельными лицами в качестве части их культурного наследия. Такое нематериальное культурное наследие, передаваемое от поколения к поколению, постоянно воссоздается сообществами и группами в зависимости от окружающей их среды, их взаимодействия с природой и их истории и формирует у них чувство самобытности и преемственности, содействуя тем самым уважению культурного разнообразия и творчеству человека. Для целей настоящей Конвенции принимается во внимание только то нематериальное культурное наследие, которое согласуется с существующими международно-правовыми актами по правам человека и требованиями взаимного уважения между сообществами, группами и отдельными лицами, а также устойчивого развития.
2. «Нематериальное культурное наследие», как оно определено в пункте 1 выше, проявляется, в частности, в следующих областях:
а) устные традиции и формы выражения, включая язык в качестве носителя нематериального культурного наследия;
b) исполнительские искусства;
с) обычаи, обряды, празднества;
d) знания и обычаи, относящиеся к природе и вселенной;
е) знания и навыки, связанные с традиционными ремеслами.
3. «Охрана» означает принятие мер с целью обеспечения жизнеспособности нематериального культурного наследия, включая его идентификацию, документирование, исследование, сохранение, защиту, популяризацию, повышение его роли, его передачу, главным образом с помощью формального и неформального образования, а также возрождение различных аспектов такого наследия.
4. «Государства-участники» означают государства, которые связаны настоящей Конвенцией и в отношении которых Конвенция вступила в силу.
5. Настоящая Конвенция применяется mutatis mutandis к территориям, указанным в статье 33, которые становятся ее участниками на условиях, определяемых этой статьей. В этом отношении выражение «государства-участники» относится также к этим территориям.
Полный текст Конвенции ЮНЕСКО
Продолжение темы:
Донской казак сотник вермахта Ленивов А.К. о ненавистниках подлинной казачьей истории.
XVII в. О владении Донскими Казаками якобы русскими городами и союзе донцов с Крымским ханством и Ногайской ордой.
Почему Донские Казаки исповедывают авраамическую (семитскую) религию -- христианство? Смутно угадываемая причина.
Историческая ретроспектива основных принципов самоорганизации Казачьего социума.
Боевой казачий генерал Коноводов И.Н. о кристаллизации Казачьей народности.
О сбережении казачьего исторического и культурного наследия. В частности, на Дону.
Казачество -- наследие Империй Великой Степи.
Шамба Балинов. О происхождении Казачества. Ответ казака-калмыка имперско-лапотным историкам.
Воссоздание Казачьих структур, есть утверждение наследия былых степных Империй материка Евразия.
XIV-XVI вв. По распаду Золотой Орды, сход казаков на Дон -- черкасы и черкесы, ушкуйники и рязанцы, азовцы и севрюки,..
Казаки: культура или политика. Этнокультура казаков, это ого-го, та ещё -- политика!