Я лежу в темноте уже много столетий.
У меня онемели руки, ноги, я не могу пошевелиться. Мне одиноко здесь, страшно и мерзко.
Мимо меня проходят люди. Живые, теплые, счастливые. Проходят и что-то говорят о жизни. Я жадно слушаю, ведь что мне остается делать. Лежу в этом черном мире холодная и пытаюсь хоть немного согреться.
На мне платье то самое длинное, только испачкалось совсем, постирать бы. Да и волосы, убранные нянечкой, спутались в этой чертовой темноте.
Я лежу и смотрю в пустоту. Думаю, почему в этом небе так много звезд. Иногда кто-то плачет рядом, и я плачу вместе с ним в ответ. Гости говорят здесь часто, говорят обо всем. О том, почему люди смеются, почему не смеются тоже. Говорят о далеких странствиях, о других планетах. А я лежу здесь. Одна. И мне бы так хотелось сказать, что я слышу. Что я слышу тебя всегда. Неважно где ты и с кем ты, я рядом и буду с тобой до конца.
Но я не могу пошевелиться!
Не могу согнуть палец, не могу повернуть голову, не могу даже пошевелить губами. И в отчаянии взываю ко всем силам всей вселенной, чтобы встать, чтобы выйти из этой дыры, но я не могу.
Прости меня! И в этой кромешной тьме, в этой вязкой тяжелой материи, в этом призрачном мире теней, я истошно кричу, кричу так, чтобы там, наверху, меня было слышно, чтобы меня спасли, чтобы дали шанс быть снова счастливой, теплой, Твоей. Слезы катятся по щекам, я кричу изо всех сил, кричу, пугая всех жителей темного царства, а вместо моих криков, там, на земле, на зеленой траве, в лесах, в городах, поют соловьи.
И если бы ты только знал, любимый, что за этими соловьиными криками, что это я кричу, что это я под землей похоронена, что это мне твоя рука так нужна.
Я лежу в темноте уже много столетий.
У меня онемели руки, ноги, я не могу пошевелиться совсем.
Это жуткая ноша быть здесь, мой милый, непрощенной лежать в земле.
