Сегодня многие сомневаются в том, что семья последнего российского императора Николая II была расстреляна в подвале дома Ипатьева. Вероятно, «Кровавая расправа» была инсценирована, поскольку у советского правительства Ленина появился весьма заманчивый вариант обменять пленников на немецких коммунистов и вожделенный мир с кайзеровской Германией. Что в скором времени и произошло. Царя и наследника престола в обстановке строгой секретности отделили от царицы и дочерей, и различными путями вывезли из Екатеринбурга в Пермь.
Официальная версия
Официальная версия гибели Романовых в Екатеринбурге базируется на докладной записке Якова Юровского, организатора и непосредственного исполнителя расстрела. Она датирована 1920-м годом. В 1984-м в США был опубликован «подлинный» список расстрельной команды, почему-то состоящей из одних военнопленных-венгров. За океан его привез бывший австрийский пленный И. Мейер. Оба документа считаются фальшивками.
Европейские историки, вовлеченные в тему, убеждены, что во время переговоров об условиях «Брестского мирного договора», проходивших в начале 1918-го, стороны договорились об эвакуации в Западную Европу императрицы-немки и ее дочерей.
Буквально через неделю после «расстрела» в Екатеринбург вошли белогвардейские части, и некто капитан Д. Малиновский с группой офицеров произвели осмотр подвалов Ипатьевского дома и предполагаемого места захоронения останков, которые якобы пытались уничтожить, засыпав известью и облив серной кислотой. Они пришли к единодушному мнению, что в данном месте никого не убивали, а лишь примитивно инсценировали расправу. Хотя бы потому, что в маленькой комнатке физически невозможно выстроить в один ряд такое значительное количество людей. Как минимум, они должны были стоять друг за другом в три шеренги.
Еще одно косвенное подтверждение фальсификации дал Д. Лази – представитель французской военной миссии. Он осматривал подвальное помещение в одно время с группой Малиновского и обратил внимание на количество пулевых отверстий в стенах. Насчитал всего пять (!) пробоин. В расстрельной команде вместе с Юровским, который якобы стрелял сразу с двух рук, было 11 человек. В этом случае количество дырок в стенах и полу должно исчисляться десятками.
Расследование А. Кирсты
Узнать подлинную судьбу августейших особ поручили опытному военному контрразведчику, надворному советнику Александру Кирсте. По личному распоряжению командующего Сибирской армией генерала Р. Гайда он вел независимое расследование, о ходе которого отчитывался только перед своим начальством. Европейские архивы сохранили его воспоминания.
В ходе опроса сестры главного чекиста Уральской области, Веры Лукояновой-Карнауховой, выяснилось, что перед самым приходом «белых» в Екатеринбург царскую семью тайно вывезли в Пермь в одном эшелоне с деньгами и драгоценностями. Об этом она узнала от брата, который, по словам женщины, делился с ней самым сокровенным.
Зимой 1919-го А. Кирста в Перми допросил доктора П. Уткина, проживавшего в здании, часть которого занимала местная ЧК. Тот припомнил, что в сентябре по просьбе чекистов осматривал «хорошо упитанную шатенку со стрижкой», находившуюся в полусознательном состоянии. В ходе сбора предварительного анамнеза девушка представилась «Анастасией – дочерью государя». При поверхностном осмотре были выявлены следы побоев и насилия. Более глубоких исследований ему провести не позволили.
На следующий день он зашел справиться о здоровье несчастной. Она находилась в острой фазе психического расстройства, причиной которого, по мнению врача, стало избиение.
Не менее интересны показания, данные контрразведчику Натальей Мутных, которая приходилась сестрой секретарю Уралоблсовета. Она утверждала, что императрицу с дочерьми по приезду в Пермь вначале разместили в здании бывшего Акцизного управления, а под покровом ночи перевели в подвальное помещение дома купца Березина. Вместе с братом и секретарем Г. Зиновьева – Анной Костиной – они специально ходили в подвал, чтобы посмотреть на царскую семью.
«В полутемном помещении на тюфяках, брошенных прямо на бетонный пол, лежала государыня с тремя дочерьми. Они были скромно одеты, пострижены и в шапочках. Я увидела в их глазах презрение…. Караульные сидели рядом на табуретках. Позже брат рассказывал, что охрану пришлось усилить из-за побега одной из великих княжон, сумевшей выбраться из Акцизного управления. За Камой она попалась красноармейцам, которые, поняв, кто находится перед ними, жестоко избили девушку и надругались, а потом отвезли в чрезвычайку. Присмотр поручили Ираиде Юргановой-Барановой. Княжна тронулась умом, и ее отвезли за заставу…».
Одно время пленниц отдельно от всех содержали в бывшем женском монастыре, который использовали под тюрьму. О судьбе беглянки, по словам Н. Мутных, ходили разные слухи: якобы ее увезли в Казань или тайно захоронили после кончины в районе ипподрома.
Брат рассказывал, что охранять женщин доверяли только солдатам – членам партии большевиков. Члены семьи одного из охранников – Р. Малышева – подтвердили, что он гордился таким высоким доверием партии и находился при императрице и трех дочерях до самого последнего дня, когда их вывезли из города в неизвестном направлении.
