В прошлом посте у меня отошли воды и вроде как начались роды. Меня привезли в родзал, где я пела, плясала и проявляла другие формы неадекватного поведения до тех пор, пока в соседнем родзале вдруг раздался дикий крик. Потом еще один. И еще.
– Что там происходит? – шепотом спросила я у заглянувшей ко мне акушерки.
Она посмотрела на меня, как на представителя загадочной инопланетной цивилизации.
Лаконично ответила:
– Роды.
– А почему она так кричит?
Ух, как она на меня посмотрела!..
– Рожает, – произнесла наконец и, обдав меня волной арктического холода, величественно удалилась.
А я пошла в душ. Потому что мне вдруг стало очень больно, а под душем было легче.
Потом я вернулась. Стала ходить по родзалу. Пыталась дышать. Считала схватки. Снова пошла в душ.
… Когда вернулся мой ласковый и нежный врач, я с нечленораздельным воплем ринулась ему навстречу,как несущийся на всех парах локомотив. Он испуганно отшатнулся, но потом взял себя в руки, и мы опять пошли проверять раскрытие.
Лапочкой он меня больше не называл. Раскрытия по-прежнему не было.
Добрый доктор убежал, вернулся через минуту с молодой строгой женщиной, та тоже убедилась, что схватки есть, а раскрытия нет, и они стали тихо совещаться.
– Может быть, окситоцин?.. – робко предложил он.
– Что ты!.. Близнецы, одна плацента... Исключено! – женщина-врач закатила глаза, потом посмотрела на меня, вздохнула.
– На операцию согласны?
Я не поняла.
– В каком смысле?
Она повторила чуть ли не по слогам.
– На операцию согласны?.. Мы предлагаем вам сделать кесарево сечение.
Я была не согласна. Какое ещё кесарево сечение?! Только естественные роды! Ребенок непременно должен пройти через родовые пути, чтобы бла-бла-бла… В общем, подписала отказ.
Через час пришел завотделением. Проверил родовые пути. Убедился, что раскрытия нет. Вздохнул, присел, сцепил руки на коленях, посмотрел на меня. Схватки уже долбали так, что я пучила глаза и все время сглатывала, чтобы не орать. Он укоризненно покачал головой и спросил:
– Почему отказываемся от операции? – вот именно так: как будто не я сама, а мы с ним вместе отказываемся.
Что я могла ему сказать?.. Что я за естественность и натуральность физиологических процессов?.. Что я не готовилась к этому? Что кесарево не входит в мою «родовую программу»?..
– Хочу сама.
Он усмехнулся, кивнул:
– Отлично. Любишь седых детей, да?.. Ну, может, и родишь ты сама часов через …дцать, да только ведь поседеешь, и парни седые будут... Чего ты уперлась рогом?
Помолчал немного и спросил строгим голосом:
– Будем кесариться?
Я гордо отвернулась.
Он вздохнул и ушел. Молодой врач тоже. А через пару часов я, держась за стенку, ползла по коридору, чтобы найти их и попросить меня разрезать. Потому что упираться рогом все-таки нехорошо. Упрямство - страшный грех. Надо уметь подстраиваться под обстоятельства. И вообще - врачам виднее...
Пришли акушерки и медсестры - штуки аж четыре. Стали готовить меня к операции. Молодые девчонки, они смеялись, болтали о чем-то – а я впервые с тех пор, как отошли воды, испугалась. За всю свою жизнь я крайне редко сталкивалась с какими-то медицинскими вмешательствами. Поэтому, когда стало ясно, что сейчас меня повезут в ОПЕРАЦИОННУЮ, стало очень страшно.
И знаете, чего я боялась больше всего?.. Нет, не того, что мне разрежут матку. А того, что в мочеиспускательный канал введут катетер. Казалось бы, мелочь, ерунда, но мысль об этом почему-то приводила меня в такой ужас, что в какой-то момент я чуть не дала деру (я правда могла - и не такое, бывало, откалывала).
Но потом представила - я перепуганным мамонтом улепетываю по коридору, а эти милые девочки, улюлюкая, загоняют и забрасывают меня шприцами с успокоительным… Короче, иногда нужно просто представить себя мамонтом – я смогла несколько раз глубоко вдохнуть, взять себя в руки и остаться там, где лежала, пока со мной делали то, что надо. И неприятные ощущения удалось свести до минимума. Не так страшен катетер, как много еще чего.
Боль во время схваток на тот момент уже была очень ощутимой. Как будто я случайно проглотила молоток и теперь он пытается пробиться обратно через мою поясницу. Я лежала на каталке, голая, прикрытая медицинской простыней, с полиэтиленовой шапочкой на голове и катетером в мочеиспускательном канале, а каталка стремительно куда-то неслась. Девчонки, которые решительно толкали ее по коридору, еще недавно такие веселые, стали жутко серьезными. Они тоже были в шапочках, но других. Иногда нам на встречу проносились другие каталки, и тогда мы отчаянно лавировали, чтобы избежать столкновения. Все это было похоже на какое-то кино.
Видимо, во время очередной схватки что-то отразилось на моем лице, и одна из акушерок сочувственно сказала:
– Ничего, потерпите еще чуть-чуть, скоро приедем в операционную, там доктор сделает анестезию…
(продолжение здесь).
______________________________
- Другие части этой истории ищите по тэгу #предпоследнийприют_путидороги.