Оглавление
Косые лучи света пробиваются через витражи тронного зала, окрашиваются в яркие цвета. Гравитас идёт к трону, пожирая взглядом восседающую женщину. Чёрные кожаные штаны подчеркивают бёдра, живот обнажен. Верх укрыт подстреленным жакетом, едва прикрывающим рёбра, а грудь поддерживает короткий корсет только подчёркивающий размер. Рукава цельно металлические, элегантные пластинки металла опускаются на кисти и прикрывают каждый палец. Золотые волосы лежат на плечах, а глаза цвета полированного серебра смотрят на Гравитаса с презрением.
— Ты облажался. — Сказала королева.
Гигант рухнул на колено и склонил голову, стараясь спрятать обезображенное лицо. Арьяна поднялась с трона, высокие каблуки мерно застучали по мраморному полу. Встала над слугой, уперев кулаки в бока, чуть изогнулась, красуясь идеально очерченными бёдрами и линией живота. Гравитас шумно сглотнул, открыл рот ответить... под челюстью натянулась мифриловая нить, вынудила задрать голову.
— Ты просто ничтожество. — Процедила Арьяна.
Подняла левую руку и медленно повела пальцами, заставляя нить ёрзать. На пол упали первые рубиновые капли.
— Подумать только, насколько он превосходит тебя даже с такой разницей в уровне. Уделал, в ноль...
— Я почти убил его!
— Почти. — Словно выплюнула Арьяна, согнула руку, мифриловая нить врезалась в подбородок Гравитаса. — Мне нет дела до «почти»! Может, и правда, настоящим мужчиной нужно родиться... а такому слизню, как ты, ничто не поможет. Ни мышцы, ни уровень и тем более, длина меча.
В груди гиганта растеклась магма, заполнила сердце и полилась в легкие. Он сжал кулаки, ударил пол, хрустнуло, по мрамору разбежалась белая паутинка трещин.
— Я зарублю его! Клянусь!
Арьяна села на корточки, так чтобы грудь оказалась на уровне лица гиганта, поддела подбородок двумя пальцами.
— Я надеюсь, ты ведь хочешь быть достойным меня. Еще один шанс, а после — мы сокрушим жалкий полис и всех жителей. Иди.
Гравитас поднялся, не сводя взгляда с прелестей королевы, тяжело сглотнул и, развернувшись, пошел к выходу. В пустом замке его шаги разносятся, как раскаты грома. Из подвешенных к потолку клеток, за ним наблюдают умирающие с голоду пленники.
Выйдя из тронного зала, очутился на широкой лестнице, ведущей к основному зданию дворца. Спускаясь, бросил взгляд на город внизу, мрачный, почти безлюдный с жирными от обильной пищи воронами на крышах.
Особо огромная стая кружит над площадью, ожидая очередной казни. Карканье долетает до дворца, эхом разносится под сводами и глохнет в анфиладе залов.
Гравитас утёр кровь с подбородка, успевшую стечь по обвитой мышцами шеи на грудь. Лизнул пальцы и улыбнулся.
***
Ходить на костылях, с торсом, стянутым фиксирующим корсетом — мучительно. Дойдя до квартала мастеров, я всерьёз задумался о паланкине. Конечно, можно и карету, но по брусчатке будет трясти, как горошину в пустой банке.
Издали учуял запах горячего железа и угля, а ветер принес перезвон молотов по раскаленному металлу. По крышам за мной следует отряд телохранителей, вооруженных арбалетами. Я вижу только смазанные тени на краю зрения. Лиса среди них нет, проныра вызвался доставить новое оружие в стан орков. Исключительно из чувства долга, но я-то знаю, он заскучал по Варосе.
Орчиха отбыла проверять строительство жилья для племени. Несмотря на требования повитухи лежать и дожидаться родов, которые вот совсем скоро. Пришлось отправить с ней целый взвод медиков, включая Кристину.
Воздух в квартале мастеров ощутимо тяжелее, царапает нос. Я проковылял до лавки кузнеца, вошел без стука. За прилавком встретили двое: эльф и дворф в кожаных подпаленных передниках.
— Вы как нельзя вовремя, господин! — Улыбаясь, заявили они.
Положили передо мной исполинский сверток и начали торжественно разворачивать. Я охнул и, наплевав на боль, отбросил костыли, ноги и рёбра стегануло разрядом. Пошатнувшись, взял обтянутую драконьей кожей рукоять. Пальцы ощутили мягкое тепло, мышцы напряглись, рукава на плечах жалобно затрещали. Клинок в ладонь шириной и толщиной с палец тяжело поднялся.
Я всмотрелся в отражение на отполированном металле. При желании можно использовать вместо зеркала или бросать солнечные зайчики врагу в глаза. Свет искрится на лезвии, собирается в ложбинке «кровостока». Я вытянул руку с мечом, охнул от взрыва боли и привалился к прилавку.
Меч выскользнул из ладони и загремел по полу, из ниоткуда появившийся телохранитель поймал и встал рядом, придерживая меня свободной рукой.
Лица кузнецов побледнели, эльф стал ниже ростом, а дворф вовсе скрылся под прилавком.
— Прекрасный клинок, — сказал я, силясь не застонать, едва сросшиеся рёбра полыхают, — получите втрое больше оговоренной суммы.
Эльф нервно улыбнулся, промокнул лоб желтым платком и спросил:
— Господин, но почему эспадон? Мы можем выковать прекрасный фдем... фламберг! Мастер Кир предоставил чертежи! Таким клинком можно будет любого повергнуть! Даже то чудовище, что вас...
Я покачал головой, сказал, выпрямляясь:
— Я слишком старомоден, да и вдруг порежусь им? Раны от фламберга не заживают в принципе. Я лучше по старинке, а этот красавец в умелых руках, лучше любого фламберга.
— Рады слышать. — Вставил эльф. — Но искренне надеемся, что вам не придётся им пользоваться, махать мечом правителю не пристало.
Забрав меч у телохранителя, поднял к потолку, наслаждаясь весом и чувством несокрушимой силы. Классический эспадон, насколько помню, должен быть куда элегантнее. Буквально шпага в наряде двуручного меча. Только в те времена, когда их ковали, люди были мельче и хлипче. Нынче их доспехи даже подросткам мелковаты, а оружие кажется игрушечным.
— Ну что, — одними губами зашептал я, — сволочь. Теперь посмотрим, кто из нас настоящий «oueurs d’épée à deux mains»
Автору на еду: 5336 6901 6545 6536 (сбербанк)