Лес смердит кровью, Ролан припал к земле, держа меч левой рукой, прислушался, ожидая глухое рычание и клацанье челюстей. Утренний туман стелется у корней, навевая воспоминания о лабораториях алхимиков и котлах ведьм. Новенькое пальто распахнуто, открывает плотную водолазку с задранным воротом и протертые временем джинсы, едва прикрывающие ботинки со стальными носами.
Волосы цвета мокрой пшеницы, собраны в конский хвост. Ролан вгляделся в пространство меж деревьев впереди, крылья носа затрепетали. Верхняя губа дрогнула, и он поднялся, держа меч в опущенной руке. Осторожно двинулся на запах, вслушиваясь в каждый шорох.
В лесу нельзя до конца верить глазам.
Деревья нехотя расступились, открыв самоходный дилижанс Каравана, перевернутый колёсами вверх. Из выбитого окна торчит рука, пальцы в агонии сжали рукоять ножа. Ролан заглянул внутрь и отпрянул, зажимая нос ладонью. Переборов отвращение, высвободил нож из одеревеневших пальцев. Покрутил перед глазами и сунул за пояс, предварительно обернув лезвие клочком ткани.
Дилижанс, видимо, ехал с запада, сильно отклонившись от тракта, по лесным тропам и бездорожью. В грязи остались глубокие траншеи от колёс... а затем Караванщики встретили Нечто.
Ролан обошел место боя по кругу, подмечая следы пуль на деревьях и красные капли на листьях и коре.
Чудовище дождалось, пока люди выйдут и атаковало, спрыгнув с дерева.
— Что вы здесь ловили? — Пробормотал Ролан, встал перед распахнутой дверцей, глядя на останки водителя.
Мертвец благоразумно промолчал, глядя на него белыми глазами. Ролан нехотя вернул меч в ножны, сунулся внутрь, задержав дыхание. Никаких бумаг, только пачка патронов и револьвер с сандаловой рукоятью. Ролан крутанул оружие и скривился — легкий, как игрушка. Не боевой, скорее, для развлечения или запугивания зверья.
Ролан отбросил огнестрел, вытер ладонь о штанину.
Деревья обступают тропу с перевернутым дилижансом плотной стеной. Подняв взгляд, увидел тела еще двоих караванщиков, чудовище затащило их на толстые ветви. Ролан покачал головой, замер, разглядывая след в грязи, хмыкнул и пошел по нему.
Здесь полз человек, часто останавливался, то ли отдыхал, то ли терял сознание. В углублениях, оставшихся после таких «привалов», отчетливо видна запекшаяся кровь. Ролан хмыкнул, странно, что чудовище не добило. А, может, это и есть оно? Раненное отползло, да и сдохло.
Путник осторожно раздвинул ветви куста... в глаза глянуло дуло револьвера. Ствол мелко подрагивает, в глубине злобно поблескивает латунная головка с вдавленным наконечником. Палец стрелка дрожит на спусковом крючке, сам он привалился к поваленному дереву. Одет в заляпанный грязью и кровью камуфляж, на манер охраны караванов, с причудливым жилетом поверх. Черт лица не разобрать из-за размазанной грязи, только холодно блестят карие глаза.
— Ты кто? — Просипел Караванщик, целясь Ролану промеж глаз.
— Явно не тот, кто намеревался тебя сожрать.
— Справедливо, но, может, ты намереваешься.
Ролан наигранно оглядел раненого, покачал головой.
— Не, больно худой, да и я плотно позавтракал.
Караванщик улыбнулся и скривился от боли, опустил оружие. Отчетливо щелкнул предохранитель, и Ролан как можно незаметней перевёл дух.
— Это хорошо... не хотелось бы пулю на человека тратить. Если что, я Счастливчик.
— Какое ироничное имя. — Пробормотал Ролан, оглядывая наспех перебинтованные ноги и ссадины на голове нового знакомца.
— Ну, я жив, и передо мной человек, а не та тварь, и... — Счастливчик закашлялся, поспешно накрыл рот ладонью.
— В логике не откажешь. Только как ты выжил?