Приезд нежелателен
Спустя шесть десятилетий после описываемых событий исследователям открыли доступ к части архивных документов испанской королевской семьи, относящихся к периоду лета-осени 1918-го. Они свидетельствовали о том, что Альфонс XIII предпринял целый ряд дипломатических шагов, направленных на освобождение Александры Федоровны и дочерей. В частности, в своем письме испанский посол в Лондоне Альфонс Д. Валя сообщает министру иностранных дел Эдуардо Д. Дато следующее:
«В Британии считают наше вмешательство в дело освобождения Алисы Гессенской более приемлемым. Ее приезд в Соединенное королевство крайне нежелателен. В правящих кругах господствует мнение, что именно она является главным виновником гибели Российской империи, поскольку вольно либо невольно продвигала интересы Германии, давая своему супругу негодные советы. А он, как говорят, находился у нее «под каблуком»…».
В сентябре 1918-го в советскую Россию прибыл личный представитель испанского короля Фернандо Г. Контрерас, которого дважды принимал Г. Чичерин – нарком иностранных дел. Из докладной записки Контрераса следует, что ему обещано положительное решение вопроса об освобождении женской части императорской семьи.
Некую роль играл и Ватикан. Осенью 1918-го министерство иностранных дел Германии известило кардинала Хартмана о следующем: «Немецкая сторона получила искренние заверения большевиков о нахождении великих княжон под надежной защитой. Они разрабатывают наиболее благоприятные маршруты их доставки в Крым либо на Украину».
27 сентября 1918-го доверенное лицо Э. Гессенского, брата императрицы, телеграфирует в Лондон: «Из двух надежных источников герцог получил подтверждение, что Алиса и дети живы». Возможно, этими источниками являлись К. Радек и А. Иоффе, прибывшие в Берлин на переговоры. Они предложили обменять членов императорской семьи на освобождение из тюрем и отказ в преследовании Карла Либкнехта, Розы Люксембург и некоторых других революционеров.
Есть в архивах и записка лорда Хардинга Пенхерста – секретаря британского министерства по иностранным делам - королю Георгу V, который приходился Николаю II двоюродным братом:
«Нашей Венской резидентуре стали известны подробности маршрута следования Его императорского Величества царя и великих княжон Ольги, Татьяны и Марии. Об этом императрица-мать уже сообщала Вам из Одессы. 26 февраля они прибудут в Константинополь. Далее поездом до Софии. 3 марта они выедут в Вену. По прибытии пересядут на автомобиль и 8 марта доберутся до Линца. 6 мая отправятся в Бреслау или Вроцлав, куда должны прибыть 10 мая».
Английская разведка ошиблась лишь в одном: большевики решили обменять не императора, а императрицу. Причем только с тремя дочерьми. Об Анастасии нет ни слова. Следует добавить, что на протяжении 1918–1920 гг. высокопоставленные представители наркомата иностранных дел, включая Г. Чичерина и М. Литвинова, в интервью американским журналистам категорически отрицали расстрел царской семьи, и заявляли, что все Романовы живы.
Мария Николаевна Долгорукова
Рим. Декабрь 1970-го. Тихо и незаметно для всех отошла в лучший мир пожилая женщина. Тело кремировали, а урну с прахом захоронили в колумбарии кладбища Фламинио. На могильной плите выбита надпись на итальянском языке: «Мария Николаевна Романова-Долгорукова». Годы жизни 1899-1970-й. Привлекает внимание аббревиатура, предшествующая фамилии «S.A.I». Это расшифровывается, как «Sua altezza imperiale» - «Её императорское величество».
Старушка завещала опубликовать свою последнюю исповедь перед Всевышним, спустя десять лет после кончины. Ее волю исполнил внук - Алексис де Анжу-Дураццо. Сенсационную статью напечатали все крупные испанские газеты.
Почтенная дама утверждала, что ранее, следуя некогда данному обещанию, не могла рассказать о своем происхождении. На самом деле она приходится родной дочерью Николаю II. В подтверждение этому подробно поведала о событиях 1917-1918 гг и обстоятельствах переезда в Европу.
По ее словам, 6 июля 1918-го отец вместе с комендантом Юровским уехал на переговоры с неизвестными лицами, прибывшими из Москвы. На встрече были выставлены условия, на которых всем членам семьи гарантируется жизнь. Ради их спасения император согласился на всё.
12 июля Романовым сообщили о длительной поездке и попросили всех изменить внешность. Николай сбрил усы и бороду. Отметим, что люди капитана Малиновского, попавшие в подвал спустя две недели, действительно нашли в куче мусора, собранной одном из углов, состриженные волосы. Поздним вечером 15 июля большевики куда-то увели царя и цесаревича, а 19 июля женщин посадили в пассажирский вагон и состав отправился в Пермь.
По прибытии на станцию их разделили: Мария вместе с Анастасией оказалась в одном месте, а Александра Федоровна, Ольга и Татьяна – в другом. Когда ночью на 17 сентября сестре удалось бежать, всех вновь объединили в одном подвале и приставили круглосуточную охрану. 6 октября председатель Уралоблсовета Белобородов сообщил, что их отправляют в Москву, но по отдельности. Императрица чувствовала себя неважно и попросила, чтобы с ней оставили Татьяну.
18 октября Марию привезли в столицу и с комфортом разместили в бывшей резиденции главы специальной британской миссии Роберта Локкарта. Рядом с ней постоянно находилась Анна Александровна - супруга наркома просвещения А. Луначарского. Через некоторое время в доме появился Г. Чичерин, который сообщил, что она в ближайшее время покинет советскую Россию. Об этом позаботятся иностранные посольства. Но при одном условии. Девушка должна пообещать, что будет сохранять инкогнито, а также откажется от любой деятельности, направленной во вред стране Советов. Скорее всего, поедет через Киев, в котором в настоящее время есть ее родственники по немецкой линии.