Всего лишь месяц назад президент огласил свое послание с поправками в Конституцию России, а кажется, что прошел по меньшей мере год. Поправки вызвали переполох в экспертном сообществе, оживили общественные дискуссии в социальных сетях и СМИ: сработал эффект неожиданности. Как говаривал классик политического красноречия В.С. Черномырдин: «Никогда такого не было, и вот опять…» «Опять» – потому, что как только становится актуальным вопрос о смене президентской власти в России, так сразу вырастает огромная проблема. Легко вспомнить, что историческая новогодняя речь Ельцина тоже прозвучала неожиданно, хотя ее к тому времени уже ждали. Однако в отличие от 1999 года нынешняя политическая история не про передачу президентских полномочий и не лично про Путина, это история про нас, несмотря на то что многочисленные «кремленологи» у нас и за рубежом принялись вычислять варианты «трансферта власти». Поправки в Конституцию, как и любые правовые акты, призваны всего лишь узаконить, формализовать те меры, которые давно назрели и без которых сохраняются угрозы как для благополучия нынешней элиты, так и для стабильности всей социально-политической системы, да и для существования России как государства.
Бедные и богатые, провинции и столицы
Первая из угроз – сохраняющееся социальное неравенство, которое предстает перед нами в трех измерениях – в богатстве и бедности, в различиях качества жизни между столицами и провинцией, в распределении власти между центром и регионами. И беда даже не в том, что у нас есть богатые и бедные, а в той вражде и ненависти, которые разделяют эти слои; в глубоком недоверии, с которым относятся друг к другу жители провинции и столиц; в нарастающем, хотя и скрытом пока раздражении нынешним распределением власти и ответственности.
Буквально на днях РИА «Новости» опубликовало очередной рейтинг качества жизни регионов, в котором по множеству социальных показателей определяется, где на Руси жить хорошо. Год за годом проходит, но места в этом рейтинге остаются все теми же, список возглавляют Москва и Питер, в конце – сибирская глухомань и перенаселенный Северный Кавказ, а между ними каждый, как приклеенный к своему месту, субъект РФ. И мало что в этом порядке меняется, если не считать крохотных колебаний вокруг некой постоянной величины. Самарская область, например, за год передвинулась с восемнадцатого места на шестнадцатое, но как было качество жизни здесь в полтора раза хуже, чем в Москве, так и остается.
Нет движения, у бедных нет надежды приблизиться к богатству, депрессивные регионы никак не могут выбраться из кабалы, периферия и центр разделены по принципу – у одних власть, у других ответственность.
Триггеры – здесь и сейчас
Все эти проблемы мало обсуждаются прессой, но внешне благополучные показатели протестной активности в результатах социологических опросов ведущих российских служб – ВЦИОМа, Фонда общественного мнения и Центра Юрия Левады, не должны вводить в заблуждение. Протестные настроения очень часто, а в России почти всегда, поначалу носят скрытый или, как говорят социологи, латентный характер. В этом случае они проявляются не в ответах на прямые вопросы, а в косвенных наблюдениях. Например, в неуклонном снижении рейтинга В.В. Путина, на котором, как на стержне, во многом держится вся сила нынешней политической верхушки. В странном резонансе, который вызывает какое-нибудь малозначимое событие – выборы в Мосгордуму, например.
Еще нагляднее – в том, какой шквал возмущения и раздражения в социальных сетях вызывают какие-нибудь неудачные высказывания в публичной сфере того или иного чиновника. А социальные сети нельзя недооценивать. Как говорят на Востоке, базар – это серьезно. В сетях формируется массовое сознание, которое потом и выводит людей на площадь Сахарова и часто предопределяет результаты голосования на избирательных участках.
Не зарывайтесь, кошельки
Видимо, по этой причине президент предлагает ограничить амбиции нынешней элиты, запретив на конституционном уровне иметь какие-то имущественные интересы за рубежом. Скажем прямо, вряд ли этот запрет окажется очень действенным, элита хорошо научилась скрывать свои доходы, но российское общество эти поправки встречает с воодушевлением, и это еще один сигнал для власть имущих: не зарывайтесь!
Можно предположить, что и смена правительства, и всенародное обсуждение поправок в Конституцию, и предполагаемое такое же всенародное голосование – все это предпринято с одной целью: сделать изменения невозвратными, даже если персональная власть в Кремле сменится. Чтобы трудно было, а лучше – невозможно было повернуть назад.
На этом фоне вызывает вопросы еще одна группа поправок, касающаяся укрепления государственного суверенитета России. И здесь речь идет о фактической отмене приоритета международного права над законами РФ.
Стоит ли этим заморачиваться на фоне уже обозначенных внутренних проблем? Стоит! Потому что между внутренними проблемами и местом России в ряду великих держав есть глубокая логическая взаимосвязь. На ее наличие указывали великие русские философы и историки, в частности С.М. Соловьев, который определял национальное самосознание как получение ответа на двойственный вопрос: кто мы внутри себя и среди других народов мира?
Танцуй, Россия, гуляй, Европа!
Ни в одном тексте конституционных поправок не упоминаются ни Запад, ни конкретно США, но мало у кого остались сомнения, что в Конституции на долгие времена закрепляется антизападная направленность развития. Если сказать точнее, противостояние с Западом как бы переходит из сугубо политической (вроде как временное явление) в цивилизационную плоскость; тем самым восстанавливается наше трехсотлетнее противостояние с Европой.
У всенародного голосования за поправки есть еще одна причина, и повод, и следствие. Обсуждение уже всколыхнуло общественную активность, и самое примечательное, уже больше всего инициатив по включению в Конституцию того или иного положения связано не только с национальными ценностями, например, семейными, но и с вещами сугубо идеологического свойства.
Рабы не мы
Всероссийский центр изучения общественного мнения по горячим следам провел опрос и выяснил, что 79% россиян считают важным внесение предложенных изменений в Конституцию. Нетрудно догадаться, что из всех поправок наибольшую поддержку (90-91%) вызвали предложения о регулярной индексации пенсий, пособий и иных социальных выплат, а также закрепление минимального размера оплаты труда не ниже прожиточного минимума.
Семья – это мужчина плюс женщина
Но и по всем остальным пунктам программы конституционных изменений уровень поддержки нигде не опустился ниже 60%. Такое редкое единодушие не могло не всколыхнуть общество, и вызвать эффект, больший, чем было запланировано. Трудно сказать, прогнозировалось это или нет президентской командой, но в ходе обсуждения к уже предложенным поправкам стали добавляться и активно обсуждаться новые, порой неожиданные. Для граждан России вдруг оказалось крайне важным упоминание в основном законе государствообразующей роли русского народа, религиозных символов, и совсем уж неожиданно – требование зафиксировать понимание брака как союза мужчины и женщины.
У русских особенная гордость
Выяснилось, что для нашего общества это очень важно, настолько важно, что в социальных сетях градус ожесточения между недобитыми либералами и сторонниками традиционных ценностей достиг небывалых высот. А когда Димитрий Смирнов, священнослужитель, известный своими ортодоксальными высказываниями, сравнил женщин, допускающих сожительство, с «проститутками», то это буквально взорвало общественное мнение. Стало ясно, что после десятилетия нравственного одичания в девяностые годы, после состояния морального хаоса и бездумного потребительства общество вновь нащупывает под ногами некую твердую почву, ощущает ценностный фундамент, на котором можно восстанавливать национальное достоинство.
Можно сказать, на наших глазах происходит формирование национальной идеологии, и пусть пока что попытки определения долгожданной идеи носят очень несовершенный характер, и дискуссия по этому поводу происходит ожесточенная, но ведь это только начало.
Как говорил еще один наш экс-президент, процесс пошел…