Первыми научились выделывать фарфор китайцы. Когда точно, и кто был первым, неизвестно. Одна сочиняют, будто фарфор был известен в Китае за две тысячи лет до н.э. Другие – что изобрели его в III веке уже нашей эры. Однако есть и такое мнение, что «классический» фарфор, отличающийся белизной и тонкостью черепка, смогли получить лишь в VI-VII веках. Но если учесть все секреты его производства, включая правильный обжиг, то выясняется, что основная проблема – с температурой этого обжига, и той температуры, которую даёт горн с мехами, мало. Печи, способные давать годную температуру, в Европе изобрели в XIII или в начале XIV века, тогда же или немногим раньше смогли бы получить настоящий фарфор и в Китае.
Остаётся вспомнить, что в VIII и даже IX веках китайцы пили из чашек, вырезанных из нефрита, лишь позже перешли на более дешёвый фарфор. Это – время сухопутной торговли по Великому шёлковому пути. Путь был, наверное, тряским, до Европы довозили мало. Если в Китае фарфор не жалели (в XV веке даже построили из него пагоду), то европейцы этакую диковину держали не для еды, а для престижа. Хранили наравне с драгоценностями; вставляли в оправу, и дамы носили их как украшение.
Разумеется, европейские шпионы пытались выведать секрет фарфора, но безуспешно. Пришлось действовать по наитию. Первой удачи достигли во Флоренции, когда Бернардо Боунталенти, архитектор двора Медичи, и Доменико Фонтана, бывший архитектор папы, построили годную для обжига изделий печь. В 1575-м заработала фабрика по производству «мягкого» фарфора. Белая глина из Виченцы придавала ему прозрачность, но всё же в нём присутствовала желтизна.
Далее вплоть до начала XVIII века все попытки освоить производство качественного фарфора оставались тщетными.
Саксонский фарфор Иоганна Бёттгера
В конце XVII века юный ученик аптекаря Иоганн Бёттгер, освоив нехитрые химические фокусы, прилюдно демонстрировал доверчивой публике «превращение» серебряных монет в золотые. Прусский король Фридрих I пожелал иметь столь искусного алхимика при себе, но Бёттгер сбежал в Саксонию. Тамошний курфюрст Август II Сильный заманил его к себе, Бёттгер продемонстрировал фокусы, получил титула барона и задание делать золото. Но делать его он не умел, сбежать не успел, и его арестовали, чтобы производил золото под присмотром, в Мейсенском замке курфюрста. Но и здесь он успехов не явил.
А в это время учёный граф Эренфрид фон Чирнгауз искал керамическое сырьё, ему нужен был помощник, и отдали ему Бёттгера, из-за полной его бесполезности. В 1705 году эти двое получили пусть классную, но всего лишь твёрдую, красную, звонкую и огнеупорную керамику. Нужна была особая белая глина, коалин! Но где её взять?
Помог случай. В те годы мода требовала носить парики, посыпая их пудрой. Бёттгер заметил, что его пудра жирная на ощупь и образует комки. Оказалось, вороватый дворцовый цирюльник, получая деньги на дорогую французскую пудру, экономил, покупая вместо неё измельчённую белую глину. Это и был саксонский каолин.
В 1708-м Чирнгауз помер. Вскоре Бёттгер открыл секрет глазури, и создал европейский твёрдый фарфор – керамический материал, превосходящий по качеству китайские сорта! Он уведомил Августа, что работа выполнена, и он – единственный изобретатель и носитель секрета. Курфюрст назначил его директором мейсенской фарфоровой фабрики, установив, правда, за ним наблюдение, чтобы талантливый паренёк не перепродал бы секрет Фридриху Прусскому.
Иоганн Бёттгер умер в 1719 году, не дожив до 38 лет: тогда ещё не знали, сколь опасна для здоровья работа химика. А перед зданием фабрики ему поставили памятник, второй – в Дрездене на террасе Брюля в 2007 году; в его честь чеканили памятные монеты, а почтовые марки выпускали и в ФРГ, и в ГДР.
Исторические зигзаги русского фарфора
В России ещё при жизни Петра I пытался изготовлять фарфор купчина Афанасий Гребенщиков, владелец фабрики в подмосковной Гжели. Помимо изразцов, табачных трубок и игрушек он гнал фаянсовую посуду из белой глины «под фарфор». Изделия выглядели не хуже современных им западноевропейских. Но всё же это был не фарфор.
Следующим энтузиастом стал иркутский промышленник Андрей Курсин. С ведома императрицы Елизаветы директор «китайского каравана» Лебратовский взял его в Китай. Там энтузиаст за сумасшедшие деньги купил у китайского мастера секрет фарфора: как составлять смеси, строить печь и т.д. Вернувшись, Андрей с братом сумел сделать что-то фарфороподобное. Лебратовский, желая прогнуть спину перед императрицей, не дожидаясь окончательных результатов, сообщил в столицу об успехе. Их вызвали; они, взяв 50 пудов белой байкальской глины, поехали, но произвести фарфора не смогли. Говорили, что китаец их надул. Судились, кто должен покрыть издержки…
Наконец, правительство привлекло к работе шведского авантюриста Гунгера. Выдавая себя за знатока чего угодно, тот обирал страну, и убегал в другую. На этот раз он от очередных преследований сбежал в Россию, а тут выдал себя за мастера фарфора. Специально под него построили фабрику. Но курировавший фабрику барон Черкасов, секретарь кабинета императрицы Елизаветы, вообще не выдавал фабрике денег. Куда он их девал, Бог весть. Соответственно, Гунгер ничего и не делал.
Тем временем на родину вернулся Дмитрий Иванович Виноградов, который вместе со своими товарищами – Ломоносовым и Райзером, учился в немецких землях. Вот его и определили на ту фабрику. В 1748-м Гунгера прогнали, заплатив ему за три года безделья более семи тысяч рублей и покрыв его немалые долги в Швеции, а Виноградову велели создать русский фарфор «с нуля» за оклад 180 рублей в год.
Двенадцать лет Виноградов искал оптимальный состав смеси, проверяя глины разных месторождений; строил печи, подбирал топливо и режимы обжига; разрабатывал составы глазурей, изобретал рецептуру красок. Одновременно учил кадры. Короче, создавал самобытный русский фарфор не вслепую, а научными методами. Дабы открытые им секреты никуда не утекали, за ним постоянно следили. Заставляли сутками сидеть у печи (что для здоровья совсем не полезно), а когда учёный писал книгу-инструкцию по производству фарфора, вообще посадили на цепь.
Таковы русские бюрократы! Платили бешеные деньги иностранцам за липовые рецепты; нанимали жуликов-европейцев, и тоже – платили, платили, и платили. А если дело делали свои люди и всерьёз – то за копейки, надрываясь и уходя в безвестность.
Перенапряжение и работа в химически вредной среде рано свели учёного в могилу: как и Бёттгер в Саксонии, создатель русского фарфора не дожил до полных 38 лет. А созданной им фабрике в Санкт-Петербурге впоследствии дали имя М.В. Ломоносова, который фарфором никогда не занимался! В наши дни завод вернул себе старинное звание «Императорский» и завёл официальный сайт, но он по-прежнему носит имя Ломоносова. Правда, установили здесь мемориальную доску о Виноградове. Эта доска, да ещё одна в Суздале, родном его городе, и монета к трёхсотлетию – вот и вся память...
Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ.
Канал «А мы и не знали»: об Истории идей, Истории людей, и Истории вещей. Кликнув название канала, получите полный список статей.
Другие статьи рубрики «История людей»
Горькое начало русского автостроения