— Ну как... как... раньше оно як делалось, душман подцепит одного, и просто ловит спешащих на помощь. Вот кракозябра — самый что ни на есть душман, или гук, если тебе так удобно.
Счастливчик выразительно поднял взгляд, но Ролан и без этого ощутил приближение врага. Ладонь легла на рукоять меча, колени чуть согнул стараясь не выдать готовность. Едва заметно щелкнул предохранитель. В глазах Счастливчика отразилось нечто косматое, похожее на обезьяну, медленно ползущие по ветви.
— Скотина терпеливая, но тупая, три дня меня мурыжит, ждёт, пока сдохну... ей, видите ли, свежее мясцо не по нутру. — Зарычал Счастливчик, не спуская взгляда с крадущегося монстра.
— Ха, но вас порвала ведь. — Ответил Ролан, нарочито громко, потянул меч из ножен.
Зверь насторожился, ощерил клыки, у Ролана сдавило живот от их вида.
— Просто везение. — Сказал Счастливчик, взводя курок левой ладонью.
Зрачки караванщика сузились в булавочные острия, верхняя губа задралась, обнажая желтоватые зубы. Ролан наклонился, скрывая движение меча, зверь подобрался, совсем как кот... смазался в прыжке.
Ролан крутанулся, руки тряхнуло, и тварь пролетела мимо, заливая землю кровью. У ног осталась лапа, срубленная у локтя, чудовище визжа помчало в чащу, прижимая культю к груди.
Счастливчик, целившийся в неё, опустил оружие и раздосадовано сплюнул, виновато сказал:
— Я бы промазал, почти ни черта не вижу дальше метра.
— Ничего. — Ответил Ролан, провожая тварь взглядом и стряхивая с меча кровь. — Ушло и ладно.
— Она вернётся, бабы они того, мстительные.
— Охотно верю.
Ролан снял с пояса флягу, отвинтил крышку и протянул раненому. Тот принял с кивком, жадно присосался, а закончив пить, спросил, задыхаясь:
— А жрать есть?
— Солонина сойдет?
— Даже конский хе... в общем, да, сойдет.
Умяв четыре полоски жесткого мяса и почти осушив флягу, Счастливчик откинулся на дерево. Прикрыл глаза и тут-же открыл, посмотрел на Ролана и спросил:
— Как тебя звать-то, спаситель.
— Ролан Лис.
Лицо Караванщика дрогнуло, рука с револьвером начала подниматься и опустилась мертвой змеей. Счастливчик сдавленно хохотнул и зашелся гоготом, словно услышал самый лучший анекдот.
— Боже... везёт как утопленнику, может, позовешь обратно тварюгу? У неё так-то репутация получше будет, да и методы.
— Могу, конечно, — с усмешкой ответил Ролан. — Но тут до деревни рукой подать. Думаю, к следующему утру смогу тебя дотащить. Что скажешь?
Счастливчик умолк, лицо стало серьёзным.
— А, может, мне лучше сразу мозги себе вышибить?
— Воля твоя.
Они долго молчали, глядя друг на дружку, наконец, Караванщик длинно выругался и хлопнул по земле.
— А была не была.
***
С караванщиком на спине Ролан прошел мимо перевернутого дилижанса, и свернул в лес. Счастливчик довольно тяжелый, нести неудобно, плюс положил руки на плечи и водит револьвером из стороны в сторону.
— Что вы здесь забыли-то?
— Ну... — Начал спасенный и умолк, наконец, добавил. — Как всегда, дела Каравана и всё такое. Сложно объяснить так, чтобы ты понял.
— Ну спасибо, может, тебя под корягу бросить?
Они прошли мимо поросшей мхом валежины через заросли хвоща и папоротника. Под ботинками Ролана влажно похрустывают тонкие веточки, проминает плотный ковёр прелых листьев. Обострившийся слух ловит озлобленное рычание и тихие шаги далеко позади.
Покалеченное чудовище не желает расставаться с добычей.
— В общем, — начал Счастливчик, откашлявшись в кулак над ухом, — всё действительно, как всегда, рутина. Начальник базы приказал, мы погрузились в джип...
— Это тот чудной дилижанс?
— Да, он самый, заданьице простецкое, найти потерявшихся геологов... а дальше вот, ты сам видел.
— Следовало посылать больше людей.
— Так кто же знал, — простонал Счастливчик, — такие обычно дальше от тракта обитают и не суются к нам. Оголодала, видимо, ну оно и к лучшему.
— Почему же?
— Значит, скоро все передохнут с голодухи. — Как дураку пояснил караванщик.
— Хорошо, конечно, только если людей сначала не пережрут. — Хмыкнув ответил Ролан.
Лес вокруг сгущается, а чудище подбирается ближе. Ролану начинает казаться, что оно мелькает среди деревьев по краю зрения. То слева, то справа, то вообще впереди. Счастливчик примолк и, кажется, задремал.
На коротком привале Ролан помог перевязать раны, благо, чистые бинты нашлись в походной аптечке. После Счастливчик извлек из неё три шприца, поочередно вколол: два в бедро и один в вену на руке. Долго лежал с закрытыми глазами, дыша, как загнанный пёс.
Застонав, попытался встать, но только бессильно трепыхнулся. Ролан погрузил его на плечи, как мешок, и понёс к нарастающему шуму бегущей воды. К реке вышли далеко за полдень, а к первой излучине глубоким вечером.
Тварь не отставала.
Ролан развёл костёр, набрал воды во фляжку и сел к огню полу боком, наблюдая за чащей. Треск горящего дерева и плеск воды сплетаются, к ним добавляются вопли ночных птиц и далёкий волчий вой. Верхушки деревьев мелодично поскрипывают, сгибаясь по ветру.
Счастливчик крутанул барабан револьвера, прислушиваясь к тонким щелчкам, спросил:
— Ролан?
— Да.
— Почему ты ненавидишь нас?
Путник усмехнулся и поскреб через водолазку шрамы на груди. Ноготь попал в круглую выемку от крупнокалиберной пули.
— Я не ненавижу. Мне просто не нравятся некоторые ваши партнёры и ваша беспринципность. Ну и меня пугают ваши цели, точнее их непонятность.
— Мы просто торговцы.
— Торговцы, решающие, кому жить, а кому умирать. Закрывающие глаза на человеческие жертвоприношения! Позволяющие жить каннибалам и снабжающие их оружием, если это несёт выгоду! Потакающие рабству и любому человеческому дерьму, если оно хоть на крупицу выгодно вам!!
Лицо Ролана налилось кровью, а голос сорвался на крик. Счастливчик оторопело воззрился на него и пробормотал, опуская взгляд:
— Il fine giustifica i mezzi...
— Что?!
Грудь Ролана часто вздымается, а взгляд прожигает в караванщике дыры, размером с кулак.
— Н-ничего... просто, ты ведь не понимаешь мотивов и цели.
— Пусть так. — Ответил Ролан, отворачиваясь от огня. — В любом случае, я плачу вам вашей же монетой.
— Но ты же меня спас...
Ролан не ответил. Встал, меч прыгнул в ладонь, свет костра отразился от полированного металла, саданул Счастливчика по глазам.
— Сиди здесь и приготовь оружие.
***
Тварь выкавыляла из темноты, хватаясь уцелевшей лапой за деревья. Выше Ролана на полголовы, худая и обвитая сухими мышцами. Почти человеческие глаза полыхают ненавистью и голодом. Она молча пошла в атаку, размахивая культей и стараясь ухватить человека. Движения замедленны, чудище едва волочит ноги измотанное раной и долгим преследованием.
***
Счастливчик вздрогнул от истошного вопля, казалось, даже река испуганно притихла. Вскоре к костру вернулся Ролан, молча сел у огня и, достав осилок, принялся править меч.
— Это... — осторожно начал караванщик.
— Это. — Сухо ответил Ролан.
***
В полдень они вышли по реке к окраине села. Ролан передал Счастливчика старосте и направился к выходу, намереваясь зайти в таверну. В дверях караванщик окликнул:
— Ролан!
— Чего?
— Мы правда хорошие ребята.
Ролан смерил его взглядом, развернулся и захлопнул дверь за собой